Читать книгу "Если бы я была королевой. Дневник - Мария Башкирцева"

Во-вторых, в Швейцарии в издательстве L'Age d'Homme в 1999 году вышел один том издания дневника, задуманного как шеститомное; подготовку текста и работу комментатора проделала Люсиль Леруа. Этот объемный том (больше тысячи страниц) отражает период с 26 сентября 1877-го по 21 декабря 1879 года, с 75-й по 86-ю тетрадь. В нем подробнейший подстрочный комментарий, хронология жизни Башкирцевой за 1877–1879 годы, несколько указателей, библиография. К сожалению, это издание не было продолжено.

4

Издание полного текста дневника Марии Башкирцевой на русском языке – дело будущего. Вероятно, такое издание будет ценно в основном для культурологов, психологов, социологов, но, возможно, заинтересует и широкую публику.

Сегодня мы предлагаем еще одну сокращенную версию дневника Марии Башкирцевой. В сущности, еще один субъективный взгляд на этот текст и на эту судьбу, еще одно нарушение авторской воли. Разумеется, как все наши предшественники, мы постарались привнести в наш труд как можно больше объективности. Каким образом?

Во-первых, каждое слово нашего перевода сверено нами по авторитетным французским изданиям (тетради с 1873 по 1879 год) и по авторской рукописи (тетради с 1879 по 1884 год). Все вставки, добавления и исправления, сделанные в рукописи чужой рукой, устранены. Поэтому беремся утверждать, что все в предлагаемом тексте принадлежит именно Марии Башкирцевой, а не ее редакторам. Все, вплоть до разбивки на предложения и абзацы, которую мы возвращали к авторской, исходя из того, что это помогает сохранить живую интонацию автора.

Во-вторых, мы в меру сил попытались исправить нарушенные пропорции, добавив в текст нашего перевода то, что не входило в прежние издания: немного печальной семейной истории, которая разыгрывается параллельно истории Башкирцевой и ее таланта, немного ее светских, политических и житейских впечатлений, не имеющих отношения к святому искусству, а также кое-что нелестное, что пишет она о себе. Мария Башкирцева, вопреки распространенному мнению, не позировала и не приукрашивала себя. Эту сторону дневника мы тоже попытались в какой-то степени отразить. К сожалению, поскольку дневник огромен и невозможно было вместить все в одну книжку, вне поля нашего зрения остались многие стороны ее жизни: отношения с подругами, какие-то увлечения, розыгрыши и мистификации, посещения гадалок и предсказателей, маскарады в Опере и т. п. Личность Марии Башкирцевой намного сложнее и противоречивее, чем она представлена в существующих публикациях дневника, включая и нашу, и более полное с ней знакомство еще впереди.

В-третьих, мы указали в тексте решительно все купюры. Они обозначены многоточием в ломаных скобках.

Любознательных читателей отсылаем к следующим изданиям:

1. Bashkirtseff, Marie. Mon journal / Transcrit par Ginette Apostolescu; préf. de Pierre-Jean Rémy. Cercle des amis de Marie Bashkirtseff, en XVI volumes. 1995–2005.

2. Marie Bashkirtseff. Journal. Edition intégrale. 26 septembre 1877 – 21 décembre 1879 / Texte établi et annoté par Lucile Le Roy. Lausanne: L'Age d'Homme, 1999.

Основная рукопись дневника Марии Башкирцевой хранится в Парижской национальной библиотеке, в отделе рукописей, шифры N. A. Fr. 12304–12389. Тетрадь 89 находится в Ницце, во дворце Массена.

Елена Баевская

Если бы я была королевой…

Дневник

К чему лгать и притворяться? Конечно, я хочу, да и надеюсь, пожалуй, тем ли, иным ли способом остаться[5] на этой земле. Если не умру в молодости, надеюсь остаться как великая художница; а если умру молодой, хочу оставить дневник, и пускай его издадут: не может быть, чтобы это было неинтересно. Но разве мысль о том, что его издадут, не портит, то есть не уничтожает сразу, единственного достоинства такой книги? А вот и нет! Прежде всего, очень долго я писала, не мечтая о том, что меня станут читать, и потом: да, я надеюсь, что меня прочтут, потому-то и пишу совершенно откровенно. Если в этой книге не будет строгой, полной, неукоснительной правды, в ней нет никакого смысла. Я не только все время говорю, что думаю, но ни разу, ни на единый миг не пришло мне в голову скрыть что-нибудь, что выставит меня в смешном или неприглядном виде. Да и потом, я слишком себе нравлюсь, чтобы сама себя подправлять. Поэтому, снисходительные читатели, вы можете быть уверены, что на этих страницах я вся, целиком выставила себя на ваше обозрение. Я, может быть, представляю для вас скудный интерес, но не думайте, что это я, – думайте, что просто человек рассказывает вам обо всех своих впечатлениях с самого детства. В таком человеческом документе много интересного. Спросите г-на Золя, или г-на де Гонкура, или даже Мопассана!

Дневник мой начинается с двенадцати лет, и только с пятнадцати-шестнадцати в нем появляется что-то содержательное. Так что остается лакуна, и чтобы ее наполнить, я напишу что-то вроде предисловия, которое позволит понять этот литературный и человеческий памятник.

Итак, вообразите, что я знаменитость. Начнем.

Родилась я 11 ноября 1859[6] года. Пишу и чувствую, как это ничтожно мало. Утешаюсь мыслью, что к тому времени, когда вы будете меня читать, у меня уже, конечно, никакого возраста не будет.

Мой отец – сын генерала Павла Григорьевича Башкирцева, столбового дворянина, храброго, упрямого, сурового и даже жестокого. Кажется, чин генерала мой предок получил после Крымской войны. Он женился на молодой девушке, по слухам – внебрачной дочери весьма знатного вельможи; умерла она тридцати восьми лет, оставив пятерых детей: моего отца и четырех его сестер.

Выйдя в отставку, генерал Башкирцев купил прекрасное имение под Полтавой. Купил дешево, у разорившегося, захудалого семейства. Говорят даже, что в этой сделке он выказал изрядную алчность и очень мало великодушия. Что ж, люди есть люди.

Мама вышла замуж двадцати одного года от роду, отвергнув несколько прекрасных партий. Мама – урожденная Бабанина. Со стороны Бабаниных мы происходим из старинного провинциального дворянства, и дедушка всегда хвалился, что ведет свой род от татар времен первого нашествия. «Баба Нина» – татарские слова: по-моему, просто умора. Дедушка был современник Лермонтова, Пушкина и т. д. Был он поклонник Байрона, поэт, воин, литератор. Побывал на Кавказе. Совсем молодым он женился на м-ль Жюли Корпелиус, пятнадцатилетней девушке, очень кроткой и миловидной, которая с годами стала толстой и крикливой и, подавленная превосходством мужа, совершенно принесла себя ему в жертву, а он был отменный деспот, чем гордился. У них было – ни много ни мало – девять детей!