Читать книгу "Пуд соли на сердечную рану - Татьяна Луганцева"

Из аудитории они вышли вместе.

– Ты нашла у меня десять ошибок, – вздохнула Настя. – Я бы не написала даже на тройку.

– Десять ошибок – это как раз тройка, – возразила Глафира.

– Все равно я у тебя в долгу и помогу тебе на физике, – с благодарностью пообещала новоиспеченная подруга.

– Как? Опять сядем вместе?

– Сделаем проще, – отмахнулась Настя. И вдруг попросила: – Напиши для меня какой-нибудь текст с цифрами.

– Зачем?

– У меня талант – я умею подделывать документы и подписи. Я просто решу твой вариант задания, полностью написав его твоим почерком. Потом мы вместе поднимемся с места. Главное – правильно рассчитать и одновременно подойти к столу сдачи работ. А там я незаметно передам тебе твой вариант, вот и все. А какой номер задания у тебя, ты мне, где бы я ни сидела, покажешь жестом. Например, три раза пригладишь волосы – задание номер три…

Глафира смотрела на девушку во все глаза. Это был для нее единственный шанс поступить в вуз. Сама она совершенно не умела решать задачи по физике.

– И ты успеешь решить за отведенное время два варианта? – ахнула Глаша.

– В школе я успевала решать четыре варианта, для всех.

– Задачи будут сложные…

– Перед тобой победитель общесоюзной олимпиады по физике, – засмеялась Настя.

– Общесоюзной? – выдохнула Глаша.

– Ага! В Москву ездила. Я там из девочек одна была, как белая овечка в стаде черных баранов. Мне, как победителю олимпиады, давали место без экзаменов в московском физтехе или на физфаке МГУ. Так что не боись, успею. К тому же здесь не будет очень сложных заданий, все же медвуз, не технический.

– А почему ты…

– Не воспользовалась шансом поступить без экзаменов в Москве? – уточнила Настя.

– Ну да.

– Из вредности. Надоело, что меня воспринимают как будущее советской физики. Я хочу быть разносторонне развитым человеком. Чем плохо стать врачом? Мои знания и ум пригодятся и в этой области!

– Я даже больше чем уверена, что пригодятся, – согласилась Глаша.

– Вот именно. А если честно… Ты же видишь, что я тоже одна. Отца у меня, можно сказать, и не было, а мама – инвалид. Она, правда, всю жизнь мечтала, чтобы я стала физиком, но ведь у нас в городе такого вуза нет, а уехать в Москву я не могу… На кого я брошу ее? Она так радовалась, что я выиграла олимпиаду, что меня берут учиться в столицу… Знаешь, я до сих пор не решилась ей сказать, что никуда не еду. А у нас в городе самым престижным считается медицинский институт. Мама уважает врачей, вот я и решила втайне от нее поступить сюда и уже постфактум сообщить ей. Конечно, она расстроится, что я не пойду в ту область, в которой у меня, по ее мнению, талант, но поступление в институт подсластит ей пилюлю, – вполне здраво рассуждала Настя.

Глаша с уважением посмотрела на новую знакомую.

– Понятно…

– Ну так что, рискнем на физике? Доверишься мне? Заметь, я тоже рискую. Мы или поступим вместе, или вылетим тоже вместе – за подлог. А поступать надо и тебе, и мне. Это наше уравнение с двумя неизвестными, и мы его решим, вот увидишь!

– Рискнем, – согласилась Глафира. – Хотя я никогда ничем подобным не занималась. Но ты умеешь быть убедительной!

– Ты так говоришь, будто я известный вор-рецидивист и только и совершаю противозаконные действия. Не думай, этот свой талант – умение подделывать почерки – я не использую каждый день, – рассмеялась Настя.

Их безумный план сработал, и они вместе поступили на один факультет. А остальное было уже, как говорится, делом техники. С помощью обаяния и общительности Насти цель была достигнута – девушки попали в одну группу. Дружба, так внезапно начавшаяся, с тех пор уже не покидала их. Они стали вхожи друг к другу в дом. Настя познакомилась с бабушкой Глафиры, а Глаша – с мамой Насти, Полиной Андреевной. (Та была еще нестарой женщиной, но, к сожалению, после перенесенной травмы позвоночника давно сидящей в инвалидной коляске.) У Глаши появилась первая в ее жизни настоящая подруга. Настя же была очень общительной, у нее имелось море друзей и знакомых, но как-то так получилось, что именно Глаша стала для нее самым важным, самым главным другом, понимающим все с полуслова, с полутона…

А дальше произошло то, что произошло, – у Глаши умерла бабушка. Глафира даже не знала, как она выдержала бы свалившееся на нее несчастье, если бы не колоссальная поддержка Насти и ее мамы. Ведь бабушка являлась единственным родным ей человеком. Однако Настя не дала подруге почувствовать себя полностью одинокой, помогала как могла. Какое-то время спустя Глафира пристала к ней с просьбой о частных уроках по физике и математике.

– Зачем тебе? – искренне не понимала Настя, зная нелюбовь Глаши к точным наукам.

– Я не могу себе простить, что поступила в институт нечестно. И дала себе слово выучить эти дисциплины, хотя бы так, чтобы начать их понимать…

– Но это же насилие над собой! – охала Настя.

– Скорее, усилие, – возражала Глаша.

– Мазохизм! Нет, ну надо же так мучиться! Я более честных людей, чем ты, в жизни не встречала! Откуда такая гипертрофированная совесть?

– Я так решила! – упрямилась Глафира.

– Ну, хорошо… – пожала плечами Настя и согласилась заниматься с подругой физикой и математикой.

Начали прямо со школьной программы. Наблюдать, как мучается Глаша, было Насте и смешно, и грустно. «Ученица» вроде понимала, что объясняет ей «учительница», заучивала формулы, так, что те снились ей в страшных снах, но ей с большим трудом удавалось решить только самые простые примеры. Стоило чуть усложнить задание, как оно сразу же становилось невыполнимой задачей для Глафиры.

– Наверное, я плохо объясняю… – винила себя Настя, – преподаватель из меня никакой, я такая истеричка…

– Ты объясняешь прекрасно, а я полная дура, – возражала Глаша.

– Просто это не твое. И вообще, не мучай себя больше, тройку на вступительном экзамене тебе бы уже поставили.

– Честно? – обрадовалась Глафира.

– Честно.

Однажды Настя пригласила подругу в кафе и, не глядя ей в глаза, сказала:

– Зря ты меня тронула…

– В смысле?

– Ну, попросила позаниматься с тобой… Я-то уже забросила это дело, а тут перед глазами снова поплыли цифры, уравнения, задачи… И я сдуру, по-другому не назовешь, открыла пару интересных закономерностей, которые смогли бы стать очень хорошим подспорьем для пары изобретений. Подробнее объяснять не буду, ты все равно не поймешь. Короче, я их отослала в патентное бюро, и мне снова пришло приглашение от института в Москве. Они готовы взять меня на второй курс и даже обещают аспирантуру. Прямо вот так, заранее.

Глафира потрясенно смотрела на подругу.