Читать книгу "Бронзовый ключ - Кассандра Клэр"

Аластер казался незнакомцем, что заставило Колла начать всерьез думать о том, что вскоре должно было произойти.

Все это лето его не покидало ощущение глубочайшего удовлетворения от гибели Врага Смерти. Константин Мэдден был мертв многие годы, но его тело, нетронутое тленом, хранилось в жуткой гробнице в ожидании возвращения в него души. Но никто об этом не знал, и весь магический мир ожидал, что Константин со дня на день развяжет Третью Магическую войну. Когда же Коллам принес в Магистериум отрубленную голову Врага в качестве доказательства его смерти, весь магический мир выдохнул с облегчением.

Чего они не знали, так это что душа Константина продолжала жить в Колле. Сегодня магический мир собирался отдать почести настоящему Врагу Смерти.

Хотя сам Колл не желал никому вреда, угроза Третьей Магической не миновала. Правая рука Константина, мастер Джозеф, командовал его армией Охваченных хаосом. У него был могущественный алкахест, который мог уничтожать обладающих властью над хаосом, таких как Аарон и Колл. Если ему наскучит ждать, когда Колл перейдет на его сторону, он может пойти в наступление.

Колл навалился грудью на кухонный стол. Хэвок, до того спящий под столом, взглянул на него разноцветными глазами-воронками, будто почувствовав его душевные терзания. И хотя это, по идее, должно было немного воодушевить Колла, на деле же ему стало только хуже.

Он так и слышал голос мастера Джозефа: «Ты отлично потрудился, усыпив бдительность всего магического мира, Колл. Тебе не убежать от самого себя».

Колл решительно отогнал эти мысли прочь. Все лето он работал над тем, чтобы перестать постоянно проверять себя на признаки появляющегося зла. Все лето он твердил себе, что он Коллам Хант, воспитанный Аластером Хантом, и он не повторит ошибок Константина Мэддена. Он совершенно другой человек. Другой.

Несколькими минутами спустя из комнаты Колла вышел Аарон, выглядящий весьма элегантно в своем кремовом костюме. Светлые волосы были зачесаны назад, и даже запонки сверкали. Он был не менее счастлив, чем в тех дизайнерских костюмах, что покупали ему родители Тамары.

Или, по крайней мере, он казался счастливым, пока не заметил Колла и не вгляделся в его лицо.

– Ты в порядке? – спросил Аарон. – Ты какой-то зеленый. У тебя же нет боязни сцены?

– Может быть, – ответил Колл. – Я не привык, чтобы люди на меня пялились. То есть люди иногда смотрят на меня из-за моей ноги, но это нельзя назвать приятными взглядами.

– Попробуй представить, что ты в последней сцене «Звездных войн», где все счастливы, а Хан и Люк получают из рук принцессы Леи медали.

Колл вскинул бровь.

– И кто в этой постановке принцесса Лея? Мастер Руфус?

Мастер Руфус был наставником их ученической группы в Магистериуме. Суровый, грубый и мудрый, у него было куда больше седины, чем у принцессы Леи.

– А позже, – торжественно произнес Аарон, – он наденет золотой купальник.

Хэвок залаял. Аластер с триумфом показал им ключи от машины.

– Вам станет легче, если я пообещаю, что сегодняшний вечер пройдет скучно и без каких-либо происшествий? Хоть мы и почетные гости на этом мероприятии, но, гарантирую, по сути оно нужно, чтобы Ассамблея смогла поздравить сама себя.

– Говоришь так, будто уже бывал на подобных вечеринках, – заметил Колл, отлипая от стола. Он торопливо оправил костюм, чтобы не осталось складок. Ему уже не терпелось переодеться назад в джинсы и футболку.

– Ты же видел браслет Константина, что он носил, пока учился вместе со мной в Магистериуме, – ответил Аластер. – Он получил кучу наград и трофеев. Как и вся наша ученическая группа.

Коллу действительно приходилось видеть этот браслет. Аластер отправил его мастеру Руфусу на первом году обучения Колла в Магистериуме. Всем ученикам приписывалось носить браслеты из кожи и металла. Металл менялся с каждым новым учебным годом, а еще в браслеты делали вставки из камней, каждый из которых символизировал какое-то достижение или талант. В браслете Константина было столько камней, сколько Колл ни у кого еще никогда не видел.

Колл коснулся собственного браслета. Он все еще был медным, какой положено носить ученикам второго Медного года. Как и у Аарона, в браслете Колла мерцал черный камень творца. Когда он уже опускал руку, они встретились взглядами с Аароном, и Колл понял, что они думали об одном и том же: их будут награждать за правое дело, но тем самым они станут в чем-то ближе к Константину Мэддену.

Аластер тряхнул ключами, выводя Колла из задумчивости.

– Идемте, – позвал он. – В Ассамблее не любят, когда их почетные гости опаздывают.

Хэвок проводил их до двери, после чего сел и тоненько заскулил.

– Можно он поедет с нами? – спросил Колл отца, когда они выходили из дома. – Он будет себя хорошо вести. И он тоже заслуживает награду.

– Исключено, – отрезал Аластер.

– Потому что ты не знаешь, как он поведет себя по отношению к Ассамблее? – спросил Колл, хотя тут же засомневался, хочет ли услышать ответ.

– Потому что я не знаю, как Ассамблея поведет себя по отношению к нему, – с суровым выражением лица ответил Аластер. После чего вышел за порог, не оставив Коллу другого выбора, кроме как последовать за ним.

Глава 2

Коллегиум, как и Магистериум, создавался так, чтобы оставаться скрытым от глаз простых людей. Он располагался глубоко под землей в районе побережья штата Виргиния, а его коридоры по спирали уходили под воду. Колл знал, где он находится, но все равно оказался не готов к тому, что Аластер вдруг остановится посреди мола и укажет на полускрытую листьями и песком решетку в земле.

– Если прижаться к ней ухом, то обычно можно услышать какую-нибудь чудовищно нудную лекцию. Но сегодня я не удивлюсь, если оттуда будет доноситься музыка.

Хотя это никак нельзя бы назвать комплиментом Коллегиуму, но в тоне голоса Аластера послышались мечтательные нотки.

– Ты никогда там не бывал, да? – спросил Колл.

– Не в качестве студента, – ответил Аластер. – Как и большинство из нашего поколения. Мы слишком были заняты, погибая на войне.

Иногда Коллу приходила на ум жестокая мысль, что лучше бы все оставили Константина Мэддена в покое. Да, он творил жуткие эксперименты, помещая хаос в души животных и создавая Охваченных хаосом. Да, он оживлял мертвых, ища способ исцелить саму смерть и вернуть своего брата. Да, он нарушал законы магов. Но, может, если бы никто не вмешался, столько людей могли бы избежать гибели. Мать Колла продолжала бы жить.

И настоящий Колл все еще был бы жив, эта мысль не желала его оставлять.

Но заговорить об этом он не смел, поэтому просто молчал. Аарон смотрел поверх волн на заходящее солнце. Все это лето, живя под одной крышей с Аароном, Коллу казалось, будто он обзавелся братом, с которым можно шутить и кто всегда составит компанию в просмотре фильмов или уничтожении роботов. Чем ближе они подъезжали к Коллегиуму, тем тише становился Аарон. К тому моменту, когда Аластер припарковал недалеко от дощатого настила свой серебристый «Роллс-Ройс Фантом» 1937 года и они прошли мимо огромной и странной на вид скульптуры Посейдона, Аарон практически перестал говорить.