Читать книгу "Крест Иоанна Кронштадтского - Юлия Алейникова"

– Вот, товарищ капитан, опознали! – Входя в залитый жарким летним солнцем кабинет, громогласно доложил лейтенант Алексеев, рослый, румяный, улыбчивый, совершенно неподходящий для работы в МУРе.

– Чего ты разорался, – проворчал замученный летним зноем капитан Кочергин с желтым лицом и впалыми щеками, – кого там у тебя опознали?

– Так женщину эту, что мы позавчера с крюка в гастрономе сняли, точнее, девушку! Опознали ее, сестра с матерью опознали! – не теряя оптимизма, доложил Алексеев. – Вот протокол. Артемьева Лидия Александровна, 1934 года рождения. Пропала четыре дня назад. Ушла днем из дома и не вернулась. Выпускница. Только-только школу закончила, точнее заканчивала, – тускнея на глазах, договорил Алексеев. – Павел Евграфович, кто ж ее так, а? Девчонка совсем.

– Кто? – вздыхая, эхом повторил за Алексеевым капитан. – Вот и мне интересно знать кто. Сторож – гадина пьяная – все проспал. У него под носом труп в подвале на крючок подвесили, а он проспал.

– Но ведь, Павел Евграфович, это не мог сделать посторонний. Ведь про подвал, мимо магазина проходя, не догадаешься, – присаживаясь на обитый клеенкой казенный стул, озабоченно проговорил лейтенант.

– Да в том-то все и дело. В подвале этом раньше бомбоубежище было, потом склад, сколько там за это время людей перебывало? И вход черный – вот он, в двух шагах от двери в подвал, – достал из-под бумаг план магазина капитан Кочергин Павел Евграфович, – а сторож в подсобке на другом конце магазина спал, мало что пьяный, так еще и глухой на одно ухо. Ему, видите ли, хороший слух не нужен, чай, не в филармониях работает, – зло передразнил сторожа Кочергин. – Хотя, конечно, тот, кто туда лез, был уверен, что все гладко пройдет. И, поверь мне, Коля, это был не работник магазина. К тому же экспертиза показала, что девушку сперва пытали, а потом уже едва живую в магазине на крюке подвесили и внутренности вскрыли.

– Что ж это за изверг такой, а, Павел Евграфович? – тоскливым голосом спросил лейтенант, а у самого даже слезы на глаза навернулись.

– Изверг. Причем хитрый. Ты помнишь, какой у гастронома двор глухой, с двух сторон стены, с третьей – забор кирпичный, туда всего два крошечных оконца и выходят, и те высоко, этаж пятый, – морщась, вспомнил капитан. – А дверь черного входа – одно название, что дверь. Ее даже взламывать не пришлось, так, с петель сняли, а потом назад повесили – и всего делов. Заведующей уже выговор вынесли за халатное отношение. Так что хоть и не сотрудник магазина, а порядки их хорошо знает.

– Так, значит, найдем его, Павел Евграфович? Уж больно девчонку жалко, да и мать с сестрой – вы бы поглядели, как они убивались. Это я им еще всего не рассказал, и в морге им только лицо показали, – зажав ладони между коленями и печально сведя к переносице светлые рыжеватые брови, делился лейтенант.

– Найдем его, Коля, обязательно найдем, – тяжело вздыхая, кивнул капитан Кочергин, и лицо его из бледно-желтого стало сероватым.

Глава 2

– Аристарх Николаевич, она пропала! – забыв о приветствии и захлебываясь от испуга, выкрикнул Тамерлан.

– Кто пропал? О чем ты? – озабоченно, недовольным голосом переспросил учитель.

– Она, та женщина, – взволнованно и бестолково объяснял Тамерлан, крепко сжимая телефонную трубку в потных от волнения ладонях. – Которая ненормальная, которая перенестись хотела во времени, помните? Я вам звонил еще зимой, в феврале. Вы мне еще посоветовали поморочить ей голову и готовить ритуал. Помните? Она пропала!

– Ты с ума сошел? – раздался в ответ на это отчаянный вопль тихий раздраженный голос Аристарха Николаевича. – У меня люди, прием. Пропала – найдется. За прошлые сеансы она тебе заплатила?

– Да нет. Здесь другое, – пытаясь совладать с собой, проговорил Тамерлан и перешел на тревожный, испуганный шепот. – Она пропала совсем. Ее нигде нет. Уже четыре дня с той ночи, как мы провели ритуал. Мне кажется, – проговорил он неуверенно, сомневаясь сам в себе, – она перенеслась. Туда.

– Это возможно, – сделав глубокую, судорожную затяжку и выпустив густую сизо-голубую струю дыма, дама отвернулась от окна. – Я читала. Я много читала об этом, и я хочу попробовать.

Тамерлан смотрел на странную посетительницу почти с испугом. За его недолгую карьеру экстрасенса с настоящими психами ему иметь дело еще не приходилось, хотя Аристарх Николаевич и предупреждал, что подобных встреч не миновать.

Дамочка записалась к Тамерлану заранее, разыскала его через каких-то знакомых, широкой рекламы в прессе и Интернете он пока не давал. Побаивался, не хватало уверенности, все боялся не справиться, не оправдать, опозориться. Очень боялся насмешек. Все-таки возраст, да и вообще не чувствовал он себя этаким Гудвином, великим и ужасным. Чувствовал он себя исключительно Тамерланом Александровичем Татищевым, двадцати двух лет от роду. Человеком, носящим странное имя, но вполне обыкновенным, хотя и наделенным некоторыми способностями, которые он усердно развивал.

А вот гостья его была совершенно неординарной и, как уже заключил Тамерлан, даже пугающей.

Вся в черном. Длинное строгое платье, отделанное по вороту тонким, пожалуй, даже ветхим кружевом, перчатки тюлевые, шляпа с вуалью, жакет какой-то нелепый. Явно косит под старинную моду, в которой Тамерлан ничего не смыслит, но что-то такое историческое угадывается. Сумочка у нее крохотная, какая-то дореволюционная, с вышивкой. А еще длинный мундштук, сигареты едкие, дышать уже нечем в кабинете.

Тамерлан прокашлялся и, придав лицу задумчивое, значительное выражение, как учил поступать в минуты затруднений Аристарх Николаевич, проговорил, глядя в хрустальный шар и растягивая слова.

– То, о чем вы просите, почти невозможно. Архисложно и почти никем не практикуется. – Короткий пронзительный взгляд на собеседницу.

– Но вы мне поможете? – резко обернулась к нему от окна гостья, и Тамерлан еще раз удивился, до чего же дряблая у нее шея. Лица своей гостьи он почти не видел, оно было скрыто вуалью, к тому же она все время стояла возле окна, против света, так что виден был лишь ее силуэт, а то и вовсе поворачивалась лицом к окну. А вот фигура у нее была крепкая, стройная. Со спины ей можно было бы дать лет тридцать пять, может, сорок с хвостиком.

Трепет, который он испытывал перед гостьей, мешал Тамерлану сосредоточиться и просканировать ее.

– Прежде чем я отвечу, мне надо точно знать ваши мотивы. Это простой каприз, прихоть? – Изящество и изысканность выражений были таким же неотъемлемым атрибутом работы Тамерлана, как и хрустальный шар. – Зачем вам потребовалось перемещение в пространстве и во времени?

«Ты пойми, – учил его в свое время Аристарх Николаевич, – весь твой облик, манеры, голос – все должно выдавать в тебе человека особенного, необыкновенного, стоящего над толпой. Вне ее. Тогда людям будет легче поверить в твои способности, в твою избранность, а это уже половина успеха. К тому же наши клиенты – в основном женщины, а они ценят изящество манер, даже если сами сопливый нос подолом вытирают и без мата простой мысли выразить не умеют».