Читать книгу "Тринкет - Ольга Батлер"

Перепуганная птица отлетела на безопасное расстояние. Усевшись на надгробии молодой девушки, которая умерла двести лет назад, «оставив родителей и дядю в глубокой печали», она прокаркала в сторону бычьей головы зловещую тираду, потом понеслась дальше — над маленьким городком, где дома были ниже деревьев; над вереницей черепичных крыш, с похожими на ряды губной гармоники каминными трубами; над ухоженными садиками, где розы цвели даже зимой; над оживленной Главной Улицей с пабом «Королевская голова».

Через минуту птица уже клацала когтями по подоконнику одного из особняков в тихом богатом квартале, разглядывая через стекло его обитательницу, которая стояла у камина. Женщина бросала в огонь пучки сухих трав. Звали её Мэри. И она была старшей дочерью бабушки Азалии. Никто не знал, что она занимается волхованием. А сама тетя Мэри считала, что она просто шалит, занимает «делом» свои долгие и скучные вечера. Колдовала Мэри по книжке, которую купила в одном магазине. Тоже скуки ради. У неё не было детей.

Травы вспыхивали и быстро сгорали, наполняя комнату сиреневой дымкой. В подвешенном над огнём котелке бурлило варево, набухал огромный пузырь, который вроде и не собирался лопаться.

Над камином висел портрет. Можно было предположить, что художнику позировала сама хозяйка особняка. Ей явно польстили, пририсовав и чёрные густые локоны, и длинные ресницы.

Магическое действо у ведуньи не выходило: пламя не разгоралось и в конце-концов потухло, а варево перестало пузыриться. Это случалось не первый раз, и она сердито топнула ногой. Подсматривавшая за нею ворона расхохоталась — в этот момент ее голова блеснула, словно была сделана из фарфора. Блеснули и ноги, которые показались человеческими. Можно было подумать, что на подоконнике пристроился фарфоровый человечек, который накинул на себя плащ с капюшоном из вороньих перьев.

Глава первая

Счастливое семейство Скидморов

Мальчик покрутился в постели, перевернул подушку, чтобы устроиться поудобнее. Он проснулся среди ночи, потому что кто-то явственно произнес над его ухом:

— Что потеряно — нашлось.

Голос сразу смешался с шумом ветра и бившихся об окно капель. Это, конечно, был хвостик недосмотренного сна. Когда же прекратится дождь? Шумела сильная гроза, и мальчик подумал, что долгожданной поездки к морю теперь не будет.

Так и получилось. Наутро небо осталось серым и толстым, как зимнее одеяло, и сообщили про наводнение в Корнуолле. Высокая стена воды накрыла морской пляж, рыбацкую деревню с рестораном, где он с родителями и сестрой ел в прошлом году огромных креветок, ферму, где им показывали, как из молока делают сыр. Все это поплыло и завертелось в грязи.

* * *

Недовольный Джордж (мальчика звали Джордж Скидмор) спустился к завтраку, сонно поздоровался с отцом, который пил кофе и читал газету.

— Что новенького, Джорджи-Поджи? — спросил отец.

— Ничего, — угрюмо ответил Джордж. Именно это его и огорчало.

— А у меня полно событий, — весело сказал старший Скидмор. — Сначала я открыл один глаз, потом другой, потом потянулся, затем встал, почистил зубы, надел левый носок, надел правый носок, сварил кофе с пенкой, подобрал с пола почту. Вот, читаю про Корнуолл. Давай нарисуем метки?

— Какие метки? — чуть живее откликнулся Джордж.

— Уровня воды… — отец приставил ладонь к низу стены. — Здесь напишу «не боюсь», здесь, — ладонь переместилась выше, — «все равно не боюсь». А вот здесь — «я же не умею плавать»! — Мистер Скидмор рассмеялся своей шутке. Это было вполне в его характере. Он просто не умел унывать.

— Боишься наводнений? — огрызнулся мальчик.

— Мы на возвышенности… — отец уже забыл о его вопросе, потому что теперь смеялся над новостями в газете. — Ты только послушай! Тут пишут: «Перед отъездом проверьте, нет ли под вашей машиной пингвинов». И это на полном серьезе! В Южной Африке развешивают такие объявления на автомобильной стоянке! — жизнерадостно воскликнул Скидмор-старший.

Но у Джорджа характер был послабее, и он, вспомнив о сорвавшейся поездке на море, которую ждал целый год, вновь с тоской протянул:

— Скукотища…

На сей раз отец понял его с полуслова:

— Ну, хочешь, поедем в Бэттлбридж?

Он не шутил.

— Конечно, хочу! — обрадовался мальчишка.

Они любили ездить в Бэттлбридж, потому что там была самая настоящая «Лавка Древностей». И Джорджу иногда удавалось упросить отца купить новый экспонат для его палеонтологической коллекции.

Перед этим семья обычно заезжала на стоянку яхт, гуляла по берегу, слушая звон металлических пластинок на мачтах. Отец со знанием дела обсуждал чужие лодки. Филипп Скидмор был прекрасным шкипером и два раза в году брал семью в плавание на арендованной яхте вокруг острова Уайт. Если налетал сильный ветер, и яхта кренилась, он успокаивал маму — мол, пока парус не касается воды, бояться нечего. Пусть дети тоже полюбят море: может быть, Джордж, Брэнда или их дети поплывут когда-нибудь в Австралию? И тогда он наполнится радостью от сознания, что его самая большая мечта осуществилась!

У него не собралось денег на покупку настоящей яхты — вся зарплата уходила на нужды семьи. Единственный парусник, которым он владел, стоял дома на подоконнике. Поэтому, осмотрев чужие яхты на стоянке и подсчитав в уме их стоимость, отец грустно вздыхал и переводил разговор на другую тему.

И тогда в беседу вступала мама. Она тут же вспоминала, что в городке есть ещё и блошиный рынок, и радостно принимала решение — отправиться туда за сверхдешевыми покупками: «Пусть мальчишки поиграют в свои игры, а девочки — в свои», — произносила она, увлекая семью в поход за всякой-разной, по мнению Джорджа, ерундой. Она называла папу мальчишкой, а купленные им во время таких поездок вещи игрушками, хотя папа был лысоватым сорокадвухлетним мужчиной, и покупал он не игрушки, а крючки к новой леске или детали к компьютеру.

Однажды Филипп соблазнился на просьбу сына и дочери и раскошелился на большой китайский телескоп. Он установил его в саду, вся семья долго ждала безоблачной ночи, чтобы изучать жизнь на Марсе и кольца у Сатурна, но телескоп оказался очень слабым, и всё, что им удалось — рассмотреть кратеры на Луне.

Отец говорил, что умный человек умеет сдерживать свои желания. И приводил в пример себя. Вот он, Филипп Скидмор, свои самые высокие, самые поэтические мечты связывал с морем. И что же, разве он наложил на себя руки оттого, что так и не добрался на собственной яхте до Австралии?

В сотый раз повторяя все это сыну, Филипп Скидмор вёл семью в «Лавку Древностей». По дороге они привычно осматривали красивые дома, живописно расположенные на холмах между лесом и морем. Вот где им всем хотелось бы всем вместе жить! Джорджу даже казалось, что именно в таком районе и должны селиться самые особенные, самые умные и самые счастливые люди.

Отец и тут «распускал хвост», по выражению подсмеивающейся над ним мамы. Он с важным видом записывал адреса владений, которые были выставлены на продажу, словно собирался их купить. Но Джордж знал, что денег на особняк никогда не хватит! И результатом этих исследований станут лишь новые разговоры родителей о том, какие они всё-таки бедные по сравнению «с некоторыми другими людьми». Например, тетей Мэри. Правда, и эти выводы неунывающий отец всегда делал со смехом и шуткой.