Читать книгу "Университет вредной магии. Пособие по выживанию - Ника Ветрова"

Одна проблема — не с теми я связалась! Ой, не с теми!

Потому что стоило мне начать забег по коридору, как огромная лужа стремительно обогнала и материализовалась на моем пути магом воды — глаза синие, волосы светло-серые, улыбка жадная, руки в готовности обнять раскинулись и голос журчащий:

— Иди ко мне, Стасенька.

Разворот на сто восемьдесят градусов, подхваченные юбки и рывок в обратном направлении. Зря! Там был тот самый ректор из Академии Стихий — глаза огненные, волосы рыжие, мускулатура внушительная, одежда на нем самостоятельно тлеющая с такой скоростью, что торс сразу почти обнажился, и голос с нотками ревущего пламени:

— От меня не убежишь, милая, от меня еще никто не убегал…

— А то, — вставил плавно выходящий из лаборатории старичок, — половину адепток из своей академии перепортил, охальник. А ты, Стасенька, его не слушай, ко мне иди, сладенькая, старый конь, он борозды не испортит…

— Вашу ж мать! — простонала потрясенная ведьма, она же я, Станислава Григорьева. — У вас какие нейтрализаторы были, а?

— Предельно надежные, — произнес отталкивающий старика с прохода и решительно вступающий в коридор директор Академии межрасовой магии.

Кстати — реально чистокровный демон, именно поэтому по полу сейчас бил его нервно дергающийся хвост, а копыта стремительно рвали обувь.

— Мама… — испуганно взвыла я. — Это же пятнадцать минут, не меньше!

— Мне хватит трех, — оскалился демон.

— Три минуты? — вполне искренне удивилась я.

— Три, — директор Академии межрасовой магии плотоядно оскалился, — потом еще три и снова три минуты…

Господи, а ведь я в свое время к нему поступала, по баллам вступительных не прошла только, вот духи-то миловали.

— Стася, домового зови! — заорала мне Аллиночка. — Девчонки, заклинание стазиса, разом, ну!

Я мгновенно припала к полу, постучала ладонью и взмолилась:

— Дедулечка Нагаришечка, миленький, всеми духами заклинаю, помоги, пожалуйста…

Домовой у нас жуть какой вредный, но, видимо, было что-то в моем голосе — и пол раскрылся, мгновенно затягивая меня в потайное пространство. Более того, едва я свалилась на стог летнего сена — дед Нагар у нас из деревни, у него свои пристрастия в интерьере спальни, — домовой протянул мне бутыль самогона и, пьяно щурясь, спросил:

— Будешь?

— Буду, — всхлипнула я.

— Так, а низзя, — ехидно ответил коварный старичок, забирая бутылку.

— Можно, — и я отняла у него тару, у меня-то руки длиннее, — все равно отчислят меня. Вот как нейтрализаторы действовать начнут, так сразу и отчислят.

— За погубленную жизню! — провозгласил тост дед Нагар.

— Эх, — простонала я и сделала глоток.

Зря, ой, зря, пить не умею, а у домового сивуха многоградусная, сам гонит. Так он потом до самой ночи и гонял… мне за водой. Я ж с первого глотка горло обожгла.

* * *

Наутро меня разбудил голод. Причем волчий.

Иногда так бывает — проснешься на стоге сена, а на тебя смотрит голодный волк. Здоровущий такой. И вот, ты голову поворачиваешь — а там дыра в стене, аккурат под габариты этого волка, и главное, домовой смылся, а ты, волк и волчий голод остались, и кому-то неуютненько так… и я сейчас не о волке и его голоде…

— Хозяин найти приказал, — внезапно прорычало это голодное кровожадное создание.

— А хозяин у нас кто? — хрипловато спросила я обожженным после сивухи горлом.

Волк вместо ответа почему-то зарычал, и зарычал громче, когда из-под сена вдруг показалась всклокоченная голова деда Нагара и вилы, воинственно им удерживаемые.

— Слышь, Стаська, ты чего уварила-то? — вопросил у меня домовой.

— А чего опять, а? — вконец испугалась я.

— Дык нейтрализующие зелья ведьмочки всей школой-то варят, вонь по коридорам несусветная стоит.

— Ой-й-й… — подвывание вышло совсем перепуганным.

А домовой, не глядя на меня, ткнул в волка вилами и вежливо очень сказал:

— Пшел отсюда, холоп!

— Сам пшел, — не менее вежливо ответил волк. А затем сообщил мне: — Зелье сварили уже, действует. Идем, не то сам придет.

И мне ничего иного не оставалось делать, кроме как поползти вслед за волком в проем, далее пройти за ним же по коридору и вскоре войти в кабинет нашей директрисы.

Доминик, едва я появилась, подняла на меня усталые серые глаза, вяло улыбнулась и произнесла:

— Поздравляю, Станислава, ты только что поступила.

— К-к-куда? — запинаясь, вопросила я.

Директриса протянула мне контракт, на котором даже издалека были видны вензеля «АБМ». То есть Академия боевой магии…

— Шутите? — потрясенно выдохнула. — Да какая боевая академия? Да у меня по боевой магии полтора балла из десяти, и то потому, что быстро бегаю, а когда улепетываю, из-под подошвы камешки в нежить преследующую летят! Доминикочка, да вы же знаете!

— Не фамильярничай, — отрезала директриса.

И только тогда я поняла, что в кабинете есть еще кто-то. Медленно повернула голову — у стены, привалившись к ней плечом и хмуро глядя на меня, высился лорд Тиаранг, который, между прочим, ректор этой самой АБМ.

Снова очень медленно перевела взгляд на директрису, Доминик отвела глаза, несколько долгих секунд смотрела на свои сцепленные руки, затем тихо произнесла:

— Три дня на то, чтобы собрать вещи, сдать учебники и…

— А пяти минут не хватит? — зло перебил ее лорд Тиаранг.

Доминик взглянула на меня, и стало ясно — мой выход:

— Нет, мне не хватит! — решительно заявила я.

После чего развернулась, вылетела из кабинета, промчалась по всей школе, вбежала в свою комнату и не выходила оттуда до самой ночи. Причем спецом дождалась, пока и полночь пройдет, и первый час, чтобы гарантированно ни на кого не нарваться…

И вот!

Подкараулил же на выходе из столовой, где меня, сжалившись, покормили несмотря на поздний час. Как знал, гад, на выходе подкараулил! А коридоры-то пустые, все уж спят давно, и в столовой никого не осталось — домовихи мне насыпали, со мной посидели, пока ела, да и, убрав стол, перенеслись в город, к семьям своим.

— Не опускай глаза, — приказал лорд Тиаранг, ведя пальцем от моего виска к губам.

— Отпустите, пожалуйста, — взмолилась я, все же разорвав зрительный контакт и отвернувшись.

Сильные пальцы обхватили мой подбородок и вздернули его вверх, заставляя вновь испуганно замереть под взглядом, достойным удава.

— Стаси, — голос ректора АБМ стал коварным проникновенным шепотом, — неужели ты думаешь, что я могу сделать тебе больно или неприятно?