Читать книгу "Мечта о крылатом коне - Сергей Станиславович Юрьев"

– Можно. Только сперва надо пошлину в казну заплатить – по три алтына серебром за крючок да по алтыну за ивовую ветку, удочек-то у вас, поди, с собой и нету, да пол-алтына за червяка.

Черви, которые поблизости были, тут же в землю поглубже забрались от обиды, что за них всего пол-алтына…

Купцы тут же за пояса полезли деньги доставать да и чуть не полный сундук серебра царю навалили, а у кого серебра не было, те по золотой деньге кинули. Тут же начали удочки ладить и в реку червяков на крючках забрасывать. Думал царь, что посидят они рядышком денек-другой, и поплывут гости своей дорогой. Но как только червяки плескаться начали, так и клев пошел – и караси, и щуки, и осетры, и стерлядь. Купцы только успевали их в бочки с водой запускать да на челны оттаскивать. Не прошло и часу, как загрузились они под завязку и отплыли восвояси.

Посмотрел царь им вослед и решил на рыбу обидеться – что ж она только у чужих клюет…

Тут из воды высунулся Сом Ставридович, царь речной, и тоже вослед челнам глядит.

– Что ж ты, Сом Ставридович, своих-то обижаешь? – попенял ему тут же царь Горох. – Гости-то полчаса посидели – полные бочки наловили…

– Да это всё молодежь… – отвечал царь речной. – Они и так собирались за море плыть. Надоело, говорят, на родине, а тут – такая оказия подвернулась…

Сказ о скатерти самобранной

Как-то раз в Горохово царство купцы заморские забрели. Им, вообще-то, туда и не надо было, только заблудились они по пути из Тридевятого царства в Трисемнадцатое королевство. В Дикой степи их разбойники ограбили, а в Дремучем лесу леший так напугал, что бежали они без оглядки, дороги не разбирая, три дня и три ночи, пока не увидели палаты царские.

Купцы, в общем-то, люди не трусливые, да только уже успели страху натерпеться, потому и стояли перед воротами, соображая, чего им делать – то ли дальше бежать, то ли всё-таки постучаться, на ночлег попроситься. А кто знает, что там за воротами и кто в тереме живёт – вдруг людоед какой-нибудь или что похуже…

Тем временем сам царь Горох на прогулку вышел с воеводой и писарем, чтобы до обеда успеть всё царство своё обойти да стрельцов спать уложить, чтобы их ночью, когда для них самая служба, в сон не клонило…

Тут-то царь купцов-то и увидел.

– Кто, – спрашивает, – такие? Зачем в нашу глушь пожаловали?

– Да вот, – ответил один из купцов, который посмелее оказался. – Везли мы разные диковины… – Ну и рассказал он, что с ними приключилось, а сам чуть ли не рыдает – до того ему товаров жалко.

– А что за диковины везли? – поинтересовался царь.

– Скатерти-самобранки да шапки-невидимки.

– А что ж вы шапки-невидимки на себя не надели? – спросил царь.

– Купцы свой товар не пользуют, – заявил купец. – Примета дурная.

Приказал царь купцов пирогами накормить и спать уложить, а сам с воеводой за стрельцами побежал. Решил он, пока купцы отдыхают, прогуляться по Дикой степи, разбойничков изловить, да на диковины заморские полюбоваться, а заодно и стрельцам учения устроить.

Вот движутся они по степи, когда шагом, когда бегом, а иной раз и ползком – это как воевода скомандует, а разбойников всё не видать. Царь уж и сам успел и ноги себе оттоптать, и проголодаться, а толку никакого. И вдруг один из стрельцов взял да и споткнулся неведомо обо что, кубарем покатился.

– Под ноги смотри, когда по столу ходишь… – сказал кто-то и захрапел так, что земля задрожала.

Воевод приказал стрельцам залечь, да они и сами от неожиданности попадали, только царь не растерялся – сообразил, в чём дело. Подкрался он к храпуну и сорвал с него шапку-невидимку. Оказалось, что разбойник, угостившись от скатерти-самобранки, заснул, на скатерть упав. Стрельцы тут же остальных злодеев отыскали, только те так объелись, что никто даже и не проснулся. Царь приказал не будить лихих людей, потому как на всех в царстве Гороховом острогов всё равно не хватило бы… Собрали стрельцы скатерти-самобранки, шапки-невидимки на себя нахлобучили и отправились восвояси. Только одну скатерть Горох приказал оставить.

А купцы уже стоят на самой границе и ждут не дождутся, когда им товары обратно принесут. Только не заметили бы они, как мимо прошло Горохово воинство, если бы царь шапку не снял.

– Вот, – говорит, – забирайте товары ваши и следуйте своей дорогой.

Обрадовались купцы, а один даже предложил:

– Царское Величество, прими от нас в подарок скатерть самобранную и шапку-невидимку.

– Нет, не возьму, – отказался царь. – Этак у меня в царстве пахать-сеять перестанут, только есть да спать начнут, как те разбойники.

Так и ушли купцы в Трисемнадцатое королевство. Там они, по слухам, продали свой товар, и с тех пор о королевстве том никто ничего не слышал – то ли там никто шапок-невидимок с себя не снимает, то ли спят все после сытного обеда. Да и о разбойниках в Дикой степи долго ещё никто не слыхал – не зря им царь Горох одну скатерть оставил…

Клад Ваньки-Каина

Ванька-Каин сидел в остроге и грустил. Долгими вечерами он прикидывал на пальцах, сколько он за это время упустил купчишек, которые, зная, что Ваньку изловили-таки, возили товары и днем, и ночью без опаски, что их ограбят. Сидел он, злился, а поделать ничего не мог, потому как к левой ноге его гиря трехпудовая была цепью прикована, на окнах решетки стояли, дверь железною была, а стены – из бревен дубовых. Вечерами к нему порой сам царь Горох приходил поговорить о том о сём. Мало, говорит, в царстве у меня людей умных осталось, хорошо, мол, что тебя, Ванечка, споймали. Надо бы, дескать, тебя сразу на плаху отправить, но тогда вообще скука бы заела…

Вот и опять он пришел, гостинец принес – сухарь с царского стола да хвост селедочный.

– Ты бы мне, Царское Величество, медовухи бы лучше доставил, – возмутился Ванька-Каин. – У самого-то, поди, погреба полны, а жадничаешь.

– Да откуда у меня, Ванечка… – начал жаловаться царь. – Закрома пусты, никто налогов-податей не платит, войска кот наплакал… Лучше ты мне расскажи, где в моей землице клады зарыты. Я бы половину в казну забрал, а на остальное кормил бы тебя и поил до отвала, острог бы новый построил, потеплей да попросторней, со всеми удобствами, чтоб не стыдно было гостям заморским показать…

– Не знаю я никаких кладов, не ведаю… – Ванька по ночам звенья цепи тер друг о друга, надеялся совсем перетереть и убечь, поэтому про золотишко свое ничего не говорил, как бы царь его ни расспрашивал, чего бы ни сулил.

Но однажды царь к нему неделю не приходил, и так затосковал Иван Кудеярович по селедочным хвостам, что даже сил не было цепь перетирать. Лежит на соломе, а сам думает, что можно и поменяться: за пуд железа, что к его ноге привязано, – пуд золота, это, значит, три пуда будет…

А тут и царь подоспел, пирог с грибами притащил, хоть и небольшой, зато свежий, только что царица сама испекла. Принес, а Ваньке не дает, делает вид, что сам съесть хочет. На самом-то деле он три таких скушал, пока от дворца до острога дошел…