Читать книгу "Жены, которым не повезло - Евгений Сухов"

В телекомпании жизнь кипела вовсю: с листочками в руках сновали по коридорам ведущие, операторы со своими ассистентами тащили камеры и треноги, спеша на выход к ждущим их авто, дабы ехать на съемки, из монтажных доносилась музыка, которую накладывали на видеоизображение звукооператоры, в одном из монтажных кабинетов мычала корова и блеяли овцы (кому и для какой передачи понадобилась сия звуковая подкладка, было не ясно). Я даже заглянул в эту монтажную и увидел сидящего за монитором нашего монтажера Игоря Светочева и – ну, конечно! – примостившуюся рядышком Катюшку. Она вот уже несколько лет вела по субботам свою программу для женщин «Ты – богиня» и все время выискивала для своих новых рубрик какие-нибудь креативные решения в подаче и в оформлении передачи. На этот раз, похоже, у нее была рубрика, сравнивающая типажи женщин и мужчин с определенными видами животных (весьма смелое решение!). Надо полагать, что с коровой она сравнивала спокойный и покорный тип женщин, скорее всего, домохозяек, а с овцами – так называемых «телок», безмозглых и готовых на все ради призрачных благ. А может, блеяли вовсе не овцы, а козы, с которыми можно было бы сравнить определенный типаж молодых женщин, упрямых, своенравных и себе на уме… Признаюсь откровенно, во всех этих блеяниях я слабо разбираюсь.

– Ага! – радостно воскликнула Катюшка, едва завидев меня. – Ты-то мне и нужен! Ты ведь у нас в телекомпании главный эксперт по женщинам!

Сказано было довольно сильно, и я поспешил ретироваться, поскольку у Катюшки имелась привычка брать у меня интервью, особенно когда она делала передачи для одной из своих рубрик, называющейся «Мужской взгляд на женщин». Так вот, одним из мужчин, взгляд которых на женщин освещался в этих ее передачах, был я. Одно время она терроризировала меня этими интервью нещадно, после чего я зарекся попадаться ей на глаза. Честное слово, мне, как криминальному репортеру с навыками и некоторым имеющимся опытом сыщика, надлежало бы догадаться, что мычание и блеяние использует именно Катюшка, и ни в коем случае не заглядывать в эту монтажную. Так что, когда она вышла из кабинета, меня в коридоре уже не было…

Удивительно, но по дороге к себе я не встретил шефа. Обычно он всегда попадался мне навстречу и бывал несказанно рад видеть меня, поскольку случалось (когда я вел какое-нибудь серьезное расследование), что я днями, а то и неделями не появлялся на работе. На этот раз я беспрепятственно проник в свой кабинет, конечно, пустой, поскольку еще четверо корреспондентов, которые считали его также своим, были на съемках или на задании. Репортера ведь кормят ноги, господа. Ну, и немного голова…

Я сел за свой стол и включил компьютер. И почти одновременно с появлением надписи на мониторе моего компьютера «ПРИВЕТ» мой рабочий телефон зазвонил.

– Да, – поднял я трубку.

– Аристарх Африканыч, это вы? – услышал я обрадованный женский голос.

– Да, это я.

– Как хорошо, что я вас застала… – Женщина на том конце провода была натурально счастлива. – Это Маша. Помните такую?

Я ничего не ответил, судорожно вспоминая всех знакомых (а порой мимолетных) мне Маш, с которыми свела меня мужская судьба.

– Ну, Маша… – несколько поубавилось радости у женщины. – Из измайловской клинической больницы, что на Верхней Первомайской. Мы все там лежали, отравленные кисломолочными продуктами из магазина «Изобилие». Вы у нас в августе были, когда вели расследование этого группового отравления и расспрашивали нас, кто что ел-пил и где покупал продукты…

– Да, я вас помню, – ответил я. И после того, как ответил, я ее действительно вспомнил…

Маша… Ну, конечно: дородная женщина сорока с небольшим лет. С мужицкими кулаками и ростом под метр восемьдесят. Отравившаяся ряженкой, купленной в том злополучном магазине «Изобилие» на Измайловском бульваре. Эта Маша еще все время расспрашивала меня, когда я уже собрался уходить из их палаты, когда будет показана моя передача. Похоже, она смотрела ее, поскольку на следующий день смогла до меня дозвониться (а звонков, надо признать, был самый настоящий шквал), после чего хвалила меня и называла «молодцом» за то, что я нашел «эту подлюку Ларису», как она выразилась, «травившую честных людей». А еще сказала, что гордится знакомством со мной…

– Так вы правда меня помните? – услышал я снова радостный голос женщины.

– Разумеется, – сказал я. – Вы отравились ряженкой.

– Все так, – восторженно ответила она, словно случившееся отравление доставило ей незабываемое удовольствие. – Знаете, а ведь у меня до вас дело. – Голос ее стал вдруг серьезным и даже, кажется, печальным, что вовсе не вязалось с ее образом бойкой неунывающей бабенки, которой палец в рот не клади. – Беда у меня, беда… Только вы можете помочь.

– У вас что-то случилось?

– Случилось, ой случилось!

– Да что случилось-то? – недоумевая, спросил я.

– А то, что мне с вами поговорить надобно самым срочным образом, – выпалила Маша и замолчала, ожидая моего ответа.

Ну, что я мог сказать на это? Разве одно:

– Хорошо, давайте поговорим.

– Где? – последовал новый вопрос.

– Приезжайте ко мне на работу. Я вам выпишу пропуск. Как ваше полное имя?

– Мария Афанасьевна Федосова.

– Хорошо, Мария Афанасьевна, приезжайте. Паспорт только не забудьте захватить с собой, иначе вас не пропустят…

– Вот спасибочки-то, Аристарх Африканыч, – снова сделалась счастливой Мария Афанасьевна. – Прям щас же и поеду…

Я не стал гадать, что за дело такое имеется ко мне у Маши Федосовой. Приедет – расскажет. Все равно делать мне пока нечего: мой оператор Степа малость приболел, дела стоящего не предвиделось, да и шеф что-то не спешил обременить меня новой передачей, хотя идей у него не поубавилось. Словом, затишье. Уж не перед бурей ли?

С полчаса я шарился по Интернету, собирая разные новости и сплетни. Ужаснулся сегодняшнему курсу доллара и евро. Мама родная! Доллар 67 рублей, а евро – 83! Нефть стоит уже меньше 60 долларов за баррель, а эксперты утверждают, что и до сорока докатится. Снова кризис, мать его растак! А может, этот кризис, что начался в две тысячи девятом, еще и не кончался? Надо бросать курить, хоть какая-то экономия.

Почитал я и про новые санкции против России поседевшего и стареющего на глазах президента Барака Обамы в области энергетики. Какой вредный, однако, этот негр оказался… А говорили, что чуть ли не наш, что в Пермь ездил, будучи сенатором, девушкам русским комплименты раздавал. Оженить его надо было бы на одной из них, глядишь, история по другому руслу пошла бы.

Потом ознакомился с высказыванием Никиты Михалкова касательно слов Андрея Макаревича о том, что Крым надо отдать обратно Украине и тогда, дескать, мы станем цивилизованной нацией. Михалков заявил, что Макаревичу нечего делать в этой стране, которая дала ему все и которую (за это?) он так не любит. Что же ты, Андрюша, так заболтался? Эх, обидно разочаровываться в людях… Ведь столько пива было выпито под твои песни в студенческие годы! Теперь бренчать их на гитаре я уже не буду.