Читать книгу "Семь смертных грехов, или Психология порока для верующих и неверующих - Юрий Щербатых"

бессмертны только их грехи.

Валерий Брусков

В религиозном понятии греха есть ряд противоречий, которые нелегко одолеть при помощи логики. Первый вопрос, способный поставить в тупик любого, звучит примерно так: «Кто виноват в грехе: дьявол, искушающий человека, или он сам?» – то есть на ком лежит тяжесть греховного поступка? Если человек слаб, а дьявол изощрен и хитер, то он может задурить голову кому угодно, и это снимает часть вины с человека. Если же человек обладает свободой воли и силой бороться с «врагом человечества», то, согрешив, он полностью принимает ответственность за дурной поступок на себя и уже не может ссылаться на происки нечистой силы.

В Новом Завете этот вопрос звучит в несколько иной формулировке: каковы источники греха – внутренние или внешние? По мнению основателя христианства, любой грех имеет внутренний характер, то есть рождается в душе человека.

«Далее [Иисус] сказал: исходящее из человека оскверняет человека. Ибо изнутри, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, – все это зло изнутри исходит и оскверняет человека».[7]

Если мы примем на веру это положение, то неизбежно придем ко второму противоречию, преодолеть которое будет сложней: «Если все в этом мире создано Господом, то и грехи создал тоже он?» Согласно церковному учению, Бог является создателем всего сущего на Земле и во всей Bселенной, а человеческая душа является его особым заключительным творением. И если человек совершает греховные поступки по велению своей души, которую вложил в его бренное тело Господь Бог, то получается, что последний несет определенную долю ответственности за свои творения. Потому что если авиаконструктор создаст трудный в управлении самолет, периодически срывающийся в штопор, то ему, очевидно, придется принять на себя часть вины за гибель пилотов.

Но Библия, естественно, отводит подобное подозрение от Создателя. В Первом послании Иоанна говорится: «Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего».[8]

Хочется спросить Иоанна: «Святой отец, а кто создал «мир сей», как не Отец наш Небесный?». И как может создавать всемогущий и всеведущий Бог нечто, противное ему? Гораздо логичнее предположить, что Бог, создавая этот мир, с какой-то неведомой нам целью создал и грех. Для чего? – другой вопрос. Может быть, чтобы интересней было наблюдать за своими неразумными созданиями, может, для воспитания людей, или чтобы было за что наказывать – нам сие неведомо. Ведь какая скукота царила в Эдеме, пока Господь не провернул трюк со змеем (то же, по определению, божьим созданием). До этого Адам и Ева жили почти растительной жизнью, при этом там не происходило никаких событий – как говорят сейчас журналисты – отсутствовали информационные поводы. А после грехопадения жить стало интересней, жить стало веселей. Появились такие понятия, как грех, вина, совесть, наказание, проклятие, зависть и т. д. События нового телесериала под названием «Жизнь земная и грешная» завертелись с потрясающей быстротой, и Господь Бог, наверное, с огромным интересом смотрит очередные серии, гадая, что же такого нового отчебучат его создания?

Подобные вопросы приходят на ум не только мне, грешному, но и многим духовным сподвижникам, которые размышляли на данную тему, пытаясь выйти из подобных логических тупиков. Например, Иоанн Кассиан Римлянин пришел к выводу, что часть страстей (или грехов) Господь имплантировал в человеческую душу для пользы человеческой, а другие похожие грехи попадают в душу извне. Соответственно, бывает страсть полезная Господу, а бывает – противная. В седьмой книге своих сочинений под названием «О духе сребролюбия» Иоанн Кассиан пишет: «Например, простые движения плоти видим не только в отроках, в которых невинность предшествует еще различению добра и зла, но и в младенцах, питающихся молоком. Они хоть и не имеют похоти, однако обнаруживают в себе движения плоти естественным возбуждением. Подобным образом усматриваем и проявление гнева в младенцах; до того, как познают добродетель терпения, видим, что они раздражаются на обиды; также понимают шуточные слова и бранные. А иногда сил нет, а желание мщения, возбуждаемое гневом, есть. Я говорю это не для того, чтобы обвинять природу в настоящем состоянии, но чтобы показать, что из тех движений (похотения и гнева), которые происходят от нас, некоторые для пользы насаждены в нас, а некоторые извне приходят от нашего нерадения и произвола злой воли. Ибо плотские движения, о которых мы сказали выше, по распоряжению Творца с пользою насаждены в нашем теле для рождения детей и распространения потомства, а не для бесчестных дел блудных, прелюбодеяний, которые осуждаются законом. Также возбуждение гнева присвоено нам со спасительной целью, чтобы мы, гневаясь на свои пороки и погрешности, с большим усердием упражнялись в добродетелях и духовных подвигах, проявляя всякую любовь к Богу и терпение к нашим братьям. Также мы знаем, какова польза печали, которая причисляется к прочим порокам, когда меняет расположение. Ибо она необходима для страха Божия, однако гибельна, когда бывает для мира, как учит апостол, говоря: ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению; а печаль мирская производит смерть».

Таким образом, Иоанн Кассиан признает, что инстинкт размножения, без которого продолжения человеческого рода было бы невозможным, вложен в человека Творцом, но считает, что люди почему-то используют его не по назначению.

Все люди верят в разное. Я, как психофизиолог, верю в Мать-Природу, которая, создавая человека, поставила в участок мозга под названием гипоталамус «центр удовольствия», посылающий в кору больших полушарий сигналы, вызывающие сильные положительные эмоции, возникающие во время сексуального акта. Природа снабдила человека таким приспособлением, дабы поддерживать его стремление к продлению рода, но не предусмотрела, что человек станет таким умным, что создаст презервативы, гормональные таблетки, фаллоимитаторы и однополую любовь. В результате человек стремится получать удовольствие от «неестественных», то есть не запланированных природой поступков – грешных с точки зрения религии. Но с Матери-Природы какой спрос – она действует слепо, путем случайного естественного отбора, не стараясь предвидеть последствий, просто сметая в результате борьбы за существование все неприспособленные к жизни существа. А вот мудрейший Господь Бог должен был предвидеть, что человек натворит с его подарком – разумом, ибо создавал он людей «по образу и подобию своему», а уж себя-то знать он должен.

А теперь снова предоставим слово мудрейшему Иоанну Кассиану Римлянину. В четвертой главе седьмой книги он отводит от Господа все подозрения относительно вложенных в человека страстей: «Без оскорбления для Творца можем сказать, что в нас есть некоторые природные пороки. Итак, хотя эти движения (похоти и гнева) вложены в нас Творцом, однако Он не может быть виновным, когда мы, злоупотребляя ими, захотим печалиться о бесплодных, мирских выгодах, пожелаем направить их на вредные дела, а не для спасительного покаяния и исправления пороков; или когда будем гневаться не на самих себя для своей пользы, а вопреки запрещению Господню – на братьев наших. Ибо если бы кто железо, данное для необходимого, полезного употребления, захотел обратить на убийство невинных, то он не может обвинять в этом Творца вещества, когда сотворенное Им для необходимого употребления, для удобства хорошей жизни, человек употребит на вредное дело».