Читать книгу "Повторите, пожалуйста, марш Мендельсона (сборник) - Ариадна Борисова"

Скоро 8 Марта, и Даша переживает за мужа: трудно ему будет с Владиком придумать без денег целых три подарка. Скрепя сердце отдала она сыну на праздничные сборы в классе деньги из тех, что отложила на садик. Кирилл предложил сэкономить: пока он на больничном, дети могут посидеть с ним.

Владик тоже рад бы посидеть с отцом дома из-за деления в школе ребят на умников, середняков и слабых. Отношение педагогов к ученикам стало соответствовать этой сортировке, дети обзывают друг друга «ботанами», «серостью» и «дерибасами». Владик вообще вне классификации, дневник у него – отражение интереса к темам.

Родительский комитет возмутило внедрение среди школьников неравноправия – а толку? На собрании было сказано: «Нанимайте своим двоечникам репетиторов».

Кирилл считает, что вера в справедливость слепа, а гордыня предпочтительнее чувства неполноценности. Даша, вероятно, во многом заблуждается, но ей хочется, чтобы, несмотря на знание о несправедливости в мире, дети не потеряли к миру доверие.

Школьное напряжение снимают с Владика летние каникулы. Он наслаждается общением с отцом, яркими днями возраста со всей полнотой мальчишеских радостей и неудач. На зорьке старшие спешат с папой на речку рыбачить. Костя с Никиткой пока еще ближе к матери.

Прошлым летом дачу облюбовали мыши, и Костя по утрам находил в своей постели подарок Огонька. Рыжего разбойника любят все Черкашины, и он всех любит, но Костю почему-то особенно. Огонек приносил задавленную мышь на подушку лучшему, по его, кошачьему, мнению, человеку. Даша приходила в тихий ужас, Кирилл смеялся, а Сонечку одолевали ревность и частнособственнический инстинкт. От расстройства дочка путала слова: «Почему мой кот не кладет мне подуску на мыску?!»

На даче время умножено солнцем, там Даша чаще шьет одежки Сонечкиным куклам и записывает Никиткины песни.

Никитка шустрый, вскакивает чуть свет и, пока остальные досматривают сны, тихонько ноет в кухне: «Скучно… Неинтересно… Никто не спрашивает, зачем я такой грустный…»

Он всегда жаждет быть услышанным. Рожица у Никитки лукавая, ростом он меньше Кости почти на голову – тормошит медлительного брата, тянет босиком во двор. Болтает без умолку: маленькие тайны, открытия, впечатления сыплются как горох из дырявого мешка. Прислушаешься: а горох-то – драгоценный! Успевай снимать на телефон. За ночь в Никитке вызревают новые сказки и песни, удивительно складные, хотя сам он еще не умеет читать и не знает нот.

Чумазые, загорелые, прибегают мальчишки с речки в обед. Никитка хватает горячие пирожки с противня, кусает на ходу, подпрыгивая и обжигаясь, Костя подставляет подол майки: «Мам, дай пирожков для папы с Владиком!» И снова вперед – изучать жизнь обитателей луга и рощи, купаться, барахтаться на берегу: куча-мала в речке, куча-мала на песке! Допоздна во дворе игры, смех, крик, хохот Кирилла, скороговорки Никитки…

В мальчике рано проснулся дар то ли скомороха, то ли менестреля, а поразительная память, кажется, родилась вместе с ним. Едва прибыв из роддома, он уставился на настольную лампу и так долго, осмысленно ее разглядывал, что встревожил родителей. Через три года кроватку Никиты заняла Сонечка, и он вспомнил: «Когда меня сюда в первый раз положили, горел круглый свет. Потом пришли люди, стало немножко темно, но я все-таки увидел лицо хорошего человека. Я сразу понял: это ты, папа!»

Никитка публичен, гостеприимно открыт и говорит всем своим видом: смотрите, какой я славный! С веселой улыбкой, рубаха-парень – нравлюсь я вам?

Костя обычно стоит рядом, как нянька, и наблюдает. Глаза следят за рассеянным Никиткой: не поранит ли ладонь о спинку стула, взмахивая рукой слишком резко? Внимательный Костя отодвигает стул. Даша мягко урезонивает «артиста» и силится (с редким успехом) разговорить Костю, в чьей молчаливой душе брату отведено больше места, чем ему самому.

– Никитка уже не писает в кровать, – сообщает Костя с застенчивой гордостью.

Ох, этот энурез! Главный ночной враг Даши в случае с младшим сыном, кроме других врагов, частных и общих – гриппов, ангин, аллергий, не считая синяков и ссадин. А ведь действительно несколько дней не писает…

Летом перед сном Костя водил малыша за руку в уличный туалет. Никита, спотыкаясь, шагал с зажмуренными глазами. Выяснилось, что боялся бабайку, о котором рассказали дети на деревенском пляже.

– Бабаек давно нет, – успокаивал братишку Владик.

– А куда они делись?

– Наверное, динозавры прогнали…

Динозавров Никитка любит, в мультиках они совсем не страшные. Наутро у него была готова сказка:

– Однажды жили динозавры. И вдруг они родили динозаврика и остальных родили. Этот динозаврик вылез из гнезда, открыл двери в джунгли и пошел гулять поздно вечером. Он не боялся бабаек, его папа давно прогнал бабаек и всех плохих. Динозаврик убежал из дома и знал, что все равно станет большим! Папа подсчитал динозавриков и видит: одного нет. Тогда папа рассердился и сказал: «Вы мне достаточно испортили настроение!» Но он был джентльменом, поэтому пошел искать сына. Листья храпели, а все думали, что они шелестят. В небе танцевала луна, и звезды кружились, как будто их завели ключиком. Динозаврик сказал: «Какая красивая ночь!», лег и уснул. Джунгли вместе с ним захрапели, и даже цветы. А потом настал день красивый, проснулось пестрое солнце. Папа нашел динозаврика, и все в мире стало совсем хорошо!

Слушатели хлопали в ладоши, Никитка кланялся и ликовал. Костя, все еще в восторге, стоял с полуоткрытым ртом. Вечный страж, вечный зритель… Костин сознательный отход на второй план – одна из печалей Даши.

Сонечка по младости лет пытается подражать манерам старших. Примеривается к повадкам серьезного Кости, к замашкам человека-праздника Никитки, вертится возле Владика. Но кумир у нее, безусловно, Марина. Сонечка потешно и точно копирует ее походку и выражение лица – образ, созданный сестрой для себя: я красивая, умная и привередливая. Потому привередливая, что много требую и от своей персоны!

…Даша думала обо всем этом, чистя картошку для ужина. В кухню пришкандыбал на костылях Кирилл. Рассказал о домашних событиях дня, и Даша ему – о сегодняшнем походе. Муж молчит. Знает, что Даша не жалуется на начальников, а без затей констатирует факт их фарисейства, однако в глазах Кирилла вспыхивают виновато-сердитые искры: говорил тебе, упрямица, не гони лошадей, не всю же оставшуюся жизнь мне валяться на диване…

Один за другим Черкашины собираются в кухне – соскучились по маме. Владик одолжил у соседа старую гитару и, дребезжа струнами, прилежно напевает:

– Во по-ле бе-рез-ка стоя-ла…

Наиль, взрослый сын тети Фаиды, музицирует вечерами в ресторане и получает, по его словам, неплохо. Вручил мальчишке самоучитель – попробуй.

Со слухом у Владика неважно, огорчилась Даша. Никитка не выдержал и пропел чисто-чисто:

– Во поле березка стояла!

Отдать бы мальчика в музыкальную школу… Жаль, что школа платная.