Читать книгу "1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов"

В условиях войны тоталитарная система обеспечила устойчивость государства в период самых тяжелых испытаний. Военные поражения не привели к революции, как это случилось с царской Россией в 1917 году, советский народ «не выгнал свое правительство», хотя, признал Сталин, имел на это полное право. Советское руководство сделало очень сильный стратегический ход, отдав приказ о перебазировании промышленности на восток. С одной стороны, этим были созданы предпосылки для восстановления массового военного производства в местах, куда нацисты и не мечтали попасть. С другой стороны, эвакуация заводов и фабрик либо их разрушение (вместе с шахтами и электростанциями) срывали немецкие планы быстрой организации производства на базе оккупированных районов. Такое грандиозное мероприятие — переброска за Урал 1523 промышленных предприятий, огромных масс людей, которые прямо под открытым небом начинали выдавать продукцию и не имели права вернуться в родные края до 1953 года, — было невозможно без сверхцентрализации власти и чудовищной эксплуатации «тружеников тыла», какую Гитлер не мог себе представить: он так и не додумался поставить немецких женщин к станкам или посадить их за рычаги трактора.

Армия, во всяком случае ее верхушка, беспрекословно повиновалась Верховному Главнокомандующему. Низкий уровень подготовки перекрывался готовностью воевать, не считаясь с людскими потерями. Для тех военнослужащих, чей моральный дух был недостаточно высок, распространялись пункты приказа № 270 и другие меры по укреплению дисциплины:

«Не знающая жалости дисциплина, которую бы не выдержала ни одна другая армия, превратила неорганизованную толпу в необычайно мощное оружие войны. Дисциплина — главный козырь коммунизма, движущая сила армии. Она также явилась решающим фактором и в достижении огромных политических и военных успехов Сталина».

Надо признать, что именно Сталин, целенаправленно создававший эту систему, только и мог ею управлять с максимальной эффективностью.

Разгромив первый стратегический эшелон, немцам пришлось биться со вторым, затем с третьим эшелоном, потом под гусеницы «панцеров» легли ополченцы, и «совсем уже была наша победа», но неизвестно откуда вдруг появились так называемые «сибирские дивизии». К началу декабря 1941 года немецкое наступление на Москву выдохлось, ударные группировки были измотаны и обескровлены, план «Барбаросса» рухнул, другого плана у немцев не было. Провал «блицкрига» поставил Германию перед перспективой затяжной войны на два фронта, требующей колоссальных средств, материальных и людских ресурсов. Красная Армия незамедлительно перешла в контрнаступление и отбросила врага от Москвы на 150–300 километров, нанеся ему значительные потери в живой силе и особенно в технике.

К Сталину начала возвращаться былая уверенность, и он поставил перед Красной Армией задачу «добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев». На этот раз переоценило свои силы и недооценило силу сопротивления войск противника советское командование.

Вермахт устоял в зимней кампании. Неудачи в России не проникли глубоко в сознание немцев еще и потому, что с декабря 1941 года начались крупные успехи японцев на Тихоокеанском театре военных действий. На радостях Гитлер и Муссолини тоже объявили войну Америке, хотя «стальной пакт» их к этому не обязывал. Возможно, фюрер лелеял надежду на то, что японцы в качестве ответного жеста выступят против СССР, но те предпочли отделаться выражениями благодарности. Тем не менее вступление Японии в войну оказало Германии большую психологическую поддержку и имело важное военное значение. Считалось, что Соединенные Штаты теперь надолго будут отвлечены собственными проблемами и не смогут оказывать существенной помощи Великобритании и Советскому Союзу, что, в свою очередь, отдаляло решение вопроса об открытии второго фронта. Немцам казалось, что у них еще есть время для окончательного решения русского вопроса.

В мае 1942 года «гитлеровские мерзавцы» в рамках подготовительных мероприятий разгромили пять советских армий в Крыму и под Харьковом, а 28 июня перешли в генеральное наступление, поставившее Советский Союз на грань катастрофы. В течение месяца немцы захватили Донбасс и Ростов, овладели рядом плацдармов на левом берегу Дона, затем пали Краснодар и Майкоп. 21 августа «эдельвейсы» капитана Грота установили нацистские флаги на вершине Эльбруса, а 23 августа 16-я танковая дивизия генерала Хубе выкатилась на берег Волги севернее Сталинграда.

Под немецкой оккупацией оказались богатейшие сельскохозяйственные и промышленные районы страны, более 70 миллионов населения, что грозило полным развалом экономики в течение считаных месяцев. «Если оглянуться, — вспоминал Н. С. Хрущев, — то скажу, что, когда мы отступали, я не мог представить себе, как же мы сумеем выйти из этого положения». Сталин издал знаменитый приказ № 227, в котором указывал: «У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину».

Однако Гитлер своими руками демонтировал план «Блау», чему были и объективные, и субъективные причины. Главное, самого Вермахта уже не хватало для удержания завоеванных территорий. К тому же идиотская расовая идеология нацистов не способствовала пробуждению дружественных чувств среди покоренных аборигенов, да и не стремилась к этому. Сталин это быстро понял и с блеском выиграл иделогическую войну:

«Он ослабил пресс, придавивший церковь, ввел погоны в армии, тем самым возродив дореволюционные традиции, упразднил институт комиссаров, распустил Коминтерн, реабилитировал многих арестованных ранее военачальников. Великие полководцы прошлого — Суворов, Кутузов, еще недавно обливаемые грязью самим Сталиным, вновь вернулись на русские знамена. Их именами были названы новые ордена. И народ сплотился, тем более что немцы своими безобразиями, убийствами, насилием над мирным населением уничтожили всякие иллюзии, связанные с ними в начале войны. Немцы увидели перед собой единый, вставший против них народ».

Под лозунгом защиты Отечества заново созданная Красная Армия начала выигрывать сражения. Победы под Сталинградом и Курском вместе с дополнительной помощью союзников позволили стабилизировать военную экономику. Война покатилась на запад.

В 1943 году странам «Оси» противостояло две трети населения земного шара — более 20 стран с огромными сырьевыми и промышленными ресурсами. Конечно, вклад каждой из них был различен, не такой «решающий», как вклад Советского Союза, но все они делали общее дело. К примеру, в составе 5-й американской армии сражалась бразильская пехотная дивизия, Бразилия поставляла в США каучук, марганец, никель, вольфрам, технические алмазы и не поставляла их Германии, а мексиканские пилоты охраняли союзные конвои. После выхода Италии из войны, поражения в битве за Атлантику и операции «Оверлод» военное поражение Третьего рейха сделалось неизбежным, стратегическая авиация союзников методично уничтожала немецкую промышленность и превращала в руины города.

Красная Армия в 1944 году полностью освободила от оккупантов территорию СССР, вывела из войны Финляндию, захватила Румынию и Болгарию, вторглась в Венгрию и Словакию, вышла непосредственно к границам Третьего рейха. Армия стала побеждающей, об этом, в частности, говорит и постановление ГКО от 29 октября 1944 года о расформировании заградительных отрядов в связи с тем, что «необходимость в их содержании отпала».