Читать книгу "Город небесного огня. Часть I - Кассандра Клэр"

– Ты все еще злишься из-за тех пчел, да? – тем временем произнес Марк, направляясь к Тиберию. – Но сам посуди, нельзя же держать пчел в собственной комнате!

– А вот мне сдается, ты поступил злокозненно, желая мне досадить, – сообщил Тай.

Он был невысок росточком для своего возраста – только что пошел в третий класс, – зато словарным запасом и своеобычной манерой выражаться мог запросто сойти за дедушку лет эдак восьмидесяти. Врал он в редчайших случаях, а все из-за того, что не понимал, какая ему будет от этого польза. Вдобавок Тай не мог взять в толк, отчего некоторые его слова и поступки могут дико взбесить окружающих, так что чужой гнев приводил его порой в откровенное недоумение, а порой пугал, что целиком зависело от его текущего настроения.

– При чем тут «досадить»? Тай, ты же сам понимаешь, что нельзя держать пчел в доме…

– Я их изучал! – багровея, объяснил Тай. – Это важное дело, к тому же они мне друзья, и вообще, я отлично разбираюсь, что и как надо делать!

– А про гремучую змею уже забыл? – поинтересовался Марк. – Нам иногда приходится отбирать у тебя кое-какие вещи лишь потому, что мы желаем тебе добра, ведь ты можешь пострадать. Да, я знаю, тебе трудно это понять, но мы все же тебя любим.

Тай уставился ему в лицо. Он знал, что означают слова «я тебя люблю», знал, что они предполагают нечто хорошее, однако не мог взять в толк, как это помогает хоть что-то объяснить или оправдать.

Марк нагнулся и уперся ладонями в колени, смотря Таю прямо в глаза:

– Ладно, мы сделаем вот что…

– Ха! – Эмма наконец-то сумела уложить Джулиана на лопатки и отобрать стилус.

Хихикая словно от щекотки, мальчишка извивался под ней до тех пор, пока она не пришпилила обе его руки к полу.

– Сдаюсь, – просипел он, ухмыляясь. – Силачка несчастная.

Джулиан откровенно над ней насмехался, и Эмма вдруг сообразила, что вот эта поза – верхом на Джулсе – была, вообще-то, странноватая, к тому же в голову отчего-то полезли мысли, что у него, как и у Марка, тоже симпатичная физиономия. Круглая, мальчишеская, давным-давно знакомая, но сейчас Эмма, словно заглядывая в будущее, видела, каким будет это лицо, когда он повзрослеет.

В зале раздался гул: сработал звонок у входа в Институт. Звук от него исходил низкий, тягучий, как у церковного колокола. Со стороны, а вернее сказать, в глазах примитивных, то есть простых обывателей, Институт напоминал руины то ли католической миссии, то ли монастырской школы; кругом были расставлены таблички «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ» и «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», однако, несмотря на это, кое-кто из мирян (как правило, одаренных малой толикой Видения) время от времени все же добирался до входной двери.

Эмма скатилась с Джулиана и принялась отряхиваться. Девочка уже не смеялась. Джулиан приподнялся и с тревожным любопытством вскинул на нее глаза:

– Все в порядке?

– Локтем ударилась, – буркнула Эмма, озираясь по сторонам. Ливви послушно следила за Кейт, которая учила ее правильно держать нож, а Тай до сих пор неодобрительно покачивал головой, вероятно думая о словах Марка. Тай… Именно Эмма невольно дала Тиберию это прозвище, а все потому, что он родился, когда ей самой было полтора года и она еще не могла правильно произносить его имя. «Тай-Тай», – говорила она. «Интересно, а он сам-то об этом помнит?» – подумала девочка. Тай вообще очень необычен: что-то сразу привлекает его внимание, а что-то он в упор не замечает. Абсолютно непредсказуемый тип.

– Эмма?…

Джулиан подался вперед, и вдруг кругом все взорвалось. Яркая вспышка – и внешний мир за стеклом стал бело-золотым с красными сполохами, будто Институт охватило пламя. Пол под ногами накренился, словно корабельная палуба. Эмма качнулась и упала, а с нижних этажей наплывал страшный, нечленораздельный крик.

Ливви всхлипнула, кинулась к Таю, обхватила брата обеими руками, как если бы заслоняла от угрозы собственным телом. Она принадлежала к тем немногим, кому Тай позволял к себе прикасаться; мальчик стоял как вкопанный, одной рукой вцепившись в рукав сестринской футболки. Сбитый с ног Марк уже поднимался; темная шевелюра Кейт подчеркивала бледность ее лица.

– Вы двое ни с места, – приказала она Эмме с Джулианом, извлекая меч из поясных ножен. – Присмотрите за близняшками. Марк, ты со мной.

– Нет уж! – возмутился Джулиан, вскакивая с пола. – Марк…

– Ничего, я справлюсь, – улыбнулся тот, даря младшему брату подбадривающую улыбку; у него в руках уже виднелись клинки. С ножами он умел работать, меткостью отличался замечательной. – Будь рядом с Эммой, – добавил он и, коротко кивнув обоим, исчез вслед за Кейт. Дверь в тренировочный зал гулко захлопнулась.

Джулс шагнул к Эмме, подал руку и помог встать. Ей захотелось сказать, мол, не стоит беспокоиться, я и сама могу, но помощь все же приняла. Сейчас она особенно остро понимала, как это важно: делать что-то продуктивное, лишь бы чем-то подсобить. Снизу донесся очередной крик, где-то звонко лопнуло и осыпалось стекло. Эмма кинулась к двойняшкам; те не шевелились, словно превратились в крошечные статуи. Ливви была пепельно-бледной; Тай цеплялся за ее футболку до побелевших костяшек.

– Ничего, все обойдется, – сказал Джулиан, кладя руку на худенькое плечо младшего брата. – Что бы ни случилось, все будет хорошо…

– Да ведь ты не понимаешь, что происходит, – возразил Тай сдавленным голосом. – Как же ты можешь заявлять, будто все обойдется? Ты же не знаешь, в чем тут дело.

Вновь раздался какой-то вопль. Даже не крик, а нечто худшее. Скорее вой, дикий и зловещий. «Неужто оборотни?» – растерянно предположила Эмма. Да нет, боевой клич оборотней она уже слыхала, тут что-то гораздо более темное. И жестокое.

Ливви прижалась к брату-близнецу. Тай вскинул глаза на старших, внимательно присмотрелся к Эмме, перевел взгляд на Джулиана.

– Если мы решим здесь прятаться, – сказал он, – и они нас найдут, то за все, что случится с нашей сестрой, отвечать будешь ты.

Ливви терлась лицом о его плечо; мальчик говорил негромко и спокойно, но Эмма ни капли не сомневалась в предельной серьезности его слов. Каким бы пугающе глубоким ни был его интеллект, какими бы странностями в отношении чужих людей он ни отличался, Тай был неразлучен со своей сестрой. Когда Ливви болела, он спал в изножье ее кровати, стоило ей оцарапать руку, как он впадал в панику, и то же самое можно было наблюдать с ее стороны.

На лице Джулиана всеми красками играли противоречивые эмоции. Он встретился взглядом с Эммой, и она едва заметно кивнула. Оставаться здесь, в тренировочном зале, и покорно ждать, пока за ними придут «крикуны» с нижних этажей… От самой этой мысли не то что мурашки бежали – кожа съеживалась, будто хотела слезть с костей.

Джулиан прошелся по залу и вернулся с арбалетом и парой кинжалов.

– Тай, тебе придется на время отпустить Ливви, – сказал он.