Читать книгу "Мерцающие врата - Дженна Блэк"

Я еще раз сделала глубокий вдох и выдох — так, как учат делать, чтобы успокоиться. Друг отца задерживается всего на восемь минут. Вряд ли стоит волноваться. Я нашла удобное кресло у дверей и уселась, прочесывая взглядом зал то с одной стороны, то с другой. Вот сейчас какой-нибудь человек влетит в терминал и начнет вертеть головой, выискивая меня взглядом, как всегда делают те, кто опоздал. И таких было множество. Но ни у одного в руках не было таблички с моим именем.

Когда на часах высветилось 8:45, а встречать меня так никто и не явился, я решила, что пришло время слегка запаниковать. Я включила мобильный, собираясь позвонить отцу, но оказалось, что телефон вне зоны действия сети. С опозданием я подумала: а вообще ловят ли здесь сигнал американские мобильные? Меня накрыла новая волна паники, но я поборола ее. На шее у меня висел кулон с белой розой: это украшение отец прислал мне в подарок в честь нашего знакомства. Теперь я обнаружила, что тереблю его и нервно поглаживаю пальцами.

В моей жизни было немало аэропортов, немало прилетов и вылетов. Если перелет был долгим, мама успевала напиться в хлам к моменту посадки. Даже когда мне было восемь лет, я уже умела провести маму через аэропорт, получить багаж и заказать такси до места назначения, где бы оно ни было. Разумеется, самым экзотическим местом, где мне довелось побывать, была Канада. Но сейчас-то я в Англии, в конце концов, а не в Индии!

Так что, приказав себе не трястись, я нашла будку с платным телефоном. Так как маме невозможно было доверить оплату счетов или чего бы то ни было, мы завели кредитную карточку на мое имя. Теперь я быстренько ей воспользовалась, чтобы позвонить в Авалон.

Я слушала гудки и представляла себе, как в доме отца звонит телефон. Я насчитала десять гудков, но никто не взял трубку.

Вся эта поездка с самого начала была авантюрой, и я нервничала, конечно. А теперь я еще и застряла в Хитроу, и телефон отца молчит. Добавьте к этому долгий перелет, во время которого я не сомкнула глаз, и вы поймете, почему теперь я хотела только одного — свернуться калачиком в теплой постельке и уснуть. Я подавила зевок. Стоит начать, потом не остановишься.

В 9:15 я неохотно призналась себе, что шансов на то, что друг отца приедет меня встречать, почти не осталось. Да что там говорить, не осталось — и точка. А отец не берет трубку, потому что ждет меня на авалонской таможне, как и обещал. Ну, так что ж? Все, что надо сделать, — это взять такси, самой доехать до границы с Авалоном и пройти таможенный контроль. От Лондона до Авалона всего-то двадцать пять миль. Не так уж и страшно, а?

Я поменяла немного денег и села в один из таких, знаете, огромных черных лондонских кэбов. Было странно видеть водителя сидящим справа, на пассажирском месте. И еще более странно — ехать по левой стороне.

Водитель такси вел машину, как маньяк, и говорил без остановки всю дорогу до Южных ворот Авалона. Я не знаю, что у него был за акцент — возможно, он говорил на кокни — но я поняла не больше одной трети. Я только слегка кивала и улыбалась в ответ. К счастью, этого было достаточно. Вроде бы он не видел, как я моргала и вздрагивала каждый раз, когда он едва не наезжал на людей и машины, выворачивая руль лишь в последний момент.

Как и все люди, я и раньше видела кучу открыток с видами Авалона. Существуют сотни путеводителей по городу, и парочка как раз лежала у меня в рюкзаке. Кроме того, едва ли не в каждом фильме-фэнтези есть несколько сцен, снятых в Авалоне — единственном городе Реального мира, где действительно творится волшебство. Но увидеть Авалон своими глазами — это же совсем другое дело! Как и Большой Каньон, подумала я. Есть места, которые камера просто не способна запечатлеть целиком. Это нужно видеть.

Авалон расположен на горе. Да-да, на настоящей высоченной горе, уходящей вершиной в самое небо. Она вздымается над плоской зеленой равниной, усеянной пасущимися овцами. Такое ощущение, что кто-то взял да и воткнул обломок Альп посреди сельской местности, где никогда ничего подобного не видывали.

Дома, магазины и здания офисов стоят на склонах горы на каждом квадратном дюйме, и единственная мощеная дорога-серпантин вьется от основания горы к похожей на замок вершине. От этой дороги ответвляется множество других, вымощенных булыжником, но только основная достаточно широка, чтобы по ней можно было проехать на машине.

Основание горы опоясано рвом с мутной, темной водой, а ров окружен металлическими перилами, которые находятся под электрическим напряжением.

Есть только четыре входа в сам город, они соответствуют четырем сторонам света. Мы с отцом договорились, что он будет встречать меня у Южных ворот. Водитель высадил меня у сторожевого поста — трехэтажного сооружения длиной в полквартала. Я смотрела вслед удаляющейся машине, и меня снова захлестнуло мрачное предчувствие. Машинам разрешалось проезжать сквозь ворота в Авалон, но водителю для этого потребовалась бы авалонская виза, так что лучшее, что он мог сделать, это высадить меня здесь и не заморачиваться. Перекинув рюкзак через плечо, следуя указателям с надписью «Вход для посетителей», я потащилась с чемоданом стоять в лабиринтах мерзких очередей. Естественно, для коренных жителей вход был значительно проще.

К тому времени, как очередь подошла, я почти спала на ходу, несмотря на тревогу. Прямо за контрольно-пропускным пунктом была расположена небольшая автостоянка. На ней ждали встречающие с табличками — так же, как в аэропорту — и их было немало. Но пока я стояла на паспортном контроле, я не нашла своего имени ни на одной табличке.

— Одну минутку, мисс, — сказал таможенный контролер после долгого пристального изучения моего паспорта.

Я в смятении захлопала глазами, а контролер, покинув пост, отправился куда-то с моим паспортом в руках.

У меня аж в горле пересохло, когда я увидела, что он разговаривает с высокой импозантной женщиной в ярко-синей форме. На поясе у нее был пистолет в кобуре и наручники. В горле пересохло еще больше, когда он указал на меня и женщина посмотрела. Убедившись, что правильно его поняла, она направилась ко мне. В руках она держала мой паспорт, который контролер отдал ей. Ох, недобрый знак!

— Пожалуйста, пройдемте со мной, мисс… — она открыла паспорт, чтобы свериться с фамилией, — мисс Хатэвей.

Она говорила с акцентом, похожим на британский, но не совсем британским. А контролер между тем уже подал знак следующему в очереди, чтобы тот подходил.

Мне пришлось посторониться, чтобы не быть зажатой среди семейства из пяти человек, и я невольно сделала шаг навстречу незнакомке.

— Какие-то проблемы? — спросила я, и, несмотря на все мои старания казаться невозмутимой, голос мой предательски дрогнул.

Незнакомка улыбнулась, но улыбка коснулась только ее губ. Глаза оставались холодными и чужими. К тому же она положила руку мне на предплечье и подтолкнула к металлической двери в стене — знаете, такой незаметной, сквозь которую проходят только с помощью ключей-карточек.

Я потянулась к чемодану, но его ручку уже перехватил парень в форме. Он наклеил на чемодан ярко-оранжевую полоску и уволок его куда-то за контрольно-пропускной пункт.