Читать книгу "Ведьме в космосе не место - Анна Бруша"

Я вынырнула из своих мыслей, чтобы услышать, как Ладка продолжает рассказывать о парнях:

— … и он всегда ходит в белом. Я не разбираюсь, но это как-то помогает настроиться на чтение мыслей. В общем, команда уникальная. Но самый интересный — это наш капитан.

Ладка выдохнула это слово, как мне показалось, с особенной интонацией.

— Я называю его Уковк, — Ладка очень заразительно рассмеялась, и мы вместе с ней.

— Какое странное имя, — только и сказала я.

Сестрица продолжала посмеиваться, она даже начала похрюкивать от избытка чувств. Я так никогда не делаю, отвратительная привычка.

— Он цитринец. Уковк и есть. Ой, я сейчас! Я же подарки…

Она с шумом затопала по лестнице. Зашуршала наверху, потом так же торопливо спустилась.

Она вручила папе объемный пакет, в котором оказался свитер.

— В нем есть настоящая шерсть кизиама. Знаешь, такие лохматые и огромные. Плюс риалевая нить.

— Это же безумно дорого. Спасибо! — папа был растроган.

Маме достался цветастый шарф с какой-то экзотической планеты и маленький кулончик на цепочке с черным камушком.

Ладка приехала домой на две недели. Прекрасный срок, особенно после долгой разлуки. Не успеваешь устать друг от друга. Не успевает образоваться своеобразная душевная «теснота», из-за которой в детстве между нами вспыхивали искры и перерастали в яростные потасовки. Хотя в целом жили мы дружно. Может, оттого, что противоположности притягиваются.

Но меня многое в Ладке раздражало. Например, я не могу смотреть, как она ест торт. Вместо того чтобы отломить аккуратный кусочек и отправить его в рот, она крошит свою порцию вилкой и размазывает крем по тарелке.

Мне не нравилось, что она часто хихикала, особенно когда волновалась. При этом фразы становились рваными, и выглядела она наивной глупышкой.

Я не любила в ней стеснительность. Когда нужно потребовать, надавить, Ладка терялась, начинала мямлить… Но, похоже, она избавилась от этого. Вон какой уверенной стала.

Мы шли по залитой солнцем тропинке. Маме понадобилась еще вода, и мы решили прогуляться.

— Воздух-то какой! — Ладка глубоко вздохнула. — Прелесть. Вот на Зинде, где у нас главная база, дышать совершенно невозможно. Знаешь, наш харумянин попытался вырастить растение в своей комнате…

Всю неделю Ладка снабжала меня сведениями о команде. У меня уже возникло ощущение, что они мои близкие друзья и я знаю о них все.

Телепат харумянин по имени Пак любит пончики с кремом, ходит в белом. Ладка взахлеб рассказывала, что он смог прочесть мысли какого-то бандита и предотвратить крупный теракт. Даже я о чем-то таком слышала, хотя стараюсь избегать межгалактических новостей. Одни ужасы. Какие-то союзы, альянсы, повстанцы, партии. Мрак.

— Так вот, он забыл закрыть защитный купол, и цветок сбросил все листья!

— М-да, ужасно… — откликнулась я.

— Марта…

— Что?

— Хотела спросить… — начала Ладка. — А Сильван… твоя пара? Ты к нему что-то чувствуешь?

На ее щеках вспыхнул румянец.

— Ну… я пока не определилась.

Силь нравился Ладке, когда мы учились в школе, но он почему-то таскался за мной. Я смеялась и говорила ему: «Мы ж близнецы, какая тебе разница». Упорный. А когда у меня проснулись ведьмовские способности, он пришел к родителям и заявил, что хочет стать моей парой. Сейчас-то смешно вспомнить, но тогда…

— Знаешь, Марта, влюбиться — это прекрасно. Надеюсь, что у тебя это получится. Мир становится больше, и в сердце такое ощущение приятное. А когда ты на него смотришь, то кажется, что в нем помещается космос.

Любит Ладка поэтические сравнения.

— Загнула, — я усмехнулась.

— Нет, правда, это сравнимо с колдовством.

Неожиданно сестра побелела и начала оседать на землю.

— Что-то не то, Мартишка, — она рассеянно улыбнулась и потеряла сознание.

ГЛАВА 2

Мы с мамой ждали на узких больничных скамейках, Ладку забрали на сканирование. Наконец вышел врач. Молодой, светловолосый, с теплым взглядом. От него исходила уверенность. Весь его облик говорил о том, что можно смело доверить ему жизнь.

Мы тут же вскочили.

— Что с ней?

— Доктор, это серьезно?

Мы были вне себя от беспокойства.

— Все в полном порядке. Хочу вас поздравить! — он улыбнулся. — У вас в семье будет прибавление. Лада становится полноценной ведьмой. В ней пробудилась сила.

Мама даже села:

— Я подозревала что-то подобное, но так поздно…

— Случай нетипичный, поэтому вхождение в силу идет с осложнениями, но мы справимся. Лада должна оставаться у нас под наблюдением, чтобы мы могли в любой момент оказать ей помощь.

— Доктор, а можно к ней? — спросила я.

— А, да, да… конечно. Пойдемте, я провожу.

Ладка полусидела на кровати, под глазами залегли тени, губы искусаны.

— Поздравляю, милая! — мама обняла ее и поцеловала в макушку. — Хорошо, что это случилось дома.

Ладка кивнула.

Доктор понажимал на панель, проверяя какие-то показатели.

— Да, через месяц я смогу вас отпустить. У нас есть группа, где мы помогаем восстанавливаться ведьмам, которые потеряли связь с силой. Ваша ситуация, конечно, совершенно другая, но там вы сможете научиться управлять своими новыми способностями.

— Что? Месяц? Я не могу! Отряд! — Ладка подскочила в кровати и болезненно поморщилась. — Мне нужно улететь с Терррины через неделю.

— Мы сделаем все возможное, чтобы поставить вас на ноги в кратчайшие сроки, — доктор блеснул профессиональной улыбкой.

— Нет, вы не понимаете…

И тут у Ладки случился приступ. Ей ввели лекарства, погрузив в сон.

Помню, как у меня пробудилась сила. Это было неприятно. Очень. Видно, во взрослом возрасте это совсем погано.

Мы переговорили с несколькими врачами. Все они сошлись во мнении, что нужно «наблюдать и выждать время, чтобы организм адаптировался».

Когда на следующий день я пришла навестить «новорожденную» ведьму, Ладка потребовала у меня свой коммуникатор.

— Марта, дай мне мой комм, пока у меня снова не случился припадок.

Я выполнила просьбу.

— Хочу переговорить с капитаном, — пояснила она. — Лучше сделать это в сознательном состоянии.

Она хихикнула и выразительно на меня посмотрела.

— Ой, прости, я тебя оставлю.

Выйдя из палаты, я не плотно прикрыла дверь, поэтому прекрасно слышала, как Ладка несколько раз глубоко вздохнула, зашуршало одеяло.