Читать книгу "Любовный узел, или Испытание верностью - Элизабет Чедвик"

– Говорил же, что незачем было сюда сворачивать.

– Первой должна говорить совесть, – оборвал его Оливер и кивком головы указал на лежащую в пыли женщину. Она еще дышала, но выглядела, как мертвая. – Это его мать. Оглядись вокруг. Сам бы ты что сделал на его месте?

Прежде чем Гавейн успел ответить, мальчик вскочил на ноги и опрометью кинулся к другой, более молодой женщине, которая пыталась убежать, но остановилась, когда ребенок напал на рыцарей.

– Кэтрин! – всхлипнул он.

Женщина обвила его руками и прижалась щекой к волосам.

– А я с твоих слов понял, что его мать – вот эта, – озадаченно пробормотал Гавейн.

– Правильно.

Оливер вернулся к Эмис, снял плащ и заботливо укрыл ее. Глаза женщины уже прояснились и слегка расширились, потому что она узнала подошедшего к ней человека.

– Ты пропустил много пиров, Оливер, – шепнула она с горькой полуулыбкой.

– Я пропустил их больше десяти лет назад, Эмис. Послушай, у нас есть лошади. Мы отвезем тебя в безопасное место, где за тобой будут ухаживать.

Женщина захрипела, подтянула колени к животу, обхватила их прямыми, негнущимися руками и с трудом выдохнула:

– Поздно!

Другая женщина поспешно подошла и склонилась над Эмис. Следом приблизился мальчик.

– Я знала, что это случится! – мрачно пробормотала она, быстро опустившись рядом. – Это грозило уже несколько дней, а после того, что они с ней сделали…

– Что именно случится? – жестко перебил ее Оливер.

– Она беременна, а носит тяжело. В последний месяц открылось слабое кровотечение. Отец там, у ворот. Аймери де Сенс. Они зарезали его, как борова на день Святого Мартина, а ее изнасиловали, когда он умер. Один за другим, по очереди. Ричард, принеси мне воды.

Женщина дала мальчику деревянную чашу и взглянула на Оливера ясными зелеными глазами.

– Я приняла вас за мародеров, пришедших поживиться на костях.

Мальчик рысцой кинулся к колодцу. Оливер посмотрел ему вслед, затем покачал головой.

– Мы направлялись к переправе через Северн, но свернули с дороги из-за донесшегося туда дыма.

Он окинул женщину любопытным взглядом. Какой странный звонкий акцент у ее французского. Мальчик назвал ее Кэтрин. Наверное, уроженка Уэльса.

– Как вам удалось уцелеть среди этой бойни? – спросил рыцарь, неопределенно махнув рукой в сторону двора.

– Я была в лесу, собирала дубовую кору для приготовления краски, но достаточно близко, чтобы все слышать и видеть, что сделали эти подонки. – Она снова склонилась над Эмис. – Неужели мы были в ссоре с кем-либо?

– Нам нужно доставить ее в безопасное место, – повторил Оливер.

У него сильно сосало под ложечкой. Лучше уж в полном одиночестве встать против целого войска, чем иметь дело с рожающей женщиной. Да и мысль о вооруженном отряде налетчиков в самом центре Глостершира отнюдь не успокаивала.

– Нет. Если ее тронуть, она истечет кровью. Я мало знаю, но это уж точно. – Женщина присела на пятки и скорбно посмотрела на Оливера. – Единственный шанс у нее появится только в том случае, если она будет лежать неподвижно.

– Здесь нет повитухи?

– Она мертва, – горько ответила женщина, указав рукой на тела, устилавшие двор. – А ближайшее жилье больше чем в десяти милях отсюда.

Оливер чертыхнулся про себя. Иисусе, Гавейн был прав! Нужно было поменьше прислушиваться к совести и оставить все как есть.

В этот момент вернулся мальчик. Он шел осторожно, чтобы не пролить из чаши ни капли воды. Кэтрин приняла у него сосуд и ласково приподняла голову Эмис, чтобы та могла напиться.

– Пойду поставлю палатку, – коротко бросил Оливер. Он чувствовал себя беспомощным, как крутящийся в бешеном потоке пучок соломы. – Идем, парень. Поможешь мне.

Мальчик поколебался, однако, повинуясь кивку Кэтрин и выдавленной улыбке матери, последовал за Оливером.

Ребенок Эмис родился в самом начале ночи мертвым. Он был залит материнской кровью, которая, несмотря на все усилия Кэтрин, продолжала то капать, то течь тонкой струйкой. Вышедший вслед за ним послед оказался порванным. Кэтрин знала, что, когда это случается, мать неизбежно умирает либо от потери крови, либо спустя несколько дней от гнойного воспаления.

Она сидела рядом с Эмис с красными по запястья руками и не смогла сдержать тихого всхлипа отчаяния. Рыжеволосый рыцарь отдал им на ночь свою палатку, развел перед входом костер, а сам со своим спутником и Ричардом устроился на другом краю двора, постаравшись создать для женщин хоть иллюзию уединения. Краешком глаза Кэтрин почти все время видела, как он ходит среди убитых, укладывает их на спину со скрещенными на груди руками и тихо бормочет молитвы. В промежутках между схватками Эмис назвала его имя и кое-что рассказала. Услышанное заставило Кэтрин еще внимательнее следить за спокойными, неторопливыми движениями рыцаря.

– Не надо, Кэтрин, – прошептала Эмис угасающим голосом. – Приходит час, когда смерть не обманешь.

– Миледи, я…

– Тише, спорить нам некогда. – Эмис провела языком по пересохшим губам, и Кэтрин помогла сделать ей еще глоток воды. – Приведи Оливера Паскаля. Я должна поговорить с ним. Быстро.

Кэтрин ополоснула руки и, вытирая их на ходу о свое платье, направилась к костру. Ричард сидел, обхватив колени, и пристально смотрел в огонь. Затем он посмотрел в лицо молодой женщины, скользнул взглядом по ее испачканной кровью одежде. Кэтрин едва не зарыдала в голос, однако справилась с собой и бесцветным, ничего не выражающим тоном сообщила Оливеру, что Эмис хочет его видеть.

Рыцарь тут же вскочил на ноги.

– Как она?

В его голосе звучала искренняя тревога. Кэтрин сжала губы и покачала головой.

– Остается уповать на Бога. Она потеряла ребенка и слишком много крови.

Рыцарь вздрогнул как от боли, но Кэтрин была слишком обуреваема собственными эмоциями, чтобы обратить на это внимание. Она опустилась на колени рядом с Ричардом и крепко обняла его.

Оливер пересек двор. За его спиной, там, где всего полдня тому назад высились строения, тлели угли. Насколько он понял со слов мальчика, Аймери де Сенс был человеком, который практически не имел врагов и предпочитал заниматься собственным домом. Пенфос пал жертвой случайного набега. Его разрушили просто ради того, чтобы разрушить, и кто-то получил от этого извращенное наслаждение. Дойдя до этого пункта рассуждений, Оливер содрогнулся. Интересно, как людям вообще удается жить среди себе подобных?

Он приблизился к палатке, согнулся, чтобы войти внутрь, присел рядом с Эмис. Его темный плащ покрывал женщину от горла до кончиков ступней, словно тело на погребальных носилках. На восковом лице темнели глубоко запавшие глаза. Сбоку валялась куча окровавленных лоскутов – бывшая нижняя рубаха.