Читать книгу "Опасная командировка - Александр Ковалевский"

Мнение жюри было единодушным – «Крона» заняла первое место. Это несколько смягчило гнев директрисы и уберегло Илью от расправы: обиженный учитель пения предлагал выгнать всех участников ансамбля из комсомола, однако педсовет его не поддержал. Наоборот, учителя стали делать Илье всяческие поблажки, и вскоре все его тройки волшебным образом превратились в четверки, а за исполнение на школьном вечере битловской «Girl» на английском языке расчувствовавшаяся «англичанка» даже поставила ему в аттестат «отлично».

Победа на городском смотре школьных ВИА частично реабилитировала ребят в глазах директрисы. Но длилось это недолго. Следующей их провинностью, возмутившей Инну Сергеевну до глубины души, стал танцевальный вечер, который они отыграли в соседней школе по просьбе ее учеников. Согласовывать же с ней это выступление никто и не подумал, поэтому Инна Сергеевна вменила им в вину незаконный вынос из школы музыкальной аппаратуры (то, что, отыграв концерт, они вернули все в целости и сохранности, во внимание не принималось). Выгребать от директора за самоуправство пришлось Илье с Сашей Винником. На других участников коллектива – бас-гитариста Рената Лапшина и ударника Валика Шапошникова – гнев Инны Сергеевны, как правило, не распространялся. В отличие от Ладогина и Винника, Лапшин и Шапошников были прилежными учениками (Шапошников вообще шел на золотую медаль как круглый отличник). Но самым главным для Инны Сергеевны было то, что Лапшин и Шапошников были подстрижены, как подобает советским школьникам.

Ладогин же с Винником одним своим видом доводили ее до белого каления. В разгар устроенного им разноса за несанкционированный концерт в соседней школе ей вдруг позвонил директор той самой школы и рассыпался в благодарностях за их замечательное выступление. От Инны Сергеевны благодарности они, понятное дело, не дождались.

Весь учебный год директриса, которую Илья прозвал «ефрейтор в юбке», тщетно боролась с длинными прическами новоявленных школьных «битлов», вплоть до того, что выгоняла их с уроков. А однажды даже дала им на стрижку свои личные деньги – целых сорок копеек. В 1976 году этих денег хватило бы на две мужские стрижки «полубокс». Илья с Сашей потратили их на пиво.

В том году как раз вышел на большие экраны фильм «Розыгрыш» – о таком же, как у них, школьном ВИА. В этом фильме (с Дмитрием Харатьяном в главной роли) у московских школьников волосы были намного длиннее, чем у Ильи с Сашей, но «ефрейтор в юбке» была непреклонна и с упорством, достойным лучшего применения, терроризировала их за «битловские» прически.

Что характерно, многие учителя, включая их классного руководителя Веру Марковну Нейменко, явно симпатизировали этим возмутителям спокойствия. Если утром директриса стояла на пороге школы в пикете по проверке внешнего вида, то Илья с Сашей просто пропускали первый урок, а учителя их, как правило, покрывали.

Считая, что последнее слово непременно должно остаться за ней, Инна Сергеевна не пустила Ладогина и Винника на выпускной вечер, который в том году проводился для всех школ их района в ДК ХЭМЗ. Это было ее личной местью за то, что они, видимо, решили, что директор школы для них не указ. Когда она потребовала, чтобы они подстриглись на выпускной, Илья с Сашей даже слушать ее не стали и как ни в чем не бывало продолжили репетировать. В принципе, они и сами не особо рвались на столь официальное мероприятие, но неприятный осадок, конечно, остался – все-таки выпускной вечер бывает раз в жизни. Выгнать строптивых Ладогина и Винника с вручения аттестатов зрелости было уже не во власти директора школы. Для отказа выдать им аттестаты, как и всем, в торжественной обстановке, нужно было бы придумать более серьезные основания, чем неугодные прически. Аттестаты «ефрейтор в юбке» тогда вручила, но приказала их классному руководителю переписать характеристики, «чтобы их не то что в ВУЗ, в тюрьму бы не приняли».

Вера Марковна Нейменко приказ выполнила. Однако тайком от директрисы сохранила положительную характеристику Ильи. Но тот из гордости отказался ее взять и вступил во взрослую жизнь с «волчьим билетом».

После окончания школы Илья со своим закадычным другом Винникошей, вместо того чтобы готовиться к вступительным экзаменам в вуз, отправились с палаткой и гитарами в турне по Крыму. Остановились они в Симеизе у подножия скалы Лебединое Крыло. Днем ловили мидий и загорали, а с наступлением сумерек играли на гитарах при свете костра. В один из таких вечеров, когда Илья пел под гитару одну из своих самых любимых песен Джорджа Харрисона «While my guitar gently weeps» («Пока моя гитара нежно плачет»), к ним подошла ослепительной красоты девушка с длинными темно-каштановыми волосами, радужной волной ниспадавшими на ее загорелые плечи. Присев на камень, она зачарованно слушала, как он поет. От взгляда ее карих с зелеными искорками глаз у Ильи перехватило дыхание. Закончив петь, он отложил гитару и подошел к девушке познакомиться.

Через полчаса, уединившись на опустевшем пляже, они уже самозабвенно целовались. Девушку звали Анастасия. Илья так вскружил ей голову, что она потеряла счет времени и забыла, что обещала отцу вернуться в пансионат до десяти вечера. Было уже два часа ночи, когда появился разъяренный отец девушки. Не пожелав слушать ничьих оправданий, он схватил ее за руку и силой потащил прочь. На прощанье Настя успела лишь крикнуть Илье, что завтра утром улетает домой в Москву. Больше ей отец не дал и слова сказать. Илье ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в свою палатку, но до утра он так и не смог заснуть. Образ Насти стоял перед глазами, и все его мысли были только о ней.

С утра пораньше Илья отправился на автовокзал, надеясь перехватить ее там. Первый автобус в аэропорт Симферополя отправлялся в 6: 30 утра. Насти с отцом среди пассажиров не было. Не пришли они ни к рейсу в 9: 30, ни в 12: 00. Кассирша сказала ему, что, возможно, его девушка уехала в аэропорт на санаторском автобусе. В каком санатории Настя с отцом отдыхали и когда у них вылет, Илья не знал. Море без Насти было не в радость, и на следующий день он уехал домой.

Вернувшись в Харьков, Илья заявил родителям, что будет поступать в МГУ на журфак, поэтому завтра же выезжает в Москву. Намерение сына подать документы в МГУ стало для родителей полной неожиданностью. Отец преподавал в ХГУ высшую математику, а мать была доцентом факультета иностранных языков. Они могли бы замолвить за своего сына словечко, чтобы выданная ему в школе негативная характеристика не помешала ему поступить на любой факультет харьковского госуниверситета. Отговаривать сына от поездки в Москву родители не стали. О своем мимолетном знакомстве с девушкой по имени Настя, из-за которой он решил покорять столицу, Илья не сказал – тогда бы ему пришлось признаться, что поступление – лишь предлог.

Илья прекрасно понимал, насколько мизерны его шансы найти Настю в многомиллионной Москве, ведь он даже не знал ее фамилии. Все, что было ему о ней известно, – это то, что в этом году Настя, как и он, окончила десятый класс и мечтает поступить в мединститут.

Среди абитуриентов московского мединститута он Настю не нашел. На журфак, где был самый большой конкурс, не поступил, поэтому весной следующего года его призвали в армию.