Читать книгу "Мы живем неправильно - Ксения Букша"

Пиар-директор незамедлительно подошла к ним и приказала:

– А вы что, Илья, Алиса? Проходите, пожалуйста, в зал!

– Да, да, мы уже идем, – приветливо помахал рукой директор по развитию.

– Обещали шторм и бурю на море. Может быть, мы перевернемся? – с надеждой сказала Алиса Розенбаум.

– Маловероятно, – сказал Илья Редькин.

В эту минуту у пристани, осыпаемой мелким дождиком, притормозил «бра-бус», из которого выскочили генеральный директор Черемисинов и финансовый директор Аминов. Оба молниеносно метнулись к кораблику, перепрыгнули на него и ворвались в зал, на ходу пожимая всем руки.

– А вот и наше начальство! – оглушительно завопила Любовь Аркадьевна, схватив микрофон. – Крчппп-виууууу… – сладив с микрофоном, пиар-директор продолжила: – Уважаемый коллектив, я прошу всех занять места за столами, все уже в сборе, поэтому мы не будем дольше задерживать отправление и сейчас поплывем!

– Чтобы справиться со штормом, нам придется выйти в открытое море, – сказала Алиса Розенбаум, усаживаясь.

– Она прирожденная тамада, наш пиар-директор, – сказал Илья Редькин, тоже усаживаясь.

Они оказались за одним столиком с юной журналисткой, призванной освещать мероприятие.

– Давайте познакомимся, – сказала юная журналистка.

– Давайте лучше поскорее откроем шампанское, – сказала Алиса Розенбаум. – Очень хочется нажраться.

– Меня зовут Света, – сказала юная журналистка. – А фамилия у меня, вы даже не представляете себе, какая.

– Розенбаум, что ли? – спросила Алиса Розенбаум.

– Нет! Моя фамилия – Ляшкевич-Гуркевич-Паньженьская, – произнесла журналистка.

– Ух ты, – сказал Илья Редькин. – Наверное, вы полька?

– Моя бабка даже не умеет говорить по-русски, – вспыхивая от удовольствия, кивнула юная журналистка. – Только по-польски. Она польская дворянка, правда живет в Москве. Во время реституции…

– Польские дворянки занимаются реституцией? – удивилась Алиса Розенбаум. – А сколько лет вашей бабушке?

– Это довольно занятно, то, что вы рассказываете, – рассеянно заметил Илья Редькин и стал открывать шампанское.

– Постойте! Я сама! – воскликнула журналистка Света и, выхватив у Ильи бутылку, принялась выковыривать пробку из горлышка.

– Господа!!! – прокричала в микрофон Любовь Столичная. – Сегодня нашему агентству «Континуум» исполняется три года!!! Мы все обожаем наше агентство! И чрезвычайно рады, что именно сегодня, четырнадцатого сентября, в этот прекрасный вечер!..

– Я принесу вам салатика, – сказала журналистка Илье.

– Мне тоже заодно! – крикнула ей вслед Алиса Розенбаум.

– …приглашаю к микрофону генерального директора нашего агентства «Континуум», нашего замечательного, гениального директора Александра Петровича Черемисинова! Александр Петрович, просим!!!

Господин Черемисинов пробрался меж стульев и вышел на подиум. Это был большой, добрый на вид мужик с усталыми, оттянутыми вниз глазами. Обычно его фирмы, с легкостью возводимые из стандартных деталей, так же бесшумно и легко разбирались спустя полгода-год после регистрации. Но к агентству «Континуум» господин Черемисинов испытывал нежность. Совесть, что ли, в нем заговорила, а только «Континуум» незаметно для всех стал настоящим, человеческим, реальным бизнесом – шумным, бестолковым и немного прибыльным.

Поэтому господину Черемисинову захотелось раз в жизни сказать что-нибудь сердечное.

– Уважаемые господа! Я рад приветствовать вас в этот знаменательный день трехлетия нашей, так сказать, фирмы, – начал он, тоскливо чувствуя, что язык уводит его на суконную дорожку. – Путь, пройденный нами за эти три года, был непрост. Однако стратегия развития…

– Несчастный, как его корежит, – посочувствовала Алиса Розенбаум.

– Чего вы хотите, он весь день заседал, – сказал Илья Редькин.

– Мой первый муж, за которого я вышла в пятнадцать лет, тоже очень любил произносить речи, – сказала журналистка. – В ту пору я работала прорабом на стройке.

– А сейчас какой у вас муж по номеру? – заинтересовалась Алиса Розенбаум.

– … И мы еще не раз соберемся вместе на пяти-, десяти– и пятидесятилетие! – блеснул наконец красноречием господин Черемисинов и с облегчением отдал микрофон пиар-директору.

– Выпьем! – сказала Алиса Розенбаум. Илья хотел наполнить бокалы, но журналистка Света опередила его.

– Сидите! Я сама.

– Вы – феминистка? – спросил Илья. – Вы приносите мне салатик и наливаете шампанское. Вообще-то это должен делать я.

– Да уж, – поддержала его Алиса Розенбаум. – Вот именно.

– Когда я работала в «Уолл-стрит Джорнал», я никогда не позволяла мужу надевать на меня пальто, – возразила журналистка Света.

– А снимать? – поинтересовалась Алиса Розенбаум.

– Какая, однако, богатая у вас биография, – сказал Илья Редькин. – Простите, у женщин не спрашивают, но – сколько вам лет? Вы выглядите не более чем на двадцать.

– Мне девятнадцать, – сказала журналистка, разулыбавшись.

– А мне – сто шестнадцать, – сказала Алиса Розенбаум. – И у меня девятнадцать правнуков… Посмотрите, мы выходим в открытое море.

Кораблик действительно понемногу выплывал из устья Невы в море. По берегам тянулись заводы и склады.

– Какая унылая местность, – сказала журналистка Света. – Когда я работала помощницей архитектора Захи Хадид…

– Так вы и у Захи Хадид успели поработать?! – удивился Илья Редькин.

– Ну не то что прямо у нее, – поправилась Света, – просто я училась на дизайнера и некоторое время посещала ее семинар в Лондоне.

– А я просто обожаю промзону, – сказала Алиса Розенбаум. – В веселом грохоте огня и звона… Вы случайно никогда не работали сталеваром? Или хотя бы не торговали железом на лондонской товарной бирже?

– Нет, к сожалению, не торговала, – сказала Света.

– Почему вы сожалеете об этом? – сказала Алиса Розенбаум. – У вас еще есть время доесть укушенное. Кстати, кто-нибудь принесет мне еды?

– Я принесу, – поспешно вызвалась журналистка и побежала к шведскому столу.

– И еще водки, – крикнула ей вслед Алиса Розенбаум.

– Жутко милая девушка эта Света, – сказал Илья Редькин. – Боже, Любовь Аркадьевна выходит на сцену. У меня какое-то плохое предчувствие.

– Игра! – объявила в микрофон пиар-директор. – Сейчас я попрошу выйти на сцену всех молодых карьеристов и карьеристок… Евгений, Жанна, Илья, Артем, мальчики, мальчики! И девочки тоже, не стесняемся, Лида, Алиса, Наташа… Не стесняемся! Не отрываемся от коллектива! Сейчас будет весело!

– Не пойду, – сказала Алиса.