Читать книгу "Homo Roboticus? Люди и машины в поисках взаимопонимания - Джон Маркофф"

Мы уже не один век сосуществуем с машинами вроде экскаватора, которые заменяют работников физического труда, но умные машины, приходящие на смену белым воротничкам и работникам умственного труда, – явление новое. Информационные технологии не просто заменяют людей, они демократизируют определенные процессы. Использование персонального компьютера не только позволяет обходиться без секретаря. Интернет и сеть значительно уменьшили стоимость, например, новостных изданий, они не только полностью изменили издательский процесс, но и коренным образом трансформировали сбор информации и представление новостей. Аналогичным образом технологии коррекции тона позволяют петь любому, просто нажав на кнопку, без обучения, а множество компьютеризированных музыкальных систем дают возможность каждому желающему стать композитором и музыкантом. От того, какими будут эти системы, зависит, что нас ждет – невиданный ренессанс или нечто мрачное, мир, где профессии людей будут полностью переданы машинам. Идеи Маккарти и Энгельбарта привели к началу новой эры, в которой компьютеры должны преобразовать экономику и общество в такой же мере, в какой это сделала промышленная революция.

Недавние эксперименты с гарантированным «базовым доходом» для беднейшей части мира также могут пролить свет на будущее работы в условиях наступления блистательных машин. Результаты этих экспериментов оказались поразительными, поскольку они опровергли широко распространенную идею о том, что экономическая защищенность подавляет желание работать. Эксперимент в нищей индийской деревушке в 2013 г., гарантировавший удовлетворение базовых потребностей, дал противоположный результат. Бедные не расслабились, получив правительственные субсидии, а стали более ответственными и эффективными. Не исключено, что у нас скоро появится возможность провести такой же эксперимент в промышленно развитых странах. Идея обеспечения базового дохода уже включена в политическую повестку дня в Европе. Эта идея, родившаяся в 1969 г. в администрации Никсона в форме отрицательного подоходного налога, в настоящее время политически неприемлема в Соединенных Штатах. Однако ситуация быстро изменится, если технологическая безработица распространится достаточно широко.

Что произойдет, если наша рабочая сила больше не будет нужна? Что, если рабочие места складских рабочих, мусорщиков, врачей, адвокатов и журналистов займут роботы? Конечно, никто не знает, каким именно окажется будущее, но, на мой взгляд, общество увидит, что у людей внутренне заложено желание работать или иным образом производить что-то, имеющее ценность. Новая экономика создаст рабочие места, которые невозможно представить себе сегодня. Писатели-фантасты, впрочем, уже хорошо поработали в этой области. Почитайте «Мать штормов» (Mother of Storms) Джона Барнса или «Аччелерандо» (Accelerando) Чарли Стросса, чтобы представить, как может выглядеть экономика будущего. Простой ответ заключается в том, что творческий потенциал человека безграничен, и если о наших базовых потребностях будут заботиться роботы и искусственный интеллект, то мы найдем возможности развлекаться, учиться и заботиться друг о друге новыми способами. Ответы могут быть туманными, но вопросы становятся все более четкими. Кем будут эти взаимодействующие с нами и заботящиеся о нас интеллектуальные машины – нашими союзниками или поработителями?

В этой книге я представляю читателям разнородную группу специалистов по информатике, программистов, робототехников и нейробиологов. Все они считают, что мы подходим к переломному моменту, за которым нас ждет мир машин, заменяющих людей и даже превосходящих их по некоторым качествам. Они предлагают целый спектр мнений о нашем месте в этом новом мире.

В первой половине нынешнего столетия обществу придется принять трудные решения относительно умных машин, которые могут потенциально быть нашими слугами, партнерами или хозяевами. На заре компьютерной эры в середине прошлого столетия Норберт Винер предупреждал о потенциальных последствиях автоматизации. «Мы можем быть смиренными и спокойно жить в окружении машин-помощников, – писал он, – или проявить самонадеянность и погибнуть».

Это предупреждение по-прежнему актуально.

Джон Маркофф

Сан-Франциско, Калифорния

Январь 2015 г.

Глава 1

Выбор направления – человек или машина

К тому времени как Билл Дюваль бросил колледж, он уже был классным программистом. Довольно быстро Дюваль подключился к разработке Shakey, шестифутового робота на колесах. Звездный час Shakey наступил в 1970 г., когда журнал Life назвал его первой «электронной личностью». Если взять для сравнения персонажей саги «Звездные войны», то Shakey попадал скорее в категорию мобильных роботов R2-D2, чем человекоподобных C-3PO. В принципе это был электронный агрегат с датчиками и электроприводом на колесах, управляемый сначала по проводам, а позднее по радио расположенным неподалеку мейнфреймом.

Shakey не был первым в мире мобильным роботом, но его создавали как первого по-настоящему автономного робота. В рамках одного из первых экспериментов в области искусственного интеллекта Shakey должен был анализировать окружающую обстановку, планировать собственные действия и выполнять задания. Он мог находить и двигать предметы или перемещаться по заданному маршруту в своем очень структурированном мире. К тому же как предвестник будущего он играл роль прототипа гораздо более перспективных машин, которые должны были жить, выражаясь военным языком, во «враждебной обстановке».

Хотя этот проект сейчас почти забыт, создатели Shakey впервые применили компьютерные технологии, которыми сегодня пользуются более миллиарда человек. Навигационные программы, применяемые повсеместно – от автомобилей до смартфонов, строятся на принципах, разработанных создателями Shakey. Их алгоритм A* – самый известный способ нахождения кратчайшего пути между двумя пунктами. Ближе к концу проекта в числе исследовательских задач появилось управление речью, и сегодняшний сервис Siri компании Apple – отдаленный потомок машины, начавшей жизнь как совокупность исполнительных механизмов и датчиков.

Дюваль вырос на полуострове к югу от Сан-Франциско и был сыном физика, участвовавшего в разработках военного назначения в Стэнфордском исследовательском институте, где находился Shakey. Он прошел все курсы программирования, которые предлагал Калифорнийский университет в Беркли в середине 1960-х гг. Через два года Дюваль бросил учебу в университете, чтобы присоединиться к команде, где работал его отец, и оказался в нескольких милях от кампуса Стэнфорда в замкнутой группе избранных, для которых мейнфрейм был эквивалентом первобытного божества.

Для молодого человека, одержимого вычислительной техникой, Стэнфордский исследовательский институт, вскоре переименованный в SRI International, открывал ворота в мир, где высококвалифицированные программисты создавали изящные программы для машин. В 1950-х гг. в SRI разработали первые компьютеры для обработки чеков. Дювалю поручили автоматизацию операций одного из английских банков, но тот был поглощен другим банком, и проект заморозили на неопределенное время. Дюваль превратил неожиданный перерыв в свой первый отпуск в Европе, а затем направился в Менло-Парк, чтобы возобновить роман с компьютерами в команде исследователей искусственного интеллекта, занимавшихся Shakey.