Читать книгу "Венец безбрачия - Ольга Свириденкова"

— Да, понятно, что тебе было совсем не до нее, — сочувственно вздохнул Николай. И, лукаво прищурившись, спросил: — А признайся-ка откровенно: тогда, четыре года назад, княжна Юлия показалась тебе привлекательной?

Матвей смущенно рассмеялся.

— Ну, разумеется, показалась! Разве она может кому-то не понравиться? И именно поэтому я так удивлен. — Он перестал улыбаться и серьезно посмотрел на друга. — Как могло случиться, что она до сих пор не замужем? Ты говоришь, ее жених умер, но неужели он был единственным, кто пожелал взять её в жёны? И неужели… ее родственники не могут подобрать ей более приличную партию, чем я? Да я просто отказываюсь этому верить! По-моему, на такой невесте любой был бы рад жениться. И даже… — Матвей на мгновение замялся, — даже я, наверное, мог присвататься к ней четыре года назад, если бы обстоятельства сложились иначе.

— Так, стало быть, ты согласен поехать в ее подмосковное имение и возобновить знакомство? — радостно спросил Николай. И, опасаясь, как бы друг не передумал, начал торопливо одеваться. — Прекрасно, значит, я так и передам князю Дмитрию. Скажу, что мы принимаем приглашение погостить в имении его племянницы, но, разумеется, ничего серьезного пока обещать не буду… Итак, до встречи у барона Корфа! — бросил он уже в дверях.

Оставшись один, Матвей затушил сигару и в раздумье прошелся по комнате. Говоря откровенно, мысль о женитьбе по расчету внушала ему глубочайшее отвращение, и он вовсе не собирался «поправлять свое плачевное положение» таким способом. Но ведь речь шла не о какой-то там незнакомой девушке, а о княжне Юлии Прозоровской… и это существенно все меняло.

Перед глазами Матвея тотчас возник пленительный женский образ. Точеная фигурка, нежная молочно-белая кожа, золотистые волосы и необычайно выразительные глаза цвета янтаря. К этому можно было прибавить чуть заметную озорную улыбку на пухлых губах, кокетливо вздернутый носик и небольшие, прелестные ямочки на щеках, появлявшиеся в те мгновения, когда Юлия задорно смеялась, слегка запрокинув голову назад. Как странно, что он хорошо помнит такие мелочи, удивленно подумал Матвей, ведь он никогда не был влюблен в эту девушку. Конечно, он всегда находил ее очаровательной, но… разве это что-нибудь значит? В Петербурге столько красавиц, достойных не меньшего восхищения, чем княжна!

В любом случае Матвей был заинтригован. Выходило, что ему предлагали не просто выгодный брак, а прямо какую-то блистательную партию. Ему — человеку небогатому, неблагонадежному и совершенно бесперспективному в плане карьеры. Без сомнения, в этом сватовстве крылся какой-то подвох. Но именно это обстоятельство больше всего и притягивало Матвея. За полгода мирной жизни он уже соскучился по приключениям, и монотонное петербургское существование начинало на него давить.

К тому же он и сам собирался поехать в Москву, как только немного потеплеет. Надо было посмотреть, как новый управляющий справляется с делами его запущенного именьица, да и просто хотелось развеяться. Так почему же заодно и не навестить прелестную затворницу, которую ее родственники так настойчиво стремятся сбыть с рук… первому попавшемуся голодранцу. «Просто эти Тумановы считают тебя очень порядочным и достойным человеком… несмотря ни на что», — с пафосом подумал Матвей. И тут же рассмеялся над своим нелепым предположением. Пожалуй, князь Дмитрий еще мог бы счесть его подходящей партией для племянницы своей супруги, но вот сама его супруга — никогда. Матвей слишком хорошо знал светских женщин, чтобы этому поверить. Стало быть, с очаровательной Юлией что-то не то… «Тебе-то какое дело? — насмешливо спросил себя Матвей. — Ты же не всерьез собрался на ней жениться! Небольшое приключение, и только. К тому же подмосковный климат гораздо лучше петербургского, а тебе, привыкшему к южному теплу, и сам Бог велел перебраться туда на лето».

2

На вечер барона Корфа Матвей поехал в обычном парадном фраке. Но черную бархатную полумаску после некоторого раздумья все-таки решил надеть. Ему совсем не хотелось, чтобы его узнавали все подряд, и в первую очередь — знакомые женщины. И хотя главная цель маскарада, по сути, и состояла в том, чтобы «добропорядочная» дама, оставаясь неузнанной под маской, могла завести интрижку с интересующим ее кавалером, Матвей решительно не желал, чтобы за ним устроили охоту.

Зато недолгое время, что он провел в Петербурге, скучающие замужние аристократки допекли его навязчивым вниманием. Как верно заметил Николай, Матвей Елагин был неподходящей партией для молодой девушки из приличной семьи. Но зато он, как не кто другой, годился на роль любовника какой-нибудь знатной графини или княгини. Во-первых, он был достаточно хорош собой, во-вторых, его окружал ореол загадочности и тайны. А в-третьих, он был, что называется, «жертвой трагических обстоятельств», иными словами — романтической фигурой. Так что от недостатка поклонниц Матвей не страдал. Поначалу повальное женское внимание льстило его самолюбию, но вскоре стало надоедать. А тут еще бывшая невеста внезапно воспылала к нему страстью, что уж было Матвею совсем не по душе.

Словом, ситуация складывалась так, что из Петербурга впору было бежать. И, пожалуй, Матвей бы уже давно уехал. Его задерживали практические соображения. Воюя на Кавказе, он сколотил небольшой капитал на мелких торговых операциях и вложил деньги полгода назад в одну многообещающую коммерческую экспедицию. Теперь ему нужно было дождаться доходов с этой экспедиции, точнее — возвращения в Россию некоего корабля. Ясно, что этот корабль не мог войти в столичный порт раньше, чем на Балтике и Неве тронется лед. Поэтому пришлось запастись терпением и ждать.

Войдя в бальный зал, где уже было полно людей в масках, Матвей внимательно огляделся. Он хотел отыскать Николая, чтобы пойти с ним играть в карты или пить шампанское, но приятель, верный своей привычке опаздывать, еще не приехал. Потоптавшись немного на месте, Матвей собрался перейти в игорную комнату, однако, как только он повернулся в сторону дверей, дорогу ему преградила дама в роскошном маскарадном костюме.

— Не успел зайти в бальный зал и уже спешит покинуть его ради своих любимых карт, — кокетливо промолвила женщина, стреляя в Матвея глазами из прорезей полумаски. — Неужели на маскараде нельзя найти более интересное занятие, чем курить сигары и резаться до рассвета в «фараона»?

Отступив от дамы, Матвей окинул ее пристальным любопытствующим взглядом. Судя по некоторым признакам, ей было лет двадцать или чуть больше. Так как половину лица ее закрывала черная полумаска с золотыми блестками, было трудно определить, насколько она красива. Но, конечно, она была хорошенькой — иначе она бы не вела себя так раскованно и смело. Что же касается маскарадного костюма юной кокетки, то Матвей нашел его выше всяких похвал. Дама была одета турчанкой. Пышное одеяние из розового шелка, обильно затканного золотом и серебром, напоминало приталенный халат. Его рукава свободно ниспадали от локтей, разлетаясь в стороны при малейшем движении; в глубоком вырезе соблазнительно покачивалась налитая грудь. Голову дамы венчала слегка надвинутая на лоб изящная шапочка в форме сильно усеченного конуса, к которой крепилась сзади невесомая вуаль. Одним словом, перед Матвеем находилось очаровательное создание, явно не отягощенное предрассудком супружеской верности.