Читать книгу "Это подиум, детка! Сказка о московских куколках - Маша Царева"

– Вот здорово, что нас приняли! – трещала Галочка, когда они возвращались домой. – Это просто невероятно!… Почему ты такая отмороженная?! Как будто бы знала заранее, что так будет. Признайся, что ты и надеться не могла! Даже надеяться!

Алена плелась за ней, машинально передвигая ноги, и ей все казалось, что она спит. Нервического энтузиазма Галины она разделить не могла, поскольку никогда о возможностях такого рода не мечтала. Не мечтала плавно ходить под лучами софитов, и чтобы все обсуждали твои достоинства, как будто бы ты ярмарочная корова, а не человек со средним образованием. Не мечтала носить эксклюзивные вещи и получать за это солидные гонорары. Не мечтала улыбаться по команде, позировать, красоваться. Все это была не ее стихия. Ее словно с кем-то перепутали, как в комедии с переодеваниями. И вот теперь Алена не могла понять, что ей делать с новой ролью, свалившейся как снег на голову.

– Не надеялась, – послушно подтвердила она.

– А завтра первая репетиция! – от перевозбуждения Галочкино смазливое лицо покрылось блестящей пленкой пота. – Слышала, надо взять с собой каблуки и что-нибудь удобное?

– У меня нет каблуков, ты же знаешь. Какие каблуки – с моим-то ростом. И вообще, не пойду я завтра никуда. Это же просто смешно! – Алена остановилась и удивленно, ни к кому конкретно не обращаясь, повторила: – Смешно! Ты – понятное дело, тебе сам бог велел стать королевой красоты. Но я, я-то куда прусь?

– Хочешь сказать, что никогда не мечтала быть красавицей? – прищурилась Галина.

– Нет, – честно призналась Алена, – зачем мечтать о том, чему не суждено сбыться?

– И что, тебе никогда не было завидно? Когда за другими девчонками кто-то ухаживал, когда ими кто-то восхищался, а ты всегда оставалась в стороне? Неужели не хотелось поменяться с ними местами?… И неужели тебе не обидно, когда тебя дразнят?

– Обидно. Но не вечно же это продлится, – рассудительно заметила Алена, – мама говорит, еще максимум года три потерпеть осталось.

– А потом? – насмешливо спросила Галочка.

– А потом мы станем совсем взрослыми, и всем будет не до дразнилок, – улыбнулась Алена.

– И все равно, ты должна пойти. Хотя бы ради меня.

– Ради тебя я уже сходила на кастинг.

– Думаешь, этого достаточно? – тоном избалованной любовницы поинтересовалась Галина. – И потом, что ты собираешься завтра делать? Шляться по городу, поехать в гордом одиночестве на речку или полоть морковку на даче?

Об этом Алена как-то не подумала. Полоть морковку не хотелось, так что, учитывая Галочкино отсутствие, лучшей перспективой завтрашнего дня было унылое чтение на тенистом балконе.

– Тебе же необязательно принимать участие в самом конкурсе! – Галина профессионально овладела навыками манипулирования слабохарактерной (как ей казалось) подругой. – Можно будет в любой момент соскочить. Но на репетицию ведь можно прийти. Ну же, давай, это будет весело!

И, как всегда, Алена не устояла перед ее энергичным напором.

– Ну ладно, – с унылым вздохом согласилась она, – если уж ты настаиваешь…

А дома разразился скандал – неожиданный и экспрессивный. Алена никак не могла предположить, что ее маленькая семья – мама и бабушка – так отреагирует на невинную новость о конкурсе. Она-то просто похвастаться хотела. Алена знала, что в глубине души и бабушка, и мама горько переживают ее в некотором роде неполноценность. Она научилась относиться к этой досадливой жалости философски. Конечно, им хотелось бы, чтобы их любимая девочка была самой-самой – красивой, обворожительной, популярной. А не костлявой дылдой с неизменным выражением вселенской тоски на удлиненном лице. Однажды она подслушала их кухонный ночной разговор на полутонах. И выяснила, что ее папа, которого она никогда не видела, был исполинского роста. Аленина мать познакомилась с ним в студенческом лагере. Кажется, он был спортсменом, кажется, из Москвы. И вроде бы Аленина мама до последнего момента надеялась, что он заберет ее и женится, иначе она непременно сделала бы аборт. Но двухметровый красавчик не хотел впускать в свою размеренную столичную жизнь беременную лимитчицу. Вот и получилась из Алены безотцовщина. «Мало того, что всю жизнь мне искалечил, так еще и ребенка наградил геном роста, – шипела мама, – кому она теперь такая понадобится?!» Но это так, неважно, а главное…

– Не пущу! – басовито вопила бабушка, уперев натруженные красные кулаки в крутые бока. – А то я газет не читаю! А то я не знаю, что там творится, на конкурсах этих!

– Бабуль, но это же не совсем настоящий конкурс, – пробовала робко возразить Алена, – подумаешь, походить по сцене в нашем ДК.

– В купальнике? – недобро прищурилась бабушка. – Да? А в зрителях небось будут извращенцы сидеть. Фу!

– Но Галя пойдет…

– С твоей Галей давно все ясно, та еще прости господи! Только и умеет, что рожу размалевать да юбки обрезать по самое не балуйся.

– И правда, Аленушка, – робко вторила мама, – ну куда тебе на конкурс красоты? Ты же не Софи Лорен.

Алена не то чтобы в самом деле хотела участвовать в этом злополучном конкурсе, но все же она не так давно вышла из возраста непримиримого максимализма и все еще по инерции любила противопоставлять себя окружающим.

– А может быть, Софи Лорен тоже дразнили в школе, – пробурчала она.

– В общем, никаких конкурсов! – категорично заявила бабушка, для большей убедительности стукнув кулаком о стол.

Бабушка у Алены была волевая, боевая и в семейной расстановке сил привыкла брать на себя мужскую роль.

– Ну и ладно, – неожиданно легко согласилась Алена, а сама подумала: «Ведь репетиция – это еще не конкурс, правда же?»

На следующий день балетмейстер Зоя учила их ходить на раз-два-три.

– Раз – поднимаем колено, – хорошо поставленным голосом вещала она, – два – ставим ногу на пол. Три – отводим в сторону бедро… Так, Иванова, ты у нас кто, вокзальная шлюха или начинающая модель? Не виляй жопой, а то отвалится!.. Валеева, не задирай ноги, как конь на джигитовке! Соболева, не сутулься! Раз, два, три! Раз, два, три!

Их было двадцать пять, нескладных застенчивых девочек. Каждая уже мысленно саму себя короновала и теперь, смакуя, рассуждала о прилагающихся к титулу бонусах – внимании местной прессы, спонсорских подарках, всеобщем восхищении. Среди них было только три профессиональные модели. Они держались особнячком и немного надменно посматривали на путающихся в длинных конечностях соперниц. Одна из них засветилась в рекламном ролике туалетного мыла, который крутили по кабельному N-скому телевидению. Другая снялась в клипе местной поп-знаменитости. Третья пока ничем особенным не отличилась, зато собиралась осенью отправиться за счастьем в Москву, что в глазах других добавляло ей баллов. Вели себя девицы как звезды, и когда Алена рискнула попросить у одной из них зажигалку (причем она даже не курила, просто хотела хоть как-то влиться в новый коллектив), молча переглянулись и рассмеялись, как будто она сказала что-то неприличное. Алена сконфуженно отошла и с тех пор держалась от самозваных звезд на почтительном расстоянии.