Читать книгу "Госпожа его сердца - Дженнифер Деламир"

– Прежде всего надо немедленно перенести ее в дом. Мы привлекаем внимание публики, а моя тетушка не выносит даже намека на скандал.

И правда, прохожие смотрели на них с нескрываемым любопытством. Кто-то останавливался, кто-то – нет, но никто не предлагал помощи. А одна нарядная молодая особа брезгливо поморщилась, отвернулась и, поторопив своего спутника, устремилась прочь – словно увидела посреди фешенебельного района Мейфэр не жертву несчастного случая, а чумной барак. Печально, но факт: обитатели столицы Англии мало напоминали добрых самаритян. Джеффри провел в Лондоне шесть месяцев и каждый день сталкивался с полным равнодушием к человеческим страданиям. Он перестал этому удивляться, но по-прежнему испытывал огорчение и возмущение.

Кажется, только кучер проявлял искреннее сочувствие. Хотя, может быть, это было чувство вины. Придерживая лошадей, он с тревогой наблюдал за Джеффри и, перехватив его взгляд, сказал:

– Прямо не знаю, как так получилось, милорд. Она словно из-под земли выросла.

– Вы ни в чем не виноваты, – успокоил его Джеффри и, достав носовой платок, осторожно промокнул кровь, сочившуюся из раны на виске. – Срочно отправляйтесь на Харли-стрит и привезите доктора Лейтона.

– Да, милорд. – Кучер заметно повеселел и живо взобрался на козлы. – Я мигом.

Джеффри пытался понять, не получила ли девушка еще каких-нибудь повреждений. Его сдерживала необходимость держаться в рамках приличий, но он все-таки решился на беглый осмотр и, слава Богу, не обнаружил переломов.

Джеймс снова постучал. Внушительная черная дверь наконец приоткрылась, и на пороге возникла худощавая фигура дворецкого леди Торнборо.

– Хардинг, дайте пройти, – потребовал Джеймс. – У нас дорожное происшествие.

Увидев женщину, истекающую кровью у безупречно чистых ступеней особняка, Хардинг не стал задавать лишних вопросов. Быстро оценив ситуацию, он отступил в сторону и широко распахнул дверь.

Джеффри же осторожно взял девушку на руки. Она была очень худой и почти ничего не весила. Ее золотистые волосы резко выделялись на фоне его черного сюртука. А почему она без шляпы? Джеффри огляделся по сторонам и увидел на мостовой жалкие остатки соломенной шляпки. Когда голова девушки безвольно качнулась и упала ему на грудь, у него сжалось сердце. Что это было? Сострадание? Да, конечно. Однако к состраданию примешивалось еще какое-то чувство, которое не поддавалось определению.

– Кровотечение не останавливается, – заметил Джеймс. – Передай-ка ее кому-нибудь из слуг, иначе твой сюртук будет безнадежно испорчен.

– Меня это не волнует, – ответил Джеффри. Он испытывал странную потребность заботиться об этой женщине, хотя понятия не имел, кто она такая. В конце концов, ее сбил именно его экипаж, пусть даже виновницей происшествия была она сама. И он просто не мог передать ее кому-нибудь другому. Нет, ни за что на свете.

Стиснув зубы, Джеффри перешагнул через кровавые пятна и понес девушку в дом.

В просторном холле Джеймс обратился к дворецкому:

– Хардинг, леди Торнборо дома?

– Нет, сэр. Но мы ожидаем ее с минуты на минуту.

Джеффри давно знал семейство Торнборо и считал здешнего дворецкого человеком весьма разумным.

Кроме того, Хардинг сохранял завидное спокойствие при любых обстоятельствах. Это ценное качество годами выковывалось детскими эскападами Рии, внучки леди Торнборо, а затем было отшлифовано до блеска подвигами до сих пор не повзрослевшего Джеймса.

Вот и сейчас Хардинг вел себя так, словно в этот дом каждый день приносили полумертвых незнакомых женщин. Кивнув в сторону лестницы, он бесстрастно осведомился:

– Вас устроит диван в розовой гостиной, сэр?

– Более чем, – заверил Джеймс.

Провожая их наверх, дворецкий окликнул стоявшую в холле молоденькую горничную и распорядился:

– Мэри, принеси нам воду и полотенце. И передай Джейн, чтобы она немедленно вымыла ступени перед парадным входом.

На пороге гостиной их встретила еще одна горничная. Следуя указаниям Хардинга, она быстро расстелила на диване покрывало, чтобы защитить дорогую обивку.

Джеффри бережно опустил свою хрупкую ношу на диван, а сам сел рядом на низенькую скамейку для ног и снова промокнул кровь носовым платком.

Вокруг глубокой раны разрасталась багровая припухлость. Дело принимало все более угрожающий оборот.

– Черт знает что такое… И как ее угораздило шагнуть прямо под колеса экипажа? – сокрушенно качая головой, пробормотал Джеффри, совершенно не отдавая себе отчета в том, что произнес эти слова вслух.

Джеймс, разумеется, не мог промолчать.

– Друг мой, выбирай выражения, – призвал он с напускной строгостью. – Тут присутствует дама.

– Она без сознания и вряд ли слышит меня.

Дама?.. Джеффри с сомнением посмотрел на девушку. Строгое черное платье явно не подходило ей по размеру – оно выглядело мешковатым, а слишком длинные рукава были подвернуты. Добротные кожаные туфли основательно истрепались. Служанка, донашивающая старую одежду хозяйки? Молодая женщина из хорошей, но обедневшей семьи? И вообще, ее наряд наводил на мысли о трауре. Получается, она испытывала нужду, недавно потеряла кого-то из близких, а теперь и сама находилась между жизнью и смертью.

– Дама она или не дама, но судьба явно не балует ее, – сказал Джеффри, и у него вновь болезненно сжалось сердце. Уж он-то знал не понаслышке, каково это, когда трагедии следуют одна за другой.

В гостиную вошла младшая горничная. Поставив миску с водой на стол, она намочила полотенце, робко приблизилась к дивану, взглянула на Джеффри и сделала книксен.

– С вашего разрешения, милорд…

Джеффри поморщился. Его величали милордом уже несколько месяцев, но он так и не привык к этому. Все вокруг полагали необходимым отметить его нынешнее высокое положением, а он при обращении «милорд» всякий раз вспоминал о том, чего лишился. Могут ли подобные почести возместить потерю двух братьев? Но в любом случае принадлежность к сословию пэров не освобождала человека от необходимости помогать ближнему всеми доступными способами.

Он протянул руку:

– Дайте мне полотенце, я все сделаю сам.

Горничная медлила в нерешительности.

– Послушай, так не годится, – вмешался Джеймс. – Позволь ей заняться делом. На то и существует прислуга.

– У меня больше опыта. Я часто ухаживал за больными в своем приходе.

– Но тогда ты был обыкновенным священником, а теперь ты барон.

Джеффри ненавидел титул, которой перешел к нему после смерти старших братьев. С другой стороны, глупо отрицать тот факт, что высокое общественное положение имеет свои преимущества. Так почему бы ими не воспользоваться?

– Раз я барон, извольте мне подчиняться, – заявил Джеффри и вновь протянул руку за полотенцем.