Читать книгу "Я не могу без тебя - Гийом Мюссо"

И они все равно наслаждаются любовью.

Она любит его – глубокой ночью в своей машине, припаркованной в злачном квартале, в самом криминальном районе города. Из авторадио, дребезжа, доносятся песенки и уличный рэп.

Чувство опасности действует как наркотик. Видеть, как чье-то тело трепещет рядом с тобой на фоне мигающего света фар, – это захватывает и волнует. Угроза, что могут напасть бандиты или застать врасплох полицейские, возбуждает и придает остроты ощущениям.

Это вам не «букетики роз» или любовь в виде «милых любовных записочек». Это любовь как «каленое железо», ее не дарят, а вырывают с мясом. В ту ночь между ними как молния промелькнула искра, как наркотический флэш, как острое наслаждение после укола, как галлюцинация наркомана. Габриель самой хочется показать Мартену другую сторону медали, эту картинку, которая пряталась за романтическим флером, ту самую трещинку на стекле, щербинку двадцать четвертого кадра. Ей важно знать, готов ли он вслед за ней ступить на коварную почву или бросит ее одну.

В ту ночь она была ему не возлюбленной, она была его страстной любовницей. «Потому что ночь принадлежит влюбленным, потому что ночь принадлежит нам».

Он тоже любит ее – со всей нежностью, на какую только способен, – ранним утром на берегу океана. Габриель так и заснула на его курточке из молескина. Мартен кладет голову ей на живот.

Двое влюбленных, укутанных нежным ветерком на рассвете под светлым розовым покрывалом калифорнийского неба. Их утомленные тела, распростертые на песке, биение их сердец, скованных одной цепью. А радиоприемник тихонько мурлычет им какую-то старинную балладу.

8 сентября 1995 года

9 часов утра

Аэропорт Сан-Франциско

Сон закончился.

И вот они уже в аэропорту, в толпе, среди шума снующих людей с чемоданами, рюкзаками и сумками.

Реальность заслонила собой романтику и отодвинула их свидания в призрачный мир любви вне времени и вне пространства.

Это жестоко. Это больно.

Мартен пытается поймать взгляд Габриель. Утром золотые искорки исчезли из ее глаз. Теперь они оба даже не знают, что сказать. Просто стоят, вцепившись друг в друга, и тихо угасают, пытаясь почерпнуть у другого силы, которых так не хватает самому. Габриель давно поняла условия игры и оказалась более проницательна, чем Мартен. Она-то знала: эти счастливые дни выкрала у судьбы, а он надеялся, что они будут длиться вечно.

Она опять замерзла. Тогда он снимает курточку из молескина и накидывает ей на плечи. Конечно, поначалу Габриель отказывается, но он настаивает, потому что она дрожит. Габриель снимает с шеи серебряную цепочку с кулоном в виде созвездия Южного Креста и вкладывает ему в ладонь.

Последнее объявление о посадке. Миг расставания наступил. В тысячный раз Мартен спрашивает:

– Этот твой приятель из Европы, с которым ты познакомилась на каникулах, ты все еще его любишь?

В тысячный раз Габриель прикладывает палец к его губам и отводит взгляд.

Ну вот, они отодвигаются друг от друга, и пропасть между ними сразу становится все шире.

Он пятится к дверям в зону вылета, не отрывая от Габриель глаз.

9 сентября

Париж

Аэропорт Шарля де Голля

После двух пересадок и бесконечных задержек рейса ближе к вечеру самолет наконец приземляется в Руасси. В Сан-Франциско пока лето, а в Париже уже наступила осень. Небо затянуто темными тучами, мрачное, грязно-серое.

С красными от бессонницы глазами Мартен ждет свой багаж. По телевизору на большом экране блондинка с силиконовым бюстом горланит противным голосом «Господь Бог подарил мне удачу». Этим утром он улетел из Америки Клинтона, а вечером оказался во Франции Жака Ширака. Как же он ненавидит эту страну! Ненавидит только за то, что здесь нет Габриель.

Мартен забирает с транспортной ленты свой чемодан и гитару. Еще немного времени, и его путешествие подойдет к концу: сначала на метро до Шателэ-лез-Аль, потом электричкой в направлении Корбей-Эсонн до Эври, потом автобусом до городишка Пирамиды. Он бы хотел отгородиться от мира с помощью музыки, но батарейки плейера сели. Мартен выбит из колеи, подавлен, будто прямо в сердце впрыснули яд. Он не сразу понимает, что по щекам текут слезы и местные придурки смотрят на него, ухмыляясь. Мартен старается успокоиться. В Эври не принято показывать, что тебе плохо. В автобусе по дороге в свои Пирамиды он смотрит в окно. Внезапно Мартен понимает, что в эту ночь будет спать без Габриель, один. И слезы опять льются из глаз.

Полночь

Мартен выходит из своей комнатушки в квартире для малоимущих, где живет у бабушки с дедушкой. Лифт не работает. Пешком с девятого этажа. Почтовый ящик сломан. На лестничной клетке грязно. Здесь все по-прежнему, ничего не меняется.

В ближайшей телефонной кабинке аппарат разбит вдребезги. Полчаса он ищет работающий автомат, вставляет в щель карточку на пятьдесят единиц и набирает номер.

За двенадцать тысяч километров отсюда, через Атлантику, в далеком Сан-Франциско еще день, половина первого. Телефонный звонок раздался в кафетерии в кампусе в Беркли.

49, 48, 47…

В горле застрял комок, но Мартен, закрыв глаза, произнес:

– Это я, Габриель. Вот видишь, я пунктуален. Мы всегда встречаемся в полдень.

Она рассмеялась, потому что удивилась и очень обрадовалась. А потом разрыдалась, потому что так мучительно находиться в разлуке.

…38, 37, 36…

Он говорит ей, что ему безумно ее не хватает, он ее очень любит, он даже не знает, как дальше жить без нее…

Она говорит ему, как ей хочется очутиться рядом с ним, прижаться к нему, заснуть рядом с ним, обнимать, целовать, ласкать его, укусить и до смерти замучить любовью.

…25, 24, 23…

Мартен вслушивается в ее голос, и перед глазами возникают прилипшие к коже Габриель песчинки, запах мокрого песка на пляже, соленый ветер, спутавший ее волосы, ее бесконечные «обнимаю тебя» и «я целую тебя крепко-крепко», ее рука обвивается вокруг его шеи, ее глаза смотрят прямо ему в душу, ее обжигающая страсть и нежность их объятий.

…20, 19, 18…

Он с ужасом смотрит на жидкокристаллический экран на телефонном аппарате в кабинке. Боже, какое мучение видеть, как быстро тают единицы, утекая одна за другой.

…11, 10, 9…

В конце они уже молчат, просто слушают, как стучат их сердца, исполняя общий концерт, и сливается в едином звучании их прерывистое дыхание, назло этому чертову телефону.

…3, 2, 1, 0…

В те времена еще не изобрели скайп, люди не могли пользоваться электронной почтой. Любовные письма переплывали океан, им нужно было потратить дней десять, чтобы из Франции достичь Калифорнии.