Читать книгу "Драгоценная ночь - Эми Эндрюс"

Может, он чувствовал то же самое или, после нескольких месяцев фантазий о нем, ей просто так казалось? Фантазий, становившихся все более детальными по мере того, как он ее игнорировал.

Например, она фантазировала о сексе с ним на этом великолепном столе. Столе, который при ней он шлифовал своими руками день за днем. Зачищал, лакировал. Снова зачищал, лакировал. Слой за слоем, пока поверхность не стала отражать свет.

Она наблюдала за тем, как он поглощен работой. Как своим касанием признается дереву в любви. С каким наслаждением вдыхает его аромат. Как ласкает его взглядом. В такие моменты она могла бы полностью раздеться перед ним, но сомневалась, что он заметил бы это. А женщине, привыкшей к обожанию, трудно стерпеть, когда ее так игнорируют.

Эва заставила себя отбросить мысли о столе.

– Я на все сто процентов довольна вашей работой, – проговорила она, ставя подписи в указанных местах. – Вы все прекрасно сделали. Я всем друзьям посоветую обращаться к вам.

* * *

Блэйк заморгал. Этого он никак не ожидал. Вежливое, вымученное спасибо – вот все, на что он надеялся. Он полагал, что теперь она ждет благодарности, однако от одной мысли, что ему придется иметь дело с другими Эвами Келли, его уже бросало в нервную дрожь.

– Благодарю вас, – выдавил он из себя.

Возвращая бумагу и ручку, она улыбнулась. Ему показалось, искренне, в отличие от того, что он видел днем. На миг он затаил дыхание.

Верхний свет золотил ее волосы. Челка касалась ресниц. Ее глаза были кошачьими, желто-зеленого оттенка. Казалось, в них много секретов.

Да, Эва Келли была невероятно красива. Но он служил своей стране больше десяти лет и рисковал жизнью не ради того, чтобы ходить у кого-то по струнке.

Блэйк собирал бумаги в портфель, чувствуя на себе ее взгляд. Его нога устала, и он мечтал поскорее дать ей покой. Он почти закончил. Она вот-вот исчезнет из его жизни навсегда.

Он взял портфель и обошел стол. Его хромота усилилась из-за долгой нагрузки на бедро. Он остановился перед ней на расстоянии вытянутой руки. Протянув ей руку, он улыбнулся одной из тех улыбок, что она называла отсутствующими.

– Мы пришлем вам счет-фактуру, – сказал он, пожимая ее руку.

Она была с него ростом. Шесть футов. Женщинам редко смотришь прямо в глаза. А эта еще и вызывала беспокойство, ибо смотрела ему в лицо. Смело, с интригой и в то же время загадочно. Это вызывало любопытство. Казалось соблазнительным.

Он отпустил ее руку, все-таки решив не связываться.

– Что ж, я пойду. Меня месяц не будет, так что, если возникнут трудности, звоните Чарли.

Эва подняла бровь:

– Уходите в отпуск?

В ее голосе слышалось удивление. Почему, он не знал. После трех месяцев ее капризов даже святому потребовался бы отпуск.

Блэйк кивнул:

– Да.

Эва вздохнула. Он опять ответил коротко.

– Послушайте, мне стыдно, – решительно сказала она и сделала большой глоток из бокала. Между ними промелькнула невидимая искра, и она вдруг поняла, что он не так безразличен к ней, как она думала. – Я знаю, что вам со мной пришлось нелегко, и знаю, что могу быть занозой в заднице. Я не могу иначе. Просто люблю командовать. – Она пожала плечами. – Все из-за шоу-бизнеса. От меня требуют, чтобы я была идеальна, получают это, но и я требую того же от других.

Эва умолкла. Она сама не знала, почему ей важно, чтобы он понял: она не какая-то пустышка с обложки журнала. Ей было двадцать семь – прославилась она в четырнадцать, – и ее никогда прежде не волновало, что думали другие.

Может, дело в этом роскошном деревянном столе, который он создал только для нее? В его совершенстве? В том, как он работал над ним? Трудился в поте лица до тех пор, пока дерево не стало идеальным? Возможно, человек, который ценит все идеальное, сможет ее понять?

– Я рано… очень рано научилась никому не доверять. И боюсь, это сказывается на всех аспектах моей жизни. Я знаю, люди думают, что я стерва, и меня это устраивает. Они дважды думают, прежде чем разозлить меня. Но… на самом деле я не такая.

Блэйк был изумлен ее проницательностью. Эта девушка шла по жизни, остерегаясь других людей. Остерегаясь головорезов, существовавших в ее вселенной. А он-то думал, что опасно на фронте. В армии взаимное доверие – это главное. Ты доверял парням, все держались вместе, или ты умирал.

– Разумеется, – ответил он, не намереваясь испытывать жалости к этой обеспеченной и избалованной женщине. Она решила разыграть с ним карту бедной богатой девочки? Что ж. Он на это не купится. – Не беспокойтесь. За это вы нам и платите.

Эва кивнула, понимая, что искре, промелькнувшей между ними, видимо, не суждено появиться снова. Блэйк Уокер явно был слеплен из более твердого теста, чем она думала вначале. И это вызывало в ней уважение. Мужчина, способный сказать ей «нет», был редкостью.

– Благодарю вас. Приятного вам отпуска.

Блэйк кивнул и повернулся, чтобы уйти. Но именно в этот момент все и случилось. Не успел он поднять ногу, как раздался выстрел. А за ним последовала канонада. Пули врезались в фасад дома Эвы, вдребезги летели стекла из высоких фасадных окон, засыпая осколками все вокруг. На это Блэйк едва обратил внимание. Равно как и на испуганный крик Эвы. Он не думал, а только реагировал. Так, как его учили.

Он прыгнул на нее, свалил на жесткий мраморный пол. Ее бокал разбился, и вино разлилось. Он сильно ударился о пол раненой ногой, и на миг у него перехватило дыхание. Ушиб второй ноги был смягчен ее телом, ибо половиной своего туловища он закрывал ее.

– Не поднимай голову! – кричал он, закрывая ее плечом. Его сердце стучало подобно лопастям вертолета. Он зажмурился, а мир, казалось, взрывался вокруг него.

Кого она так разозлила, черт возьми?

Глава 2

Все вокруг них застыло. Эва держалась за Блэйка, как за спасательный круг. Собственный пульс казался громче Ниагарского водопада. Ей чудилось, будто кровь стала вязкой, а воздух в легких – тяжелым. Стрельба продолжалась, она ощутила вдруг, что не может дышать. Дышать!

Пульс участился, она попыталась сделать вдох. Попыталась оторвать голову от его груди, но он крепко прижимал ее к себе. Ее руки дрожали, цепляясь за его рубашку, а желудок ходил ходуном.

Внезапно все стихло. Визг колес и рев двигателя ненадолго нарушили тишину. Сначала они не двигались. Блэйк первым пришел в себя, быстро ощупал ногу и убедился, что она цела. Затем он приподнялся:

– Вы в порядке?

Моргая, она ошеломленно смотрела на него:

– Что?..

Машинально Блэйк с одного взгляда оценил ее состояние. Небольшая царапина на левой щеке со смазанной, засыхавшей кровью. Но не это привело его в ужас. На ее груди расплывалось темно-красное пятно.