Читать книгу "Лик Марса - Йен Дуглас"

Опыт в разработках систем связи и послужил причиной зачисления его в МЭОМП. Официально он подал прошение о зачислении в МЭОМП по собственной инициативе, но попросил его принять участие в операции — ни больше ни меньше, как лично генерал Монтгомери Уорхерст. А просьба командующего Корпусом морской пехоты США, по убеждению Гарроуэя, означала приказ — пусть и вежливо замаскированный.

Главной задачей Гарроуэя был надзор за электронным оборудованием отряда — особенно микрокомпьютерами, управлявшими личной боевой защитой, устройствами связи и стрелковым оружием. Работа, конечно, ответственная и нужная, но на полную занятость все же не тянет. И Гарроуэй определенно давным-давно рехнулся бы от скуки, не будь на нем также обязанностей адъютанта и заместителя полковника Ллойда.

Марс медленно уплывал за край главного смотрового иллюминатора. Гарроуэй до сих пор не смог привыкнуть к этой планете, далекой, совершенно чужой. Сейчас иной мир был больше всего похож на маленький, сильно изъеденный какой-нибудь растительной хворью апельсин со шкуркой охряного цвета, покрытой бурыми и серыми пятнами. Ледяная шапка вокруг северного полюса ослепительно сверкала в солнечных лучах. А вон то багрово-черное пятно вдоль экватора — скорее всего Валлес Маринерис… Несмотря на целый год изучения ареографии, Гарроуэй не смог узнать больше ничего, кроме полярной шапки да трех темных пятнышек вулканов Тарсис.

Медленное вращение «Полякова» скрыло планету за краем иллюминатора, и разглядывать стало нечего — снова лишь звезды да пустота…

Капитан Джошуа Райнер, сидевший слева, вдруг хлопнул по одному из дисплеев своей рабочей станции — такими раздраженными шлепками обычно пытаются привести в чувство внезапно забарахлившую деликатную электронику.

— Эй, Гарроуэй!

— Да?

— Неполадки с камерой шестьдесят два. Нет изображения. — Райнер попробовал увеличить громкость. — Звука тоже нет.

— Она включена?

— Ну да. Если верить приборам… Наверное, контакт где-то отошел.

Гарроуэй хмыкнул. Все неполадки в электронике всегда сваливают на «отошедший контакт», даже если вся система монолитна, без единого проводка. Развернув свое кресло, он заглянул через плечо Джошуа и убедился, что камера действительно включена, но ни звука, ни изображения нет.

— Ага, ясно.

Дисплей исправно принимал сигнал с камеры, однако был совершенно темным. А звук, похоже, просто выключен.

— Штормовой погреб, — сказал Райнер, имея в виду местоположение камеры. — С ней уже бывало так несколько раз. Видимо, ничего серьезного, однако неполадка должна быть задокументирована, понимаешь?

— Я бы не обращал внимания, — Гарроуэй принял прежнюю позу. Он был абсолютно уверен, что знает причину отказа камеры. — Посмотрим, не заработает ли сама собой.

— Э-э… Беда в том, что скоро туда прибудет старина Джей-Эй-Эль.

— Что? Зачем? Когда?

— У него там по распорядку… сейчас гляну. — Райнер вызвал на один из дисплеев дневное расписание. — А, вот. Пятнадцать тридцать, ГМВЗ, взводные учения, упражнения в сборке стрелкового оружия.

— А, черт!

Гарроуэй взглянул на ближайшее табло. Он сам неделю назад готовил это расписание, но совсем забыл, что эти учения назначены на сегодня.

— Вот-вот. И кто знает, не потребуется ли ему видеозапись этих учений.

— Ага, роджер.[2]— Гарроуэй отодвинулся от своей консоли. — Схожу-ка туда сейчас в таком случае. Прикроешь меня здесь, если что?

— Без вопросов.

Пересекши рубку, Гарроуэй пригнулся и выбрался сквозь раскрытый люк в коридор, ведший к транспортным капсулам. Двигался он осторожно: здесь, на уровне рубки, искусственная гравитация, обеспечиваемая вращением корабля, составляла всего две десятых от земной, и любое неосторожное движение грозило труднопредсказуемыми последствиями.

«Джей-Эй-Эль» было пренебрежительным прозвищем полковника Джеймса Эндрю Ллойда, командующего МЭОМП. Прозвище, естественно, было неофициальным и использовалось только в отсутствие полковника: Ллойд был ярым ревнителем устава и строя. А уж эти его учения придали ему в глазах команды транспорта славу и вовсе дурного толка. Астронавты в присутствии Гарроуэя частенько гадали, какую практическую пользу могут принести упражнения по сборке-разборке оружия в невесомости. Получалось, что никакой: ведь морским пехотинцам предстояло свершать свои ратные подвиги на Марсе, при гравитации в одну треть земной, на которую, собственно, и настроены их М-29.

Официально власти у Ллойда на борту транспорта было не больше, чем у любого другого морского пехотинца либо гражданского ученого. Командовала кораблем polkovnik[3]Наталья Филатинова, и именно она устанавливала порядки для своих подчиненных. Однако старине Джей-Эй-Эль определенно не понравится факт использования штормового погреба для… неуставных занятий.

Гарроуэй нажал клавишу вызова транспортной капсулы на переборке между двумя шлюзами. Через несколько секунд раздался глухой удар и шипение, после чего герметическая крышка люка отошла в сторону.

Из капсулы выбрался высокий темнокожий человек с усиками, облаченный в синий комбинезон с двумя нашивками на левом плече за «вылетанные» миссии: голубой флаг ООН и круглая эмблема — меч на фоне Марса и буквы ONU:AE.

Organisation des Nations Unites: Armee de l’Espace . Космические войска ООН…

— Мсье колонель Бержерак… — Гарроуэй посторонился, уступая дорогу.

— Привет, майор. — Английский полковника был безупречен, а взгляд — холоден. — Вверх или вниз?

— Вверх, мсье.

— О? — Полковник склонил голову, вопросительно приподняв бровь.

— Неполадки в электронике. Ничего серьезного.

Внутренне радуясь тому, что француз не стал далее задавать вопросы, Гарроуэй нырнул в люк, ведущий в транспортную капсулу, нажал клавишу, закрывая за собой шлюз, и поехал вверх по одному из трех двухсотметровых «лучей» «Полякова».

Бержерак ему не нравился — за вечную холодность в общении и явную неприязнь к американцам, подхлестываемую состоянием холодной войны между Соединенными Штатами и ООН. По данным разведки, Бержерак и три его офицера везли на Марс некие запечатанные пакеты с приказами для уже находящихся там войск ООН. Гарроуэй склонен был верить этому. Весь вид француза говорил о том, что он таит в себе какой-то мрачный секрет и секрет этот явно доставляет ему удовольствие.

Капсула поднималась все выше и выше, и Гарроуэй ощутил легкое головокружение. Иллюминаторов в капсуле не было, и визуально наблюдать подъем он не мог, однако чувствовал, что искусственная гравитация почти исчезла. «Поляков» имел форму трехлопастного пропеллера на тонкой оси. «Лопасти» несущих конструкций соединяли между собой герметические модули — жилые, лабораторные и рубку. Один оборот оси за сорок пять секунд обеспечивал искусственное притяжение в 0,38g — такое же, как на поверхности Марса. А на обратном пути вращение будет постепенно ускорено до двух оборотов в минуту, обеспечивая 0,9g и позволяя пассажирам, направляющимся на Землю, постепенно привыкать к земной гравитации.