Читать книгу "Соло на грани - Елена Кутузова"

Не желая вспоминать, Эра убрала со стола тэгын и включила коммуникатор. Опекун, предвидя бунт, запретил звонить просто так, поэтому девушка просто отправила сообщение о том, что ждет ответ на рапорт. Ответом был темный экран с мерцающими цифрами часов.

* * *

В день приезда новичков не трогали. Но еще до рассвета в общежитиях прозвучал сигнал. Первым порывом Эры было подскочить, но потом она передумала и спрятала голову под подушку, чтобы скрыться от настойчивого стука в дверь. Он сменился заполошным топотом – утренняя пробежка считалась в графике тренировок обязательным элементом.

Раньше Эра тоже подскакивала вместе со всеми. Мчалась по темным дорожкам под песни полоумных сверчков, глотала предутренний воздух, пахнущий влагой. Движение для Примы – жизнь, и пренебрегать тем, что поможет ее сохранить, не следовало.

Но не сегодня. Не стоит вставать в один строй с теми, к кому не хочешь привязываться. А тренировка никуда не денется – в пустоте скучного дня ничего больше не остается, как заниматься.

Но привычка вставать до восхода никуда не делась. Эра вскочила, сделала гимнастику и попрыгала возле крыльца. Немного, только чтобы размять тело. До завтрака оставалось прилично времени, и девушка слонялась по дому – часы приема в штабе еще не начались.

На специальной доске висели графики. Один – стандартный для всего лагеря, с общим расписанием, а вот остальные… Эра наклонила голову, вчитываясь в ровные ряды букв.

Индивидуальное расписание тренировок… А командир суров – сразу так нагрузить отряд! И это… Девушка не сразу поняла, что смотрит на пустые графы турнирной таблицы. Видимо, Ставр решил работать пока без снайпера.

Время текло, как кисель. Желания встречаться с отрядом так и не возникло, и Эра решила прогуляться. Но прежде подключила коммуникатор к принтеру. Нагретый прибором лист бумаги приятно грел руки, но тут же выстыл под прохладными пальцами ветра.

* * *

День не задался. Для начала Эру не пустили даже к заместителю начальника тренировочного лагеря. Майор оказался занят. Пришлось довольствоваться адъютантом. Тот выслушал, забрал рапорт и обещал передать командиру в точности. Но, уже стоя за дверью, девушка услышала тихое шипение шредера. Зачем его включили, она не сомневалась. Подозрения, что ее просьбы об отставке даже не ложатся на стол к Главнокомандующему, переросли в уверенность. И на всякий случай она продублировала рапорт в электронном варианте, отправив на сайт Армии Спасения и на почту опекуну лично.

Слоняться без дела по лагерю не полагалось, и Эра вернулась в казарму. Проскочить мимо мужчин не получилось – Ставр преградил путь и поинтересовался:

– С отрядом пообщаться не хочешь?

– А зачем?

Во взгляде командира Эра прочла все, что он думает о ее поведении, но сдаваться не собиралась:

– Может, уйдете с дороги?

– Послушай, – Ставр развернул ее к дивану и подтолкнул в спину, заставляя присесть, – мы все тут понимаем, что ты – Прима и у тебя есть свои причуды. И даже согласны мириться с ними до определенного момента. Но сейчас ты переходишь все границы!

– Я не…

– Послушай, девочка, – не дал ей договорить Алесь, – я в Армии после гибели жены…

– Поэтому у нас с отцом к ктулху личные счеты, – подхватил Дмитрий, – и нам совершенно не до твоих закидонов!

Эра нахмурилась. На выговор от собственного отряда она еще не нарывалась. И, желая оставить последнее слово за собой, повернулась к Яну:

– Ну а ты, герой? Ты зачем сюда подался?

Парень смутился, но взгляд вернул:

– Ну… защищать хочу. Людей защищать.

– Ты когда-нибудь видел Прорыв, мальчик? – хмыкнула Эра. – Уверен, что справишься?

Ян закусил губу и кивнул. Эра отвернулась. Она видела много вчерашних курсантов, жаждущих славы. Большая часть из них гибла в первых же схватках. Основная часть выживших ломалась. Остальные… Остальные становились хорошими бойцами. Девушка надеялась, что Ян войдет в эту, самую малочисленную группу. Она хотела покинуть Армию, но совершенно не желала смерти ее солдатам.

– Разрешите обратиться? – Ян поднял руку. Как в школе. Словно и не обиделся.

– Разрешаю, – хмыкнула Эра.

– А… кто наш Камертон?

Она сама разрешила спросить. Ян с нетерпением ждал ответа, да и остальные напряглись. И Эра усмехнулась:

– Моя сестра, полагаю.

– Это и так понятно, – поморщился Ставр. – Где она вообще?

Девушка переводила взгляд с одного мужчины на другого. Ни один не отвернулся, все ждали, что скажет их Прима.

Они или на самом деле не знали, или вели какую-то свою игру. А недомолвок Эра не любила.

– Спрашиваете, где Камертон вашего отряда? А я не знаю!

Она почти не соврала и с удовольствием наблюдала за опешившими мужчинами. Она бы тоже удивилась, скажи кто, что один близнец не знает, где находится второй. Вдоволь налюбовавшись, Эра захлопнула дверь прямо перед носом Ставра. Тот лишь крякнул в ответ да напомнил:

– Не опаздывай на общую тренировку!

– Иди к черту! – выругалась девушка и подхватила логомы.

* * *

В этот раз занимались у моря. Двадцатиминутная пробежка по кромке воды вымочила мужчин до нитки. Потом проходили полосу препятствий.

Эра немного понаблюдала, как бойцы отжимаются в прибое, а потом мечутся по пляжу, словно зайцы, петляя между воткнутыми флажками. Времени, чтобы остановиться и утереть смешавшийся с песком пот, у них не было – секундомер в руках тренера безжалостно отсчитывал мгновения. Одним больше, и Гамма может погибнуть, сметенная безжалостными щупальцами ктулху, или распадется Дуэт. А это было страшнее.

Дуэты стали появляться через несколько лет после первого Прорыва. Дети. Близнецы с особой связью. Один – Камертон – предвидел нападение, второй… Тот, кого стали называть Примой, мог, кружась в неистовом темпе, задаваемом Камертоном, добраться до блуждающего нервного узла чудовища. И победить в схватке один на один. Проблема была в том, что твари редко появлялись в одиночку.

Здесь, как и везде, Примы тренировались отдельно. И самостоятельно. Их оружием были клинки из особого сплава. Кто-то использовал легкие изогнутые мечи, кто-то ножи, а кто-то предпочитал секиры. Сталь сверкала на солнце, то взлетая к небу, то почти зарываясь в песок, и Камертоны, сидящие на прикопанных покрышках, казались безучастными зрителями. Но… именно они вели смертельный танец своих близнецов, задавали темп, мелодию боя… Чуть позже они впишут в него и бойцов прикрытия. Мелодия зазвучит и в их головах, объединяя, помогая, передавая чувства и эмоции. Гамма станет единым организмом. Семь нот. Семь бойцов. Но на острие атаки всегда будет Прима. Только она, вписавшись в ткань танца, сможет почувствовать, куда и когда ударить, чтобы клинок пронзил нервное сплетение чудовища.