Читать книгу "Пророк - Фрэнк Перетти"

– Вы закрываете глаза на массовое убийство, вы его оправдываете! Вы лишаете жизни невинные души! – кричал мужчина, стоявший на бортике клумбы. Господь сотворил пас. Он вырастил нас в материнском чреве, и мы сотворены чудесными непостижимым образом!

Некоторые в толпе только этого и ждали. Хирам Слэйтербыл избранным губернатором, и здесь собрались его сторонники. Возмущение толпы становилось все громче.

– Ты явился не на тот митинг, приятель!

– Оставь в покое мое тело, фанатик!

– Эй, кто-нибудь, стащите его с клумбы !И за всеми этими криками и угрозами толпа продолжала безостановочно кричать: «Ура, Хирам! Ура, Хирам!»

Лесли послышался какой-то вопрос, прозвучавший в наушнике. Она зажала рукой второе ухо.

– Повторите, пожалуйста.

Это был Раш Торранс, режиссер-постановщик программы новостей, выходившей в семнадцать тридцать.

– По сценарию Джон должен задать вопрос в заключение твоего репортажа.

– М-м-м... – Лесли оглянулась на толпу, негодование которой стремительно нарастало. – Ситуация здесь меняется довольно быстро. Возможно, он хочет задать мне вопрос по поводу абортов... вы знаете, как это повлияет на атмосферу митинга.

– Так... как ты хочешь, чтобы он сформулировал вопрос? Может быть... Пожилой мужчина на бортике клумбы выкрикивал что-то, рев толпы заглушал его голос, и все вместе они заглушали голос Раша в наушнике.

– Извините, я вас не слышу!

– Я скажу, чтобы он задал тебе вопрос о самых последних событиях, идет? Он спросит, как все происходящее представляется глазам очевидца. Как ты собираешься закончить?

– М-м-м... Я закончу словами: «Эта предвыборная кампания обещает вылиться в захватывающую гонку для обоих кандидатов, и все начнется буквально через несколько минут».

– Хорошо. Все понял.

Лесли начинала нервничать, ожидая в любой миг получить тычок локтем под ребра или удар брошенной жестянкой по голове. Она спросила оператора Мэла:

– Может, нам немного передвинуться подальше отсюда?

– Нет, – сказала Тина Льюис. Здесь, в студии, они слышали все, что говорила Лесли. – Оставайся на месте.

Мы все видим. Это впечатляет.

Раш Торранс передал распоряжение по рации.

На мониторе Лесли немного съежилась, но осталась на прежнем месте, в то время как толпа за ее спиной становилась все гуще и гудела все громче. Многие угрожающе потрясали кулаками в воздухе.

Над толпой был отчетливо виден пожилой человек на клумбе, который отчаянно жестикулировал и кричал:

– Послушайте меня! Ни шумом, ни криками, ни числом сторонников, ни многократным повторением, ни теле репортажами не обратить ложь в правду!

Потом над толпой заплясало несколько плакатов с изображениями вешалок для одежды *. Тина хихикнула:

– Они знают, что они в кадре.

– Скоро выйдешь в эфир, – сообщил Раш Лесли. – Оставайся на месте.

На экранах телевизоров по всему городу и за его пределами Эли Даунс заканчивала свой репортаж:

– Законодательные власти надеются, что принятые меры своевременно помогут уволенным с лесопильного завода рабочим, но сами рабочие говорят, что поверят в это, только когда это произойдет.

Средний план – Джон Баррет и Эли Даунс за длинным желто-черным столом в студии. В верхней части задника большими синими буквами написано: «Новости Шестого канала».В средней части задника размещаются фальшивые телевизионные экраны с неподвижными изображениями разных лиц, городских и промышленных пейзажей, титров. В левой части задника находится фальшивое окно, за которым виднеется фальшивое небо над городом.

* Изображение вешалки используют на своих демонстрациях сторонники легальных абортов.

Джон Баррет начал:

– Далее в программе: предвыборная кампания губернатора Хирама Слэйтера, вторично выставившего свою кандидатуру на этот пост, открывается сегодня общегородским митингом. Предлагаем вашему вниманию прямой репортаж с площади Флагов.

Эли закончила шуткой:

– А маленькие игуаны тоже выставляют свои кандидатуры? Смотрите сами!

На экране появилась шуточная заставка: ящерицы царапают и лижут объектив телекамеры.

Блок рекламы.

– Хорошо, Лесли, – сказал Раш. – Через две минуты твой эфир.

Губернатор бегло просмотрел свои записи. Если события и дальше будут развиваться в том же направлении, ему придется немного изменить текст речи.

– Похоже, обстановка там накаляется, – со значением заметил он Мартину Дэвину.

Дэвин только что возвратился из разведки.

– Господин губернатор, у вас есть толпа сторонников, у вас есть телекамеры. Думаю, нам стоит воспользоваться случаем.

– Что у тебя на уме? Дэвин понизил голос:

– Думаю, мы можем подлить немного масла в огонь. Таким образом, мы возбудим толпу и превратим их в ваших яростных сторонников, а кроме того, привлечем к вам дополнительное внимание телезрителей.

Губернатор взглянул на часы:

– Скоро шесть. Когда Шестой канал собирается дать сообщение о митинге?

Дэвин тоже взглянул на часы.

– С минуты на минуту. Думаю, они закончат идущий сейчас выпуск новостей прямым репортажем с площади, а потом вернутся к этим событиям в семичасовом выпуске.

Губернатор обдумал предложение помощника, потом улыбнулся.

– Хорошо. Я подготовлюсь. Дэвин улыбнулся и торопливо отошел в сторону. Укрывшись от взглядов за деревьями, он набрал номер на своем сотовом телефоне.

– Да, Вилли, он дал добро. – Он взглянул на часы. – Не своди глаз с этой светловолосой теле журналистки. Повсюду следуй за ней по пятам.

– Пятнадцать секунд, – сказала Марделл, привлекательная темнокожая женщина, стоявшая за телекамерами в студии. – Лесли будет справа от тебя.

Джон непроизвольно посмотрел направо. Телезрители увидят ведущих программы, которые смотрят на большой экран с изображением Лесли Олбрайт. В студии Джон и Эли будут смотреть в пустоту, делая вид, будто экран находится там.

Марделл начала обратный отсчет, молча выкидывая пальцы на поднятой руке. Пять, четыре, три, два, один...

В аппаратной изображение Лесли перепрыгнуло с черно-белого монитора на большой цветной предварительный монитор – и кадр получился поистине впечатляющим. Там стояла она – не в силах скрыть нервного напряжения, с растрепанными, несмотря на все ее усилия, волосами – и удерживала свою позицию, в то время как за ее спиной кипело и бурлило разъяренное людское море, посреди которого одинокий человек продолжал отчаянные попытки перекричать возмущенный гам.

На основном мониторе Джон Баррет, глядя в третью камеру и считывая текст с экрана телевизионного суфлера, отраженного в зеркале над объективом камеры, предварил репортаж несколькими словами: