Читать книгу "Магнификус II - Иван Охлобыстин"

В этот день дежурил Женя – человек без чувства юмора, что, впрочем, он с лихвой компенсировал гипертрофированным чувством ответственности, поэтому сразу уточнил – за какой именно раз, когда два бокала «Хайнекен» разбили или когда Сергей всех с Днем электрика поздравлял?

– За все считай, и я сегодня тоже шалить буду, – сообщил молодой человек и понял, что ему очень нравится быть платежеспособным.

– Милости просим, – недоверчиво буркнул Женя и пошел к себе в комнату искать счета, отложенные официантами.

– Что-то случилось? – участливо поинтересовался гардеробщик, до пенсии летчик-испытатель, по слухам, первый, кто сбросил водородную бомбу на безымянный атолл где-то в Тихом океане.

– Бабушка в Бразилии почила в страшных судорогах, оставила несколько миллионов, загородный дом и ученого орангутанга. Он умеет говорить «мама», – сообщил Сергей, заглядывая в зал.

Было поздно, зал практически пустовал – два-три посетителя, один из которых сразу приветливо махнул. По бессменному болотному плащу Сергей признал Андрея Петрова, главного редактора одного периодического издания, где он совсем не периодично, но все-таки вел колонку «Городские слухи».

– Миру мир, старикашка! – присаживаясь рядом с ним, поздоровался Сергей. – Я Гейзенберга дочитал.

– Будь осторожен, здесь Ильин, – сразу предупредил тот и попросил у бармена: – Мне виски, ему кальвадос, поллитра сидра и сырные шарики. Правильно, или ты женишься?

– Очень правильно, – подтвердил Сергей и успокоил собутыльника: – Ильина не боюсь, я ему сейчас долг верну.

– Серьезно?! – не поверил друг – Неужели роман дописал?

– Нет. Роман еще не дописал. Все банальнее – у меня бабушка в Бразилии преставилась, оставила несколько миллионов, загородный дом и бладхаунда. Он умеет говорить «мама».

– Мои искренние соболезнования, – на мгновение восскорбел Петров, но сумел быстро взять себя в руки и обратился к бармену, уткнувшемуся в экран телевизора, с которого известный юморист обреченно рассказывал древний анекдот: – Дружище, ты слишком задумался. Он шутит за деньги. Выключай это дерьмо и обслужи однополчан.

– А!! Карапузы! – раздалось за спиной у друзей. Они обернулись и обнаружили упомянутого ранее Ильина – человека с порядочной зарплатой и должностью биржевого маклера.

– Вот так кстати! – хлопнул его по плечу Сергей. – Я как раз Андрюхе говорил, что не смогу тебе отдать пятьсот баксов.

– Нет, я не рад, – невесело признался Ильин.

– У меня нет баксов, да и вообще баксы – это архаика, я тебе отдам фунтами стерлингов, – не замедлил его успокоить наш герой, хрустнул пачкой денег в кармане и протянул кредитору десять бумажек.

– Теперь я рад. Здесь больше, – уже веселее отозвался тот, с трепетом осязая купюры.

– Так ты лишнее прогуляй, все-таки не каждый день видимся, – посоветовал Сергей и поправил другу галстук.

Ильин воистину был человек дела и повторять не заставил.

– А мне мое меню: «Б-52» четыре раза подряд, пять порций блинчиков с маком и два больших «Гролша».

– Мужчина, столько переварить одному организму за раз нереально и небезопасно, – заметил Петров.

– А что реально, старина?! – резонно возразил маклер. – Поверьте мне, биржевику со стажем: вся наша жизнь – мираж. Ети ее майя от цен на нефть до поцелуя младенца.

– Поддерживаю, – согласился Сергей. – Нет ничего более нереального, чем реальнось.

– Однако свой заказ подтверждаю: четыре «Б-52», пять блинов, два пива, – поставил в диспуте точку Ильин. – Реально, нереально, но меня очень возбуждает сам процесс переваривания. Фрейд меня побери!

Когда бармен уставил перед друзьями вышеперечисленные заказы, Сергей поднял свою рюмку и провозгласил тост:

– Друзья! Время работает на других, и мы не работаем на время, а другие не работают на нас. Поэтому надо выпить!

– Выпить надо в любом случае, – согласился Андрей, но, икнув, заметил: – Отличный тост! Главное, его не запомнить!

– Я точно – ик! – не смогу запомнить эту чушь, – поддержал Ильин и выпил первым.

– Нет, дружище, это не чушь, это поэзия Великого Хаоса, нашей истинной родины! – сказал Сергей и выпил вторым.

– Далекой, но желанной. За нее – ик – роднульку! – добавил Андрюха и выпил третьим.

Через сорок минут собутыльники начали понимать друг друга значительно лучше, но мужскую идиллию нарушило появление в баре Ольги – жены редактора.

– Ну что!? – сердито поинтересовалась она у мужа.

– Клянусь, после рабочего дня зашел выпить кофе, а тут такое несчастье – у Сержа тетка в Албании купила слона, а он на нее возьми и сядь. Так что теперь грех не помянуть, – сообщил тот.

– Сережа, требую мужа обратно, мы с ним бабулю дома помянем, – обернулась к виновнику торжества Ольга.

– Его никто не держит. Наоборот, это он нас обычно толкает к пропасти, – возразил Ильин, подтягивая к себе очередную рюмку «Б-52». – Теперь же оставлять нас наедине с жизнью – просто неблагородно. Ольга, ты, как следующая ступень женской эволюции, могла бы тоже поддержать компанию.

– Нет, нет, – запротестовал Андрюха. – У меня завтра сдача номера.

– Не зли меня, – огрызнулась на Ильина Ольга, – иначе я Миле позвоню.

– Миле не надо, она в Италии, может со злости больше денег потратить, – ответил Ильин и признался: – Просто я завидую: у одного дядьку акула съела, а к другому жена приехала.

– Мурена, – поправил его Андрюха, поднимаясь из-за стойки. – Прощайте, сироты!

– Прощай, тимуровец, – махнул ему вслед маклер. – Береги жену и пиши только правду.

– Я не пишу некрологи, – напоследок огрызнулся редактор.

К четырем утра силы окончательно оставили Ильина, и он собрался домой.

– Пора, друг, спать, иначе завтра я буду очень плохой, – заявил он, поднимаясь со стула.

– Ты и так будешь плохой, – предупредил его Сергей.

– Нет, плохой и очень плохой – это две разные вещи, – объяснил маклер. – Когда ты просто плохой, ты радуешься, что к вечеру опять можно стать хорошим, а когда ты очень плохой – ты не хочешь к вечеру опять быть хорошим, ты вообще ничего не хочешь. А это либо признак просветления, либо диагноз.

– Именно это я и имею в виду, когда слышу «деловой разговор», – душевно согласился с ним собутыльник.

– Да! – сказал Ильин после длинной паузы, в течение которой пытался застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке и вернуть на место приспущенный галстук. Поскольку это ему так толком и не удалось, он хлопнул на прощанье Сергея по плечу и покинул бар.

– Вот что может сделать с человеком работа не по профилю, – глядя вслед уходящему приятелю, констатировал тот.