Читать книгу "Интерьер для птицы счастья - Светлана Лубенец"

Вообще-то она уже не была замужем. Они развелись с Юрием пять лет назад, когда сыну Сереже было семь лет. Развод был кровавым. Юрий разводиться категорически не желал, потому что утверждал, что любит Сашу. Если он ее и любил, то, как говорится, «по-своему». И очень даже по-своему.

Юрий был патологически ревнив. Саша не имела права задержаться дольше отпущенных ей пятнадцати минут нигде: ни на работе, ни в магазине, ни у подруг, ни у матери, ни у врача. Как только истекало контрольное время, муж начинал звонить всем, чьи телефоны знал. Даже если Саша была у врача и он собственными глазами видел талон к нему, Юрий все равно принимался названивать матери и всем подругам, докучая им одним и тем же вопросом: не знают ли они, где может проводить время его жена. Все уже поняли, что пытаться как-то выручить Сашу – себе и ей дороже, и Юрию говорили только правду. Но ему все равно казалось, что все круговым заговором покрывают его жену, которая под предлогом посещения зубного врача или, что еще подозрительнее, гинеколога развлекается у кого-нибудь на квартире с любовником.

Он встречал опоздавшую в коридоре тяжелым взглядом карих глаз и постоянным приветствием: «Ну, как он? Крутой самец?» После того как на свое возмущенное: «С ума сошел? Я была у врача!» – она несколько раз получила по звонкой пощечине, Саша научилась сдерживать свои эмоции и помалкивать, пока муж не успокоится. Ее молчание его тоже раздражало, но злило меньше, потому что давало возможность выговориться, и в этих разговорах он постепенно терял весь свой пыл и вдохновение.

Бурный всплеск эмоций Юрия заканчивался обычно покаянным «прости», очередным объяснением в пламенной любви и грубым насилием в постели, когда Саша, закусив губу, думала только о том, что если бы в такой момент у нее в руках случайно оказался нож, то она воткнула бы его мужу в грудь с таким же сладострастием, с каким он терзал ее тело. Ко всему этому стоит добавить еще и то, что фамилия Юрия была Арбенин. Саша несколько раз предлагала ему перечитать «Маскарад» или хотя бы вспомнить, как плохо кончили лермонтовский Арбенин и его жена Нина, но муж с раздражением отмахивался и говорил, что этот бестселлер девятнадцатого века уже давно и безнадежно устарел.

Свою отвратительную семейную жизнь Саша влачила из-за Сережи, который любил отца, но после первой же пощечины заговорила о разводе. Юрий ползал перед ней на коленях, истово просил прощения и буквально лобызал ступни. Она простила, получив за это в подарок бриллиантовые сережки и такой жесткий секс, что готова была засунуть ему эти серьги в мокрый рот, который высасывал из ее тела жизнь. Когда она пыталась намекнуть мужу, что его ласки отдают садизмом, он обижался и называл ее фригидной женщиной, которая ничего не понимает в интимных отношениях.

После второй пощечины муж свозил Сашу в Ялту, на море. В душном номере пансионата Юрий насиловал ее по несколько раз в день в комнате, в душевой и, что особенно ему нравилось, на лоджии, чуть ли не на виду у отдыхающих. Саша еле вытерпела отведенные путевкой пятнадцать дней, потому что кроме ожесточенного секса ей приходилось выдерживать нападки мужа, продолжавшего бурно ревновать ее ко всем отдыхающим Ялты.

После третьей пощечины Саша подала на развод. Юрий чуть не плакал, терзая ее любовными признаниями и разговорами о Сереже, который останется без отца. Саша и сама мучилась тем, что семилетнему ребенку невозможно объяснить, почему разводятся папа и мама, которых он одинаково любил. Кроме того, во всех остальных отношениях Юрий был очень неплохим человеком. Подруга Ольга стыдила Сашу и призывала одуматься, потому что такого мужика, как Юрий, сразу подберут, а она, Саша, потом будет только локти кусать.

– Я не хочу, чтобы мой собственный муж меня насиловал, как сексуальный маньяк в лифте, – говорила Саша подруге. – Неужели это трудно понять?

– Трудно! – отвечала Ольга. – Я, например, была бы не против, чтобы мой Кирюха меня насиловал. Если бы ты только знала, как мне надоело это его сюсюканье: «Олюшка, тебе хорошо? Олюшка, тебе не больно? Олюшка, а ты не могла бы…» Противно! Мужик должен быть мужиком! Я хочу стонать под его ласками, а только и делаю, что отвечаю: «Мне хорошо, мне замечательно, я на седьмом небе от восторга, у меня ничего не болит, и я даже могу перевернуться, если тебе так хочется!» Настоящий мужчина должен сжимать меня в объятиях и бросать на постель, как измятый цветок, а не…

– Дура ты, Ольга… – Саша всегда прерывала подругу на этом месте. – Если хочешь, можешь соблазнить Юрку на пробу и проверить на себе, каково это – быть измятым цветком.

– А я бы и согласилась, – смеялась Ольга. – Только он на других женщин вообще не смотрит, что также говорит в его пользу. Любит он тебя.

– Я очень долго тоже верила в это, потому и на развод не подавала.

– Неужели ты будешь утверждать, что твой муж тебя не любит?

– Он маньяк, Оля. Настоящий сексуальный маньяк.

– Маньяки – они по подворотням шастают или, как ты уже упомянула, в лифтах производят свои развратные действия. И, заметь, с разными особами! К тому же они все, как правило, получили в детстве или юности психическую травму, которую им нанесла женщина, за что женщинам и мстят.

– Я думаю, что маньяки могут быть самых разных видов, и… откуда мне знать, может, какая-нибудь подобная травма у Арбенина была. Не станет же он про такое рассказывать жене!

– Ну, не знаю! Мне кажется, что Кирюха мне все говорит. Вот я не хочу что-то про него знать, а он все равно рассказывает и рассказывает. Ну скажи, для чего мне знать, как у него первый раз все неудачно получилось с какой-то там однокурсницей? Какое мне до этого дело! Лучше бы врал про половой гигантизм, честное слово!

– Твой Кирилл очень хороший, мягкий человек. Я его обожаю! – Саша очень хорошо знала, как прекратить подобные разговоры.

– Но-но! Даже и не смей мечтать! – смеялась Ольга. – Хоть он мне и поднадоел со своими «сю-сю-сю», но если от них абстрагироваться, то в остальном он мне, пожалуй, подходит.

На самом деле Саша не могла представить, как интимные отношения могут доставлять удовольствие даже с таким милым человеком, как Кирилл. Хочешь не хочешь, всегда наступает момент, когда мужчина за себя практически не отвечает. Юрий так и вообще контролировать себя не мог.

Освободившись от мужа, Саша на мужчин вообще больше никогда не смотрела. Они ее больше не интересовали. Эта глава ее жизни прочитана, последняя страница перевернута, и она не собирается перечитывать ее заново или читать дальше о мужчинах и связанном с ними сексе.

За пять лет, прошедшие с развода, новый зам с мягкой тигриной походкой был первым, на кого она загляделась. Да и то со стороны спины. Неужели мужчины с такими вкрадчивыми плавными движениями тоже резки и жестоки в постели? Саша ужаснулась собственным мыслям и углубилась в работу, потому что Ольгу уже кликнули на рабочее место. «Все-таки, – решила Саша, – она доделает отчет. Пусть новый зам посмотрит, как они привыкли подводить годовые итоги». Поправить готовое, если ему что-то не понравится, всегда быстрее, чем печатать все заново.