Читать книгу "Секретная миссия Пиковой дамы - Елена Логунова"

Смотрела я при этом на Котофана. То, что в кадр попал чей-то двор с готовой тронуться машиной и парой мужиков на крыльце, меня не интересовало. А вот их, мужиков этих, фотовспышка явно обеспокоила. Один из них даже что-то крикнул и шагнул за ворота. Наверное, хотел наорать на меня за то, что я без разрешения вторгаюсь в частную жизнь со своей старенькой «мыльницей».

– Подумать только, меня приняли за папарацци! – тихо хихикнула я, поспешно отступая.

Знаю я таких богатеньких невоспитанных дядечек, которые ошибочно думают, будто они повелевают всем миром. Им ничего не стоит натравить на хрупкую женщину дюжих охранников, отнять фотоаппарат и засветить пленку. Попробуй объясни такому жлобу, что объектом фотосъемки был уличный кот, а вовсе не Их Величество!

И я предусмотрительно ретировалась. Быстро пересекла небольшую заснеженную площадку перед теремом, на ходу оглянулась и увидела, что из ворот выскочил мужичок типа «толстолобик». Такой, знаете ли, с крепкими бицепсами, с арбузными кулаками, но без шеи и с маленькой бритой головой, мозги в которой защищены лобовой броней дюймовой толщины. Оп-ля! Никак и впрямь за мной погоня?!

Не особенно этому удивившись, я метнулась к ближайшему дому. Старый район, в котором я живу, застроен в основном домами «малой этажности», среди которых попадаются весьма интересные образчики архитектуры середины прошлого века. В частности, та трехэтажка, в которую я влетела, примечательна тем, что ее средний подъезд – сквозной. То есть, кроме парадного входа, имеется черный. Нужно только спуститься на несколько ступеней под лестницу, войти в подвал и уже из него можно выйти по другую сторону дома через маленькую дверцу. О черном ходе знают многие, не только жильцы конкретной «сталинки», но и обитатели соседних домов: по проходу, именуемому местными жителями «сквознячком», очень удобно выходить из глубины квартала к трамвайной остановке. Не нужно делать крюк в обход сплошной линии домов.

Я пролетела по пустому «сквознячку», как легкий весенний ветерок, и дунула прямиком в трамвай, который очень удачно причалил к остановке именно в этот момент. Неразворотливый «толстолобик» не появился. Наверное, не знал про черный ход. Тихо порадовавшись этому, я проехала одну остановку до «Коники-чудо», сдала в проявку пленку и узнала, что могу забрать ее через полчаса, не раньше. Но и не позже, так как в восемь фотоателье закроется.

Я вышла в темноту январского вечера и поежилась. Не очень-то уютно в это время года и суток на улице, может, ну ее, эту пленку, завтра заберу? Но тут же вспомнила, что дома меня никто не ждет и спешить мне совершенно некуда… Я потопталась на месте, соображая, куда бы направить свои стопы, чтобы переждать тридцать минут в теплом помещении, и пошла в парикмахерскую. Давно хотела подстричься, все времени не было…

Двадцать пять минут спустя я вышла из парикмахерской, совершенно преображенная. Длинные каштановые волосы, еще недавно спадавшие мне на спину, стали гораздо светлее, а также заметно короче и ниспадали на плечи игривыми локонами. Правда, я подозревала, что тут весь фокус в укладке. Как только я вымою голову, прическе придет полный капут, торчащие лохмы опять придется забирать в банальный хвост, но пока что я сама себе нравилась, и портило мне настроение только одно обстоятельство. На улице пошел мокрый снег, который чрезвычайно быстро испортит мою прическу.

Впрочем, у меня был верный шанс ее спасти. Моя белая с рыжим шубка из шерсти австралийского мериноса сшита таким образом, что ее можно носить на две стороны. Если вывернуть шубку мехом внутрь, а подкладкой наружу, получается золотисто-коричневая стеганая куртка, тепленькая и непромокаемая, что делает ее особенно удобной. Очень практичная вещь для наших южных широт с их непредсказуемой погодой! Вдобавок вместо воротника у шубки-куртки большой капюшон, так что я избавлена от необходимости носить в морозы шапку, а в дождь – зонтик!

Между прочим, прошу заметить, как гордо звучит: «австралийский меринос»! А ведь речь идет о самой обыкновенной овце, только живущей на другом континенте. Вот это я называю хорошим пиаром!

Я ловко вывернула свое меховое одеяние подкладкой наружу, упаковалась в куртку и осторожно накрыла голову капюшоном. Под непрекращающимся снегом перебежала через дорогу к фотоателье. Получила проявленную пленку, села в трамвайчик и вернулась домой тем же путем, через «сквознячок», мимо терема и трубы теплотрассы, с которой уже удалился рыжий Котофан.

Как вскоре выяснилось, умная животина спряталась от дождя в нашем подъезде, так что мне пришлось выдать коту один творожный сырок – на тот случай, если никто из соседей не успел еще откупиться от него сосиской или мясными обрезками. Если Котофан пометит двери – это будет почище газовой атаки в токийском метро!

Дома было пусто, тихо, но тепло и потому уютно. Сняв с себя и перевесив на плечики над ванной подмокшую куртку, переобувшись в теплые домашние тапочки, я достала из фирменного конверта «Коники-чудо» проявленную пленку и кадр за кадром внимательно рассмотрела ее на свет настольной лампы. Четко и разборчиво заполнила специальные графы на конверте, указывая номера кадров, с которых хотела сделать фотографии. Свернула пленку, затолкала ее в специальный цилиндрик и машинально положила в большую обувную коробку с остальными фотопленками разных времен.

Немножко поскучала перед телевизором, скушала последний завалявшийся в холодильнике творожный сырок, запила его чаем, зевнула и пошла баиньки. В отсутствии любимых мужа и сынишки был только один, но зато очень большой плюс: никто не будил меня в половине седьмого утра, так что до начала рабочего дня вполне можно было выспаться. Чем я и занялась безотлагательно.

– И какой ты, на фиг, после этого «мобиль»? – злобно прорычал Босс.

Здоровенный мордоворот Петя Мобиль виновато потупился.

Мобиль – это не кличка, а фамилия, которую Петя получил в детдоме. При этом имя Петя являлось уменьшительно-ласкательным от «Перпетуум». Перпетуум Васильевич Мобиль! В раннем детстве Пете казалось, что это звучит гордо, но уже в подростковом возрасте он горел желанием узнать, кто был тот умник, который окрестил пацаненка «вечным двигателем»! Ни один из воспитателей в авторстве не признавался, что было, в общем-то, понятно: малец Перпетуум даже на жидких детдомовских харчах умудрился вымахать в громилу с пудовыми кулачищами.

А «мобиль» из него и впрямь получился никудышный! По скорости реакций Петя сильно уступал трехсотлетней галапагосской черепахе и был могуч, но неповоротлив, как диплодок. Жили в незапамятные времена такие здоровенные динозавры с мощными шеями, маленькими головками и головным мозгом, развитым меньше, чем спинной.

– Дак я чего… Я это… Я бежал! – оправдывался Петя.

– Как ты, блин, на фиг, бежал?! – снова зарычал Босс.

– Ногами, – простодушно ответил Петя.

Босс возмущенно взревел, как паравоз, и, выпуская пар, пробежался вокруг своей «Ауди». Машина две минуты назад вкатилась во двор, ворота за ней закрылись, и Босс, обычно старающийся лишний раз не высовываться из дома, нарезал круги по двору, не опасаясь того, что в этот поздний час его кто-нибудь увидит.