Онлайн-Книжки » Книги » 📔 Современная проза » Господин с кошкой - Денис Драгунский

Читать книгу "Господин с кошкой - Денис Драгунский"

221
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 ... 66
Перейти на страницу:

Мы часто слышали, как старики ссорились, сильно, но вполголоса, слов не разобрать. Потом Евгениська кричала тоненько: «Гриша! Ради нашей любви!» А Григорий Маркович стучал кулаком по столу и басом кричал: «Не надо жертв! Не надо жертв!» Он произносил «ж» как «ув»:

— Не надо увертффф!

И еще была одна пара с дочерью. Главу семьи считали доносчиком и провокатором. Он выходил на кухню и задушевно говорил: «Да… вот жизнь пошла… Ничего без блата не достанешь, кругом очереди…»

Все отворачивались к столикам и молча чистили картошку. Или перетирали тарелки.

Он вздыхал и шел покурить на черный ход.

Дачное. Сыр «виола», свежий воздух и Марина Цветаева

кольцо-кольцо, выйди на крыльцо.

Каждый понедельник к нам в дачный поселок привозили заказы. Маленький пикап был нагружен серыми пакетами, перетянутыми бумажной веревкой. Гречка, мясо, колбаса, сыр. Сыр «Виола» в том числе. В круглых коробочках. Со скандинавской блондинкой на крышке.

Удобно. Можно было заказать буквально все — от соли и спичек до вина и сигарет. В рамках ассортимента советского продмага конца шестидесятых. Можно повторять заказ или уточнять заказ, отдавая список тому самому человеку — водителю-продавцу-кассиру, — который эти заказы развозил.

Некоторые вообще отучались ходить в магазин. Было у нас семейство с изящной фамилией Вильям-Вильмонт. Николай Николаевич Вильям-Вильмонт, известный переводчик, и его домочадцы. Наверное, они дочиста подъедали все припасы, потому что в понедельник всей семьей нетерпеливо топтались у калитки, ожидая, когда в переулок завернет долгожданный пикап с заказами.

Пикап медленно объезжал все дачи. Останавливался у калитки. Водитель-продавец-кассир отыскивал нужный заказ и собственноручно тащил его в дом. За что и получал копеек тридцать. Или сорок. По тогдашним меркам очень даже ничего.

Оголодавшие дачники тут же начинали разворачивать пакеты. Водитель, пожилой дядя в белом форменном халате, брал в руки коробочку сыра «Виола», вглядывался в синеглазую финскую деву с соломенными волосами и вздыхал:

— Вот ведь красивая женщина… Разве в жизни такую встретишь?

Он часто брал с собой жену — подышать свежим воздухом. Развезти все заказы занимало часа полтора по меньшей мере. А она гуляла по аллеям нашего поселка. Я ее всегда видел со спины. Грузноватая тетенька в теплой кофте, медленно переставляющая свои немолодые ноги.

Да, а при чем тут Марина Цветаева? А Марина Цветаева вот при чем.

В сороковом году, уже вернувшись в СССР, она была влюблена в Николая Николаевича Вильям-Вильмонта. А он, молодой и красивый, говорил своей домработнице:

— Если придет такая худая старушка, скажите, что меня нет дома.

А в соседнем переулке жил человек, который чуть ли не собственноручно вынимал Цветаеву из петли 31 августа 1941 года.

Дачное. Песни

Вижу дом ее номер один

Жалко, что я не снимал улицы и дома нашего поселка год за годом, с 1964-го (когда первый раз взял в руки фотокамеру) и до сего дня. Цены бы не было такой серии. Показать, как все менялось. Как великолепные по меркам 1960-х загородные виллы превращались в 1990-е и особенно в 2000-е в скромные домики под боком у других вилл. А некоторые вовсе исчезали. Увы, увы. Остается только вспоминать.

Вспоминаются дома, которых уже нет. Например, дача переводчика с украинского Владимира Россельса (там был некий, что ли, общепоселковый диссидентский салон). Потом эту дачу купил поэт Андрей Дементьев, она сгорела, его жена прыгала со второго этажа и сломала ногу. Руины снесли, и Дементьев начал новое строительство.

В связи с этим была такая история. Исторический анекдот своего рода.

Окуджава и Дементьев в Москве жили в одном дворе. И вот они встречаются.

Окуджава говорит:

— Ах, Андрей Дмитриевич, у вас такое несчастье, дача сгорела, я вам очень сочувствую.

— Спасибо, Булат Шалвович. Ничего. Ерунда. Новую построю, лучше прежнего.

— Но ведь это денег сколько нужно…

— Песни писать надо, Булат Шалвович! — сказал Дементьев. — Песни писать!

Помню дачу драматурга Климентия Борисовича Минца, с женой которого, Антониной Ивановной, мои родители оставляли меня, десятилетнего, «посидеть» (пока они ездили в Москву). Антонина Ивановна мыла полы и громко пела:


Здравствуй моя Мурка,

Здравствуй, дорогая!

Здравствуй, дорогая, и прощай!

Ты зашухерила всю нашу малину,

И теперь маслину получай!

Никто, ни один человек не объяснял мне, что значит «зашухерить малину». Но я сразу и совершенно точно понял, что это такое. И что за это, естественно, полагается маслина. Справедливость, иначе говоря.

Дачу Минца купил композитор Оскар Борисович Фельцман, а потом продал певице Аллегровой, и она уже все напрочь перестроила.

Дачное. Песни. 2

Вижу сад со скамьей у ворот..

Еще в нашем поселке жил Матусовский. У него были две дочери. Мы дружили. Сам Михаил Львович был чудесным человеком, добрым, разговорчивым. Не было в нем никакой надутости. Любил всякие рискованные шутки про низкое качество пищевых продуктов (избавьте от подробностей!). Много путешествовал, говорил, что все деньги тратит на турпоездки. Снимал фильмы на 8 мм, потом показывал всем. Помню на экране индийского заклинателя змей.

Однажды я спросил отца:

— Папа, а откуда такая поговорка — в «Москву за песнями»?

— С незапамятных времен, — совершенно серьезно ответил он, — еще при царе Иване Грозном в Москве поселились поэт Матусовский и композитор Фельцман. Со всей Руси к ним ехал народ за словами и нотами.

Я почти поверил. Минуты на три.

Помню Фельцмана в гостях у Яковлевых (родителей моего друга Андрея). Фельцман любил притворяться простаком. Он спросил меня и Андрея: «Мальчики, я купил лыжи. Говорят, их надо просмолить. Как смолят лыжи, вы не знаете?» — «Знаем. Надо густо натереть новые лыжи лыжной мазью. Потом развести костерок и подержать лыжину над огнем. Мазь растопится и впитается в дерево. Вот и все». — «Ой! — сказал Фельцман. — Так это надо такой дли-инный костер раскладывать, да?»

У Яковлевых было много собак. Овчарки Динго, Эгра и Зной. Потом еще какие-то. К ним на дачу привозили знаменитого льва Кинга (кто-то, может, помнит, как бакинцы Берберовы держали дома льва). Когда этот зверь погиб, его похоронили на яковлевском участке. Там даже памятничек стоял: каменная колонна со статуэткой льва.

Дачи Яковлева тоже нет. Она сгорела, и в ней сгорела Нонна Сергеевна, мама Андрея. А глава семьи, детский писатель Юрий Яковлевич Яковлев, умер за пару лет до того. Он сильно изменился перед смертью, заходил к моей матери и просил поесть. «Нонночка все отдает собакам, а мне ничего не остается». Был худой и страшный.

1 2 3 4 ... 66
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Господин с кошкой - Денис Драгунский», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Господин с кошкой - Денис Драгунский"