Читать книгу "Майдан в России. Как избавиться от пятой колонны - Владимир Большаков"

– расчленение России на мелкие государства путем межрегиональных войн, подобных тем, что были организованы нами в Югославии;

– окончательный развал военно-промышленного комплекса России и армии;

– устранение режимов в оторвавшихся от России республиках, нужных нам».

(Из выступления Президента США Б. Клинтона в Вашингтоне на секретном совещании начальников штабов 24 октября 1995 г.)

За океаном откровенно издевались над всеми попытками лидеров постсоветской Эрефии представить себя равными партнерами на переговорах с лидерами США, хотя и не без оснований. Когда в 1993 году на встрече с руководителями стран НАТО подвыпивший Ельцин сказал Клинтону: «Мы тут с тобой самые умные, Билл. А все остальные – дураки», тот чуть не упал от одолевшего его почти истерического хохота. Позднее Клинтон сказал: «Отношение к России теперь будет определяться не формулой «побежденный нами враг», а формулой «безмозглый инструмент в наших руках» (см. подробнее novayapravda.narod.ru). Подобная терминология использовалась не только на совещаниях высших чиновников США за закрытыми дверями. После развала СССР в Белом доме не упускали случая публично унизить Россию, напомнить ей, что она навсегда утратила роль сверхдержавы, и подняться ей не дадут. Так весной 2014 года, в разгар антирусской истерии после вхождения Крыма в состав РФ, Барак Обама в полемике с лидером республиканцев Миттом Ромни, заявившим, что Россия является крупнейшим геополитическим врагом Америки, сказал: «Россия – региональная держава, и не из-за силы, а из-за своей слабости является угрозой для некоторых своих соседей» (The Washington Post, 25.03.2014).

После распада СССР за океаном рассматривали Россию всего лишь как послушный воле Вашингтона сырьевой придаток. Непослушания никто не ожидал. За неповиновение грозили жесткими карами.

24 марта 1999 года Евгений Примаков, тогдашний премьер-министр РФ, позволил себе прямо в небе отменить свой официальный визит в США в знак протеста против начала бомбардировок Югославии, совершив свой знаменитый «разворот над Атлантикой». Но вскоре после этого он вынужден был пересесть из кресла премьера в кресло Председателя Торговой палаты РФ. И это было еще мягкой посадкой.

То «своеволие», которое Москва проявила, дав отпор грузинским агрессорам в Южной Осетии и Абхазии в 2008 г., ей относительно быстро простили уже за то, что эти страны не приняли в состав России, чего по сей день желает подавляющее большинство их населения. Более того – в «вашингтонском обкоме» оценили «сдержанность и благоразумие» тогдашнего президента Дмитрия Медведева, который запретил 58-й армии продолжать преследование бежавших грузинских войск. А ведь наши ребята могли тогда легко дойти до самого Тбилиси. Саакашвили, который лишний раз подтвердил, что услужливый дурак опаснее врага, не оправдал надежд заокеанских стратегов, и от него быстро избавились, но при этом не отказались от планов вовлечения Грузии в НАТО.

Но вот когда Москва решилась на присоединение Крыма, это произвело эффект разорвавшейся бомбы. И хотя один из американских «бешеных» сенатор Джон Маккейн назвал это «бунтом на бензоколонке по имени Россия, которая делает вид, что она – государство» (См. rbc.ru, 18.03.2014), те, кто реально правит странами «золотого миллиарда», поняли, что Запад столкнулся с явлением куда более серьезного характера. Россия раз и навсегда отказалась быть «безмозглым инструментом в руках» Дяди Сэма. И никак не могли поверить, что Кремль окончательно вышел из подчинения «вашингтонского обкома».

После возвращения Крыма, соглашусь здесь с Федором Лукьяновым, главным редактором журнала «Россия в глобальной политике», «в России изменилась политическая линия. Россия больше не считает сохранение хороших отношений с Западом обязательным элементом политики». Кстати генерал Галуа это предвидел. В ходе того нашего памятного интервью в октябре 1994 г. он сказал: «Я думаю, что в ближайшие десять лет Россия обретет вновь свое равновесие. Это станет возможным на базе естественного патриотизма русских, тех качеств, которыми обладает этот народ, и на базе богатейших природных ресурсов России. Полагаю, что бывшие республики СССР, хотя и не все, вновь соберутся вокруг славянского ядра (выделено мной. – В.Б.). Очевидно, что этот процесс не обойдется без переходного периода с сильной авторитарной властью. Но будущий «Петр Первый» не сможет править без того, чтобы обеспечить русским социальную защиту хотя бы на уровне советского периода и без сочетания сильной власти с развитием демократии. Этот период займет примерно десять лет, в течение которого Россия найдет тот режим, который соответствует ее историческому опыту и национальной традиции. И Россия вновь обретет тогда статус второй сверхдержавы мира». ( «Правда», 19.10.1994). Удивительно проницателен был великий геополитик. Вопрос только в том, соответствует ли Путин его предвидению?

18 марта 2014 г., в тот самый день, когда президент Путин выступил с речью в Кремле перед Федеральным собранием, а позже подписал соглашение о воссоединении Крыма и Севастополя с Россией с их представителями, в Галерее Ильи Глазунова в Москве состоялась встреча с ведущим французским геополитиком Эмериком Шопаром, учеником генерала Галуа. Как раз в тот день Шопар вернулся из Крыма, где выступал наблюдателем за ходом референдума. В отличие от многих его европейских коллег, он пришел к выводу, что этот референдум полностью соответствовал воле крымчан и международному праву. Когда лектору стали задавать вопросы, я взял слово и, рассказав о моей встрече с Галуа, спросил Шопара: «Означает ли возврат Крыма в Россию конец однополярного мира?». Он ответил так: «Если чему и пришел конец, то это возможности США давать уроки демократии и соблюдения прав человека другим странам, признавать или не признавать правительства других стран легитимными. Эта возможность теперь действительно похоронена. Особенно после того, как США признали легитимным киевское правительство, пришедшее к власти в результате государственного переворота и включившее в свой состав представителей партии «Свобода».

Конечно, такого рода исторические повороты не происходят в одночасье. Предпосылки для этого накапливаются годами, а то и десятилетиями. Поясняя причины столь резкого поворота в отношениях России с Западом, Путин в своей крымской речи отметил: «Нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом. Так было и с расширением НАТО на восток, с размещением военной инфраструктуры у наших границ. Нам все время одно и то же твердили: «Ну, вас это не касается». Легко сказать, не касается. Так было и с развертыванием систем противоракетной обороны. Несмотря на все наши опасения, машина идет, двигается. Так было с бесконечным затягиванием переговоров по визовым проблемам, с обещаниями честной конкуренции и свободного доступа на глобальные рынки. Нам сегодня угрожают санкциями, но мы и так живем в условиях ряда ограничений, и весьма существенных для нас, для нашей экономики, для нашей страны. Например, еще в период «холодной войны» США, а затем и другие страны запретили продавать в СССР большой перечень технологий и оборудования, составив так называемые КОКОМовские списки. Сегодня они формально отменены, но только формально, на деле многие запреты по-прежнему действуют. Словом, у нас есть все основания полагать, что пресловутая политика сдерживания России, которая проводилась и в XVIII, и в XIX, и в XX веке, продолжается и сегодня. Нас постоянно пытаются загнать в какой-то угол за то, что мы имеем независимую позицию, за то, что ее отстаиваем, за то, что называем вещи своими именами и не лицемерим. Но все имеет свои пределы» (Kremlin.ru, 18.03.2014).