Читать книгу "Жена лучшего друга - Хельга Нортон"

— И совершенно напрасно. Ты же знаешь, Дейзи, твой звонок всегда вовремя. Утром, вечером или ночью — в любой момент, когда я тебе нужен.

— Знаю, Шон, знаю… — Ее голос смягчился. — Ты всегда был… — пауза, — добр ко мне. Я не заслуживаю такого отношения, потому что…

— Только не начинай сначала, — перебил ее Шон. В течение последних двух лет, после трагической гибели Мэтта в автомобильной катастрофе, подобные разговоры возникали у них с раздражающим постоянством. — Я уже говорил тебе: мы друзья. — Хотя, знай Дейзи о его подавленных желаниях и неконтролируемых мыслях, воплощавшихся время от времени в такие вот сновидения, как сегодня, вряд ли он мог бы… Шон не стал додумывать свою мысль и закончил фразу: — А друзья должны помогать друг другу.

— Я знаю, но… — Дейзи прерывисто вздохнула. — Господи, о чем я думаю? Чуть не забыла… Тебе удобно разговаривать? А может, я… хм… чему-то помешала?

Шон изобразил недоумение.

— Ты имеешь в виду мой прерванный сон или что-нибудь еще?

— Да, Шон, я имею в виду именно «что-нибудь еще». — В голосе Дейзи снова прозвучало раздражение. Шон, будто наяву, увидел, как вздернулся маленький точеный носик. — Ты… один?

Он улыбнулся, представив, как она вспыхнула при этом неожиданно вырвавшемся у нее вопросе. Для женщины, побывавшей замужем и к тому же родившей ребенка, Дейзи была на удивление непосредственной и наивной.

— Подожди, не клади трубку. — Шон обвязался простыней и, придерживая плечом телефонную трубку, снова устроился в кровати. — Так вот, под моей простыней никого — кроме меня, одинокого.

— Прекрасно.

Шон услышал вздох облегчения. Интересно, подумал он, этот вздох относится к тому, что теперь мы можем спокойно разговаривать, или к факту моего одинокого пребывания в постели? Но прежде чем он успел это выяснить, Дейзи снова заговорила:

— Извини, но я хотела застать тебя до работы. Ты помнишь, какой сегодня день?

— Боже, Дейзи, ты позвонила в такую рань, чтобы выяснить, какой сегодня день?

— Шон…

— Ну хорошо-хорошо… Дай-ка подумаю. Допустим, сегодня вторник. Первая неделя декабря, и, помнится, сегодня еще и… — он выдержал паузу, — день рождения моего крестника.

— Значит, не забыл, — заключила Дейзи, не скрывая удовольствия.

— А как бы я мог забыть? — Шон усмехнулся. — Последние два месяца, стоит мне появиться, Реджи только и говорит о предстоящем событии.

Реджиналд Ферран был точной копией своего отца: сорвиголова с ангельской улыбкой. Любого, кто его любил, он мог запросто обвести вокруг своего маленького пальчика. Включая и Шона.

— Поэтому-то я тебе и звоню, — озабоченно сказала Дейзи.

Шон выжидал, что же последует дальше.

— Я хочу тебе сказать, — услышал он, — ты вовсе не обязан приходить сегодня вечером.

Он резко выпрямился, едва не выронив трубку.

— Дейзи…

— Выслушай меня. Ты же понимаешь, Реджи немного перебрал со своим рождением… Четыре года — серьезный возраст. В четыре года разрешается посещать подготовительную школу… У него появятся новые друзья… Скорее всего, ты натащишь кучу всяких подарков…

Дейзи перескакивала с одного предмета на другой и говорила так быстро, что, в конце концов, вынуждена была остановиться и перевести дух. Шон зримо увидел складочку между темных красиво очерченных бровей, которая появлялась всегда, когда Дейзи чувствовала себя неловко. Вот как сейчас.

— Шон, я уверена, торчать весь вечер в компании детей не самое интересное занятие Можно провести время повеселее.

— Повеселее? Как, например?

— Ну… хотя бы сходить на свидание.

— Ты думаешь, я предпочту свидание дню рождения моего крестника? — спросил он низким, обманчиво ровным голосом — под его внешним спокойствием кипел гнев. — Какой же я тогда крестный, по-твоему?

— Ты замечательный крестный, — заверила его Дейзи. — Слишком замечательный. В том-то и дело. С твоей занятостью на работе и бурной личной жизнью…

Бурной личной жизнью? Что она хочет сказать? Да еще эта нотка ревности в ее голосе… Интересно, что она означает? Ничего она не означает, заверил себя Шон, хотя ему очень хотелось думать по-другому.

— О какой бурной личной жизни ты говоришь? — спросил он.

— И в самом деле, Шон, о какой? — Дейзи рассмеялась легким серебристым смехом.

Да, похоже, его линия обороны рушится.

— Ладно, может, я и сходил на несколько свиданий, но…

— На несколько?.. — перебила его Дейзи. — Скажи лучше, есть ли в Ноксвилле и его окрестностях хоть одна девушка старше восемнадцати, с которой бы ты не встречался?

Шон понимал, что Дейзи просто поддразнивает его, и все-таки растерялся.

— Послушай…

— Знаю-знаю… Твоя личная жизнь — твое личное дело. — Она вздохнула. — Я никогда, если помнишь, не критиковала тебя. Просто меня удивляет, как ты ухитряешься уделять так много времени Реджи. Я бы даже сказала, слишком много.

— Как видишь, справляюсь, — сухо ответил Шон.

— Послушай, Реджи вовсе не ждет, что…

— Вопрос решен, Дейзи, — прервал ее Шон тоном, не допускающим возражений. — Когда начинается торжество?

Дейзи сдалась, хотя и не без колебаний.

— В семь. Я побоялась назначить на более поздний час — как бы почетные гости не заснули еще до того, как Реджи развернет все подарки.

— Значит, в семь? Прекрасно.

— Шон, ты уверен…

— Дейзи, пожалуйста! Сейчас не то время, чтобы спорить. Я не успел выпить даже чашку кофе.

Он услышал легкий вздох и шепот в трубке:

— Ладно, Шон, до вечера.

— До свидания, Дейзи.

Шон подождал и, только услышав короткие гудки, повесил трубку. Дейзи ушла — и комната стала слишком большой и слишком тихой. И очень одинокой. Он снова вытянулся на кровати и предался размышлениям.

Глупая упрямая женщина! Можно подумать, ей не о чем больше беспокоиться. Зачем прибавлять к длинному списку своих проблем еще и мои личные дела?

Однако его раздражение быстро улеглось — так было всегда, когда дело касалось Дейзи. К тому же, и Шон постоянно об этом помнил, за последние два года ей здорово досталось. Гибель Мэтта стала страшным ударом для всех, но особенно, конечно, для Дейзи. Потеря любимого мужа да еще множество забот, которые свалились на ее хрупкие плечи, — такое выдержит не каждый.

Как выяснилось, Мэтт, мистер Безрассудство, до конца остался верен своему характеру. Разумеется, ему в голову не пришло позаботиться, например, о страховке. Кроме того, почти все сбережения он вложил в покупку огромного дома, по которому страшно было ходить: проваливался пол, осыпалась штукатурка, скрипели рассохшиеся рамы. Участок зарос травой и диким кустарником. Конечно, место было великолепное — недалеко от города, рядом большой парк, — словом, идеальный уголок для растущей молодой семьи. Но пока что это была бездонная яма, в которую уходили все деньги. Так что после смерти мужа Дейзи едва сводила концы с концами и помимо основной работы в школе вынуждена была подрабатывать, благо руки у нее оказались золотыми.