Читать книгу "Горячие точки на сердце - Владимир Михановский"

Результаты опрометчивой и непродуманной политики не замедлили сказаться.

«Размораживание» производило подчас совершенно неожиданный эффект, иногда прямо противоположный тому, которого ожидали. Когда рвутся цепи, связывавшие части в единое целое, первые частенько идут в болтанку. Здесь уместно вспомнить слова другого великого поэта, Николая Алексеевича Некрасова, которого особенно любил Матейченков. Слова, сказанные, правда, по несколько другому поводу — по случаю отмены крепостного права на Руси:

Порвалась цепь великая,

Порвалась — и ударила:

Одним концом по барину,

Другим — по мужику.

И кто тут мужик, кто барин — поди разбери! Всем плохо, и всюду «страсти роковые»: разлад, раззор, стычки, противостояние, от которого пол шага до гражданской войны…

Под знаком Эльбруса

В небольшой по величине Карачаево-Черкесии назревали грозные события.

Точкой отсчета их послужили выборы местного президента. Президентов у нас теперь выбирают везде и всюду, так что этим нынче никого не удивишь — даже глава иной захудалой фирмы гордо именует себя президентом.

В Карачаево-Черкесии, однако, обстановка, как понял генерал Матейченков, сложилась особая. Она резко отличалась от ситуации в других российских регионах. Причина этого была во Владимире Хубиеве — одной из главных тамошних политических фигур в не столь давние времена.

Достаточно сказать, что Владимир Хубиев слишком долго — в течение двадцати лет! — единолично возглавлял регион: сначала — автономную область, потом — республику.

Статус менялся, власть — нет.

В 1998 году Хубиев стал и. о. главы администрации Карачаево-Черкесии, и с тех пор он всеми мыслимыми и немыслимыми способами старался оттянуть выборы.

Матейченкову припомнился один мимолетный разговор с одним важным чиновником. Разговорились о КЧР.

— Как полагаешь, в чем главная причина, корень тамошних раздоров? — спросил Матейченков.

— А нет корня.

— Как это?

Собеседник улыбнулся:

— Нет — и все.

— Но должна же быть логика событий.

— Не ищи логику там, где ее нет.

— Не согласен: нет следствия без причины.

— Вот и езжай, разбирайся. И убедишься, что я прав.

Отбирая для поездки нужные документы, Матейченков припомнил этот мимолетный разговор.

«Разберемся, во всем разберемся», — подумал он. Да, времена нелегкие. Как сказал тот же Некрасов,

Бывали хуже времена,

Но не было подлей.

Но и то сказать, какие времена бывали легкими? И потом, известно ведь, что «времена не выбирают — в них живут и умирают».

Главный болезненный нерв нынешней ситуации в КЧР он, казалось, нащупал — это слишком запоздалые выборы, когда они наконец-то состоялись, несмотря на отчаянное противодействие Владимира Хубиева. Они-то и привели республику в состояние котла с перегретым паром. Конфликт необходимо погасить, уничтожить в самом зародыше.

То, что случилось в Карачаево-Черкесии, произошло впервые на Кавказе. Впервые — но, увы, далеко не в последний раз.

Глядя в темные окна, за которыми клубилась майская сырость, генерал припомнил внешнюю канву событий, которые привели к этой напряженности.

Выборы президента КЧР пришлось проводить в два тура. 16 марта и 26 апреля. Именно они и вызвали всеобщий раздрай.

Да, слишком долго сидел Владимир Хубиев на троне! Видимо, полагал, опираясь на свои многочисленные и могущественные связи в верхах, что трон скорее под ним прогнется, чем он оставит его.

Цеплялся Хубиев отчаянно, а когда ушел — не мог не уйти! — в республике образовался… вакуум. Природа же, как известно, боится пустоты — это закон физики. «Природа боится пустот и стремится заполнить их — всем, чем попало».

Так в республике возник межэтнический конфликт: каждая народность, естественно, хотела «своего» президента.

И еще генералу стало ясно: конфликт был спровоцирован отнюдь не простыми людьми, а национальными элитами, которые имеются в любой республике. Независимо от ее величины, этой республики. То еще словечко — элиты — вошедшее в наш обиход сравнительно недавно.

Эти отъевшиеся элиты отлично осознавали, что влияние любой из них может проистекать только из поддержки народа. Потому-то, как только были объявлены выборы, и вспыхнула в республике самая бешеная, разнузданная агитация, по старому, но вечно живому принципу — каждый кулик свое болото хвалит.

Нужен свой кандидат в президенты!

Каждая сторона пыталась приручить, подкармливая, в первую очередь средства массовой информации. При это в ход, по известным образцам, пускался весь джентльменский набор — от подкупа и угрозы убийств, иногда осуществляемых, до заведомой лжи и клеветы, носивших, само собой, взаимный характер.

Основных соискателей высокого поста осталось два — черкес Станислав Дерев и генерал армии, в прошлом главком сухопутных сил российской армии карачаевец Владимир Семенов.

Вот, к примеру, агитационная мина, обнаруженная генералом Матейченковым и направленная против Станислава Дерева: мол, мэр столицы задумал создать «Великую Черкесию», куда должны войти: Кабардино-Балкария, собственно Карачаево-Черкесия, Адыгея, земля шапсугов в Краснодарском крае, а также… Абхазия!

Ну, а как же добиться, чтобы в этом конгломерате народностей доминировали черкесы и адыгейцы? Оказывается, очень просто. Согласно авторам многоступенчатой «мины», Станислав Дерев замыслил провести массовую реэмиграцию людей необходимой ему для осуществления «великодержавных планов» национальности. Откуда? Прежде всего, из Турции, а также из многочисленных стран Ближнего Востока.

Более того, заказные статьи в местных газетах уверяли, что Станислав Дерев всем этим давно уже занимается, отворив нужным ему людям некие мифические «тайные тропы» в республику. Результат же всего этого сложного словесного построения прост: образуется «Великая Черкесия», она становится самостоятельным государством и выходит из-под эгиды России.

Доказательства?

Ими авторы подобных статей себя не утверждали. «Мы знаем» — вот и все. Изволь принять на веру.

В лучшем случае ссылались на некие не называемые таинственные источники, которые не подлежат рассекречиванию.

Матейченков усмехнулся, припомнив остроумное замечание одного ученого, который заметил: все книги по математике начинаются словами — мы знаем… Так вот и авторы пафосно обличительных статей, направленных против какого-либо из кандидатов: мы знаем — и все тут!

Как тут не вспомнить к месту старый еврейский анекдот.

Раввину сообщили, что его дочь, невинная девушка, сидит на бульваре и кормит грудью младенца. «Но у меня вообще нет никакой дочери!» — изумился раввин. «Мое дело сообщить, а вы уже разбирайтесь», — ответил доброжелатель.