Читать книгу "Бегство к любви - Саманта Тоул"

Форбс следует за мной на кухню, держа меня за руку, что на него не похоже. Обычно он не стремится к тактильности, когда мы наедине. Только на публике или когда хочет заняться сексом.

Я высвобождаю свои пальцы из его ладони, хватаю ручку кастрюли, чтобы помешать соус, кипящий на плите.

Хмурясь, Форбс отходит от меня, идет к холодильнику.

Достает пиво, но мне не предлагает. Форбс считает, что женщины не должны пить пиво, особенно из бутылки. Говорит, леди это не подобает. Но я все равно пью, когда его нет рядом. Он думает, я держу пиво в холодильнике для него, и я его не разубеждаю.

Форбс подходит ко мне, присаживается рядом на стол. Я убавляю жар: соус должен потомиться. Я готовлю пасту «алла норма». Простое, но вкусное блюдо. Мне показала, как его делать, наша старая кухарка, миссис Кеннеди. Она учила меня готовить, когда Оливера не было поблизости. Я очень по ней скучала, когда она оставила нас. Оливер ее уволил, услышав однажды, как она расспрашивает меня о синяках на моих руках.

– Я тут подумал, переберусь-ка я, пожалуй, сюда. – Слова Форбса выстреливают в воздух, как брызги раскаленного растительного масла, в которое попала вода.

Моя ладонь замирает на ручке кастрюли.

Нет. Нет. Нет.

– Как ты считаешь?

Мне следует очень осторожно подбирать выражения.

Сохраняя невозмутимый вид, я поворачиваюсь к нему.

– Мне казалось, тебе нравится жить в вашей мужской компании?

Форбс вместе с четырьмя своими приятелями снимает огромный дом, что находится в двух кварталах отсюда.

– Нравится, но там слишком шумно. Парни вечно устраивают вечеринки, а мне нужна тишина, чтобы работать. Ты же знаешь, как это бывает. Потому и живешь одна – чтоб тебе никто не мешал заниматься.

Вообще-то, не поэтому. Я живу одна, потому что у меня нет подруг. И я ни за что, никогда не стала бы снова жить с мужчиной. Тем более с тобой.

Взяв ложку, я принимаюсь снова помешивать соус.

Не в силах заставить себя смолчать, свои следующие слова я стараюсь произнести как можно мягче:

– А не рановато? Мы ведь вместе всего-то семь месяцев.

Длинная пауза указывает на то, что Форбс взбешен.

И ничего хорошего это не предвещает. Ничего хорошего.

– Разве ты не хочешь жить со мной? – Голос у него не обиженный. Сердитый.

Дура ты, Мия.

Дура. Дура. Дура.

– Конечно, хочу. Просто я думаю о тебе. Не хочу, чтоб ты раньше времени связывал себя обязательствами, – быстро отвечаю я, но это уже не важно. Я знаю, что будет дальше.

– Черта с два. – Резким движением Форбс сдвигает кастрюлю с включенной конфорки, хватает меня за волосы, наматывает на руку длинную прядь, становится у меня за спиной и медленно притягивает к себе мою голову. – Ты чувствовала бы себя связанной обязательствами, если бы я переехал сюда, а, Мия?

– Форбс, не надо, – умоляю я, сдавленно сглатывая слюну.

– Отвечай!

– Конечно, нет.

– Ты хочешь жить с кем-то еще, да, Мия? У тебя есть другой? Ты спишь с кем-то еще? – Он сильнее тянет меня за волосы, выдирает их с корнями. От боли на глаза наворачиваются слезы.

– Ну что ты. Я только с тобой хочу быть. Я люблю тебя.

Я тебя ненавижу.

– Я тебе не верю. Ты трахаешься с кем-то еще, да?

Он разворачивает меня и швыряет на холодильник. Спину пронзает боль.

– Нет, клянусь. – Я задыхаюсь, во рту пересохло. По щеке катится слеза, ибо я знаю, что сейчас произойдет, и, что бы я ни сказала или ни сделала, предотвратить этого нельзя.

– Если ты ни в чем не виновата, какого черта плачешь? – Он вплотную приблизил ко мне свое лицо. По его глазам я вижу, что он уже пошел вразнос. Милый Форбс, что пришел сюда, остался на пороге.

Он дергает меня вперед, потом снова со всей силы швыряет на холодильник. От удара головой мои верхние и нижние зубы со стуком смыкаются.

– Я п-плачу, п-потому что не хочу, чтоб ты меня бил, – дрожащими губами произношу я.

Не хочу, чтоб он меня бил. Да, именно это я и сказала. Глупость, ведь он уже меня бьет, и мои слова ничего не изменят.

– П-плачу, – передразнивает он меня, издавая резкий смешок.

Потом лицо его темнеет, и я точно знаю, что будет дальше. Закрываю глаза и готовлюсь к худшему.

Ощущаю знакомый хлесткий удар его ладони, бьющей меня по лицу.

Резкий привкус крови, затекающей в рот.

Хорошее. Думай о хорошем, Мия.

Тепло солнца на моем лице. Аромат цветов, что растут в моем приоконном ящике. Погожий денек. Я еду в своем автомобиле с опущенным верхом, ветер теребит, ерошит мои волосы – это так приятно. Я – птица. Вольная птица, парящая в поднебесье…

Музыка. Вспомни какую-нибудь песню, Мия. Напевай ее про себя, пока летишь…

– А это – чтоб слезы зря не лила. – Форбс снова бьет меня по лицу. – Плачь, Мия, плачь. А я тебе помогу – чтоб не зря плакала.

Я больше не плачу, но это его не останавливает. Его ничто никогда не останавливает. Форбс закончит, когда выбьется из сил.

Поэтому я улетаю в безопасное место. Туда, где счастье.

* * *

Я очнулась. Сколько времени пробыла без сознания – не знаю.

Я одна, лежу на кухонном полу.

С трудом поднимаюсь на колени. Твердая напольная плитка немилосердна к моим голеням. В голове стучит, в боку пульсирует боль. Рукой ощупываю ребра. Не сломаны – только ушибы. Я уже ломала ребра – знаю, как они болят. Прижимая ладонь к ребрам, чтобы уменьшить боль, встаю с пола.

Плита все еще греется. Ступая тихо, подхожу к ней, выключаю конфорку. Щелчок громким эхом оглашает тишину. Я замираю. Сейчас самое главное – оставаться незаметной. Не хочу привлекать внимание Форбса.

Поворачиваю голову, в щель приоткрытой двери вижу его. Он сидит на диване, смотрит на бутылку с пивом, что держит в руке.

Я знаю, что будет дальше. Эту сценку мы разыгрываем регулярно.

Бесшумно ступая, я осторожно открываю дверь, проскальзываю в коридор и прямиком иду в ванную.

Тихо затворяю за собой дверь, достаю из шкафчика аптечку, рассматриваю в зеркало лицо.

Синяков нет. Форбс обычно не бьет так сильно по лицу, чтобы остались кровоподтеки, – как и Оливер.

Кровоподтеки на лице вызывают вопросы.

Проверяю губу. Рассечена изнутри. О зубы.

Глотаю две таблетки «Адвила», чтобы унять боль в ребрах, смачиваю ватный тампон в растворе антисептика.