Читать книгу "Битва за Берлин. В воспоминаниях очевидцев. 1944-1945 - Петер Гостони"

«Огромную линию фронта занимали две группы немецких армий, каждая из которых имела за плечами груз летних сражений в России. На севере стояла группа армий «Центр», которую после поражения пришлось почти полностью формировать заново, насколько это было вообще возможно. Группой армий «Центр» командовал генерал-полковник Рейнгардт, внешне напоминавший настоящего профессора и обладавший большим военным опытом. На северном участке своего фронта он располагал ослабленной 3-й танковой армией под командованием генерал-полковника Рауса, седовласого, но при всей своей дородности довольно подвижного австрийца. Его армия уже давно не заслуживала названия танковой. К ней присоединилась 4-я армия генерала Госбаха, которая едва успела оправиться после тяжелых оборонительных боев в октябре. Она снова занимала опасно выступающий вперед участок на фронте группы армий Рейнгардта. Юго-западнее, вдоль реки Нарев, к ней примыкала слабая 2-я армия генерал-полковника Вайса, которая располагала почти только одними малоподвижными пехотными дивизиями с недостаточным количеством артиллерии.

От крепости Модлин до Кошице оборонительные позиции занимала группа армий «А» [с 26 января 1945 года группа армий «Центр»] под командованием генерал-полковника Гарпе, сделавшего карьеру в оборонительных боях на Восточном фронте флегматичного вестфальца младшего поколения, которого, однако, хорошо дополнял его начальник штаба, юный, инициативный генерал фон Ксиландер. Гарпе подчинялась 9-я армия, которая с немногими недостаточно оснащенными дивизиями занимала позиции севернее и южнее Варшавы, во главе этой армии был генерал танковых войск фон Люттвицу. Южнее к 9-й армии примыкала 4-я танковая армия генерала танковых войск Грезера. Их фронт охватывал, прежде всего, большой русский плацдарм под городом Баранув-Сандомерски. Далее следовала 17-я армия генерала Шульца, располагавшаяся между Вислой и Бескидами, и, наконец, 1-я танковая армия генерал-полковника Хейнрици – от Ясло до района Кошице.

Создание этого фронта стало возможным только потому, что русские летние наступательные операции миновали свою кульминационную точку и советские армии сами нуждались в дооснащении живой силой и военной техникой. Но, уже начиная с ноября, перед слабым немецким фронтом было зафиксировано новое стратегическое сосредоточение и развертывание четырех советских групп армий [фронтов]: на севере перед Восточной Пруссией сосредотачивались группы армий Черняховского и Рокоссовского [3-й и 2-й Белорусские фронты], а на Висле от крепости Модлин до района южнее Баранува развертывались группы армий Жукова и Конева [1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты]. Основное внимание при развертывании обеих южных русских групп армий уделялось плацдармам на Висле в районе городов Пулавы и Баранув (Сандомир. – Ред.). Предполагалось, что с плацдарма под городом Баранув будет нанесен удар в направлении на Силезию и Саксонию. С плацдарма под городом Пулавы просматривалось направление наступления через приток Одера реку Варта прямо на Берлин».

Однако Гитлер не хотел замечать эту опасность. С сентября 1944 года его в большей степени интересовал Западный фронт. Почти все резервы рейха – людские ресурсы и военная техника – поспешно собирались этой осенью для крупного наступления и развертывались против британцев и американцев. (Для наступления в Арденнах было выделено 250 тыс. чел., 900 танков и штурмовых орудий, около 800 самолетов, 2617 орудий. – Ред.) «Наступление в Арденнах», которое войдет под этим названием в военную историю, должно было начаться 16 ноября 1944 года. Однако непредвиденные трудности и другие проблемы вынуждали немецкое руководство передвинуть день начала наступления. И только 16 декабря три немецкие армии начали свое наступление на бельгийской границе и в северной части Люксембурга. В то время как на северном участке, где, собственно говоря, и должен был наноситься главный удар, 6-я танковая армия СС продвинулась только своим южным флангом до бельгийского городка Мальмеди, а на юге 7-я армия смогла наступать вдоль реки Сюр только своим северным флангом, 5-й танковой армии удалось осуществить прорыв в центре: 23 декабря она продвинулась в Арденнах через реку Урт и город Рошфор и остановилась всего лишь в семи километрах от города Динан на реке Мёз (Маас). Однако здесь немецкое наступление застопорилось: 27 декабря немецкие соединения были вынуждены окончательно перейти к обороне. Начальник Генерального штаба сухопутных войск, отвечавший за Восточный фронт, генерал-полковник Гейнц Гудериан пишет:

«С замиранием сердца я следил из своей штаб-квартиры, перенесенной в лагерь Майбах под Цоссеном, за ходом наступления на Западе. В интересах моего народа я пожелал бы ему полного успеха. Но после того, как 23 декабря стало ясно, что уже не удастся добиться решающего успеха, я решил отправиться в ставку фюрера, чтобы потребовать прекращения напрасного расходования сил и средств и немедленного направления всех свободных сил на Восточный фронт. Тем временем все чаще стали поступать сообщения о предстоящем наступлении русских. Мы имели полное представление о районах стратегического сосредоточения и развертывания основных сил противника. <…> Мы считали, что наступление начнется 12 января 1945 года. Превосходство русских составляло в пехоте 11:1, в танках 7:1, в орудиях 20:1. Если оценивать силы противника в целом, то можно говорить, не боясь обвинения в преувеличении, о как минимум пятнадцатикратном превосходстве его сухопутных сил и двадцатикратном превосходстве в воздухе». (Советские войска действительно превосходили немцев, но не в таком соотношении. Немецкая группа армий «А» на Висле имела 560 тыс. чел., 5000 орудий и минометов, 1220 танков и штурмовых орудий, 630 боевых самолетов против 2 млн 204 тыс. чел., 33,5 тыс. орудий и минометов, свыше 7 тыс. танков и САУ, 5 тыс. боевых самолетов Красной армии. В Восточной Пруссии немцы имели 780 тыс. солдат и офицеров (в т. ч. 200 тыс. фольксштурм), 8200 орудий и минометов, 700 танков и штурмовых орудий, 775 боевых самолетов против 1 млн 669 тыс. чел., 25 426 орудий и минометов (без зенитной и реактивной артиллерии), 3859 танков и САУ, 3097 боевых самолетов Красной армии. – Ред.)

Гудериан уже предвидит надвигающуюся катастрофу на Восточном фронте. Он знает, что война проиграна и что надо искать возможности заключения мира:

«Но эти возможности могли представиться только в том случае, если бы удалось как-нибудь и где-нибудь остановить предстоящее русское наступление. Чтобы это стало возможным, требовалась немедленная переброска войск с Запада на Восток и создание в районе городов Лицманштадт [Лодзь] – Хоензальц [Иновроцлав] сильной резервной армии, чтобы выступить с ней навстречу русским наступающим армиям и навязать им маневренные бои. В этом виде боя германское командование и германские войска все еще имели превосходство над противником, несмотря на продолжительность войны и на сильное истощение наших сил.

Исходя из этих соображений, я намеревался выдержать битву на Востоке, но прежде мне было необходимо добиться от Гитлера высвобождения необходимых для этого сил. 24 декабря я поехал в Гиссен, а оттуда в ставку фюрера для доклада.

Во время доклада о сложившейся обстановке на фронте кроме Гитлера присутствовали, как обычно, фельдмаршал Кейтель, генерал-полковник Йодль, генерал Бургдорф и ряд младших офицеров. В своем докладе я охарактеризовал группировки вражеских армий и соотношение сил так, как это было описано выше. Работа моего отдела «Иностранные армии Востока» была образцовой и абсолютно надежной. Я уже достаточно долго знал начальника отдела, генерала Гелена, чтобы судить о нем самом, о его сотрудниках, методах работы его отдела и о результатах этой работы. Прежние прогнозы Гелена всегда оказывались верными. Это исторический факт. Гитлер смотрел на вещи иначе. Он объявил сведения, собранные отделом «Иностранные армии Востока», блефом. Он утверждал, что русские стрелковые соединения насчитывают самое большее 7 тысяч человек каждое, а у танковых частей нет танков. «Это самый большой обман со времен Чингисхана, – кричал он, – кто выкопал эту чушь?» После покушения Гитлер с большим размахом неоднократно пытался сам дурачить противника. Он приказывал формировать артиллерийские корпуса, которые в действительности по численности соответствовали бригадам. Формировались танковые бригады, состоявшие из двух батальонов, то есть имевшие численность танкового полка. Противотанковые бригады состояли всего лишь из одного батальона. По моему мнению, такими действиями он только внес путаницу в организацию собственных сухопутных войск, не сумев при этом ввести противника в заблуждение относительно нашей истинной слабости. Его склад ума, становившийся все более странным, видимо, заставил его предположить, что и противник всего лишь пытается ввести нас в заблуждение, возводя потемкинские деревни, и что в действительности русские вообще пока не собираются переходить в серьезное наступление.