Читать книгу "Волшебный фонарь Сальвадора Дали - Мария Спасская"

– Как доложить прикажете? – учтиво спросил африканец на чистейшем русском языке, помогая дамам выбраться из саней. Тем временем расторопный конюх Кутасовых вместе с Савелием отводит запыхавшихся лошадок к коновязи у конюшен.

Шествуя по лестнице особняка, графиня Каменева подала эфиопу визитку, и дворецкий, обогнав приехавших, вбежал в прихожую, потоптал по мраморному полу, оббив с туфлей налипший снег, и устремился в комнаты. Через пару минут из-за двери, за которой он скрылся, показалась степенная горничная и низким голосом вымолвила:

– Барыня просить велели. Пожалте в гостиную.

Гостьи двинулись следом за провожатой. Из глубины дома доносилась музыка. Миновав несколько высоких просторных комнат, со вкусом обставленных изящной светлой мебелью, они оказались в гостиной, из которой и плыли божественные звуки. За роялем в центре зеленой комнаты, освещенной лишь пламенем камина, сидела худенькая девушка с черными кудрями, забранными в небрежную прическу, и с упоением музицировала.

– Добрый вечер, милая! – пропела с порога графиня, с любопытством рассматривая обращенную в сторону дверей спину хозяйки. Сквозь ткань платья и впрямь просматривалась вполне приличная выпуклость. Звуки музыки смолкли, и Ангелина поднялась навстречу гостям.

– Верочка! – с теплотой в голосе воскликнула она. – Как же я рада вас видеть! Прошу прощения, когда играю «Лунную сонату» Бетховена, не могу оторваться. Я имею счастье видеть вашу матушку?

Девушка была мила и непосредственна, и очень молода. Верочка кивнула, смущенно улыбаясь.

– Позвольте представиться, – церемонно проговорила Татьяна Андреевна. – Графиня Каменева.

– Очень приятно! Я Ангелина Лившиц, теперь уже Кутасова.

Серые глаза Ангелины лучились счастьем, смуглые щеки тронул едва заметный румянец.

– Вы великолепно играете, дитя мое, – сказала Каменева, продвигаясь в глубь комнаты и подталкивая перед собой дочь. – Надеюсь, мы будем не просто соседями, а сделаемся добрыми друзьями.

– Очень хорошо, что вы приехали, – искренне улыбнулась хозяйка. – Серж постоянно занят, и я все время одна. Вы видели салют? Серж думал меня развлечь, когда приказывал устроить фейерверк после обеда, но мне без него совсем не весело. Прошу вас, проходите, присаживайтесь. Не угодно ли кофе? Или, может быть, лафиту? За знакомство?

Ангелина заговорщицки подмигнула.

– Премного благодарна, с нас будет довольно и кофе, – с надменным видом отказалась Татьяна Андреевна, располагаясь на диване и пристально следя за дочерью, что устроилась в кресле.

Хозяйка обернулась в сторону двери и крикнула:

– Глафира! Скажите Джою, чтобы приготовил кофе!

Вскоре на столе появился серебряный поднос с турецким сервизом. Подхватив двумя пальцами крышку изящной сахарницы, Ангелина взяла специальными щипчиками кусок рафинада и опустила в крохотную, будто игрушечную, чашку, сверху залив ароматным напитком из покрытого тонкой вязью кофейника. По комнате пополз терпкий аромат. Татьяна Андреевна отметила, что на пальце у девушки кольцо с бриллиантом небывалой величины. Ангелина, улыбаясь, передала гостье чашку.

– Джой варит дивный кофе. Слуга попал к нам из Африки и знает толк в этом напитке. Очень вкусно со сливками! И конфеты берите, это папины. Я больше всего «Галу»[1]люблю.

– Я тоже ужасно люблю «Галу», – сообщила непосредственная Верочка, разворачивая конфету и отправляя себе в рот. – «Гала» самая вкусная. Все время в кондитерской на Яузских Воротах покупаю.

– Есть в этом названии что-то радостное, вы не находите? – подхватила Ангелина. – Серж меня так называет. Гала. Муж говорит, что я – девочка-праздник.

– Позвольте, я тоже отведаю, – заулыбалась Татьяна Андреевна, вытягивая из вазочки конфету в нежно-голубой обертке. – Вы так нахваливаете, что невозможно устоять. – Развернув и откусив кусочек, женщина закрыла глаза и блаженно протянула:

– Божественно!

– Невероятно вкусно! – подхватила Вера, рассматривая картинку на фантике второй конфеты. С фантика смотрела точная копия Ангелины – едущая в санях на тройке сероглазая румяная девица, из-под белой шапочки у нее выбилась темная вьющаяся прядь волос. Нос, губы, овал лица на картинке в точности повторяли лицо хозяйки дома.

– Ой! Ангелина, как картинка на вас похожа! – вырвалось у Веры.

– А это и есть я, – без тени кокетства ответила девушка. – Художник Врубель специально с меня рисовал, чтобы сделать папе приятное.

– Ваш папа такой оригинал! – льстиво заметила Татьяна Андреевна. – Одни расписные дирижабли с его именем над Москвой-рекой чего стоят!

– Это ерунда по сравнению с тем, что сейчас для папиных магазинов задумал сделать Серж! Это будет фантастично!

– Ужасно интересно! – оживилась Верочка. – Умоляю, расскажите!

– Мы придумали поставить в кондитерских специальные конфетные аппараты в виде движущихся фигурок дам и господ. После того как в специальный ящичек покупатель опустит монетку, механические мужчины будут снимать шляпы и, раскланиваясь, протягивать коробку конфет, а механические дамы посылать воздушные поцелуи и делать реверансы, отдавая вашу покупку.

– Невероятно! – восхитилась графиня. – Просто не верится! Людям с такими средствами, как у вас, подвластны любые фантазии!

И, сменив оживленный тон на трагический, горестно вздохнула:

– А вот у нас, милейшая Ангела, дела совсем плохи. Последние денечки в своем имении доживаем. Если на днях не заплатим по векселям, Привольное заберут за долги. Одна надежда на вас. На вас и вашу доброту. Не ссудите ли вы нам с Верочкой тысячу рублей? В следующем месяце мы непременно вернем.

Ангелина всплеснула руками, но, виновато посмотрев на гостей, смущенно проговорила:

– Я очень хочу вам помочь! Но сама я средств не имею, деньгами распоряжается муж. Вечером я непременно побеседую с Сержем, а завтра дам ответ.

Однако Татьяну Андреевну это не устраивало, и она горестно воскликнула:

– Ах, какая беда! Увы, завтра будет уже поздно. Если мы сегодня не найдем деньги – все пропало.

– Что же делать? – совсем растерялась Ангелина, не зная, как утешить гостью.

– Может быть, вы проводите нас к вашему супругу, и мы с ним объяснимся?

– Серж в лаборатории, он работает и никого к себе не пускает! – чуть не плача, проговорила хозяйка. – Это во флигеле, туда сложно добираться. Идет ремонт. Мне, право, неловко…

– Умоляю, милая Ангелина, спасите нас! Поймите, если вы нам не поможете, Верочке и мне негде будет жить и нечего есть! Проводите нас во флигель! Дайте поговорить с Сержем! Не лишайте последней надежды! Дитя мое, ситуация настолько ужасна, что промедление смерти подобно!