Читать книгу "Яростный поход. Танковый ад 1941 года - Георгий Савицкий"

А в глубине расположились полевые танкоремонтные «летучки».

При взгляде на эту бронированную мощь дух захватывало, но лейтенант Горелов знал, что многие боевые машины прибыли сюда в довольно плачевном состоянии, в том числе и их многобашенные «сухопутные линкоры». Десять тяжелых машин и вовсе пришлось оставить в расположении части, в городке Грудек-Яггелонский, юго-западнее Львова, потому что ремонт на них завершен не был.

«…Таким образом, июнь 1941 года танковые войска округа встретили в состоянии разброда и шатания. У стрелковых корпусов были отняты танки непосредственной поддержки, корпуса формирования 1940 года были раздерганы на части. Если мы сравним не брутто-численность танков КОВО[2]и 1-й танковой группы, а число пригодных к использованию инструментов ведения войны, танковых и моторизованных дивизий, то картина получится далекой от страшного перевеса РККА „в танках“.

В Киевском особом военном округе имеется шесть соединений, которые можно использовать, как самостоятельные. Это 8-я танковая и 81-я моторизованная дивизии 4-го механизированного корпуса, 10-я танковая дивизия 15-го механизированного корпуса, 12-я танковая и 7-я моторизованная дивизии 8-го механизированного корпуса, 15-я танковая дивизия 16-го механизированного корпуса. Только эти соединения были хотя бы теоретически эквивалентны немецким танковым дивизиям, были способны выполнять маневры, полагающиеся подвижному соединению…».[3]

Танкисты полка 34-й танковой дивизии были подняты по тревоге 21 июня 1941 года в полночь. Машины заправили и вывели форсированным маршем на полигон. Фары и прожекторы танков и немногочисленных грузовиков не включали, соблюдали светомаскировку. На полигоне сразу же началась загрузка боекомплекта.

Двадцать второго июня в восемь часов сорок минут вечера командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-полковник Кирпонос поставил задачу 8-му механизированному корпусу, в который входила и 34-я танковая дивизия, выйти в район Куровице, Винники и поступить в подчинение 6-й армии. К полудню часть танков сосредоточилась в указанном районе. Однако на подходе главных сил корпуса к району сосредоточения командующий 6-й армией генерал-лейтенант Музыченко поставил новую задачу: соединениям и частям корпуса сосредоточиться в лесу юго-восточнее Яворова, а с утра двадцать четвертого июня во взаимодействии с 6-м стрелковым корпусом перейти в наступление и отбросить врага за государственную границу.

Наматывая на гусеницы пыльные километры, танки прошли маршем до села Садовая Вишня. Здесь пока и остановились на постой. На привале оказалось, что многим машинам нужен ремонт, и серьезный. А много ли наремонтируешь с летучкой ПТАРМ — передвижной танкоремонтной мастерской?.. Нужна была сварка, замена крупных агрегатов, а ее без танкового подъемного крана не сделаешь. Вон, экипаж Гришки Парамонова, старшего лейтенанта, до сих пор долбаются, фрикцион починить не могут…

Т-35 вообще был танком капризным, не раз на маневрах эти танки ломались. Однако на парадах в Москве и Киеве многобашенные «сухопутные броненосцы» были настоящими «звездами». У военных эта машина получила неофициальное прозвище — «парадный танк». Ощеренные стволами пушек и пулеметами, тяжелые боевые машины о пяти башнях являли собой зримое воплощение советской бронетанковой мощи, так же, как летящие над ними ширококрылые четырехмоторные бомбардировщики ТБ-3 олицетворяли мощь воздушную. Правда, справедливости ради нужно сказать, что и число танков, принимавших участие в параде, было достаточно невелико. Например, 7 ноября 1940 года на парады вывели всего два десятка машин — по десять в Москве и Киеве.

Т-35 был практически на каждом агитационном плакате. Но в реальности толку от них особого не было. Наоборот, танк был «капризным» и часто ломался. Выходили из строя фрикционы, коробки передач, грелись двигатели, разлетались траки гусениц, не выдерживая нагрузки при резких поворотах.

Проблемы не только в 67-м и 68-м полках, вооруженных Т-35. У других танкистов были схожие проблемы. Тридцать четвертая танковая дивизия совсем недавно получила новую технику. Пока еще не ставшие знаменитыми «тридцатьчетверки» и могучие, непробиваемые КВ-1, настоящие монстры с шестидюймовыми морскими гаубицами в огромных башнях — чудовищные КВ-2 только лишь начали осваиваться танковыми экипажами. Непревзойденные боевые машины страдали еще неизбежными для новой техники «детскими болезнями». А «БТ-шки» и Т-26 эксплуатировались в танковых частях РККА довольно давно, и поэтому к началу войны изрядно растратили свой ресурс. Танкисты мрачно шутили: «У нас в дивизии революционная ситуация — низы не могут, а верхи не хотят!» Под верхами, конечно же, подразумевали новую бронетехнику, а под «низами», соответственно, — относительно давно эксплуатирующуюся в армии. Хотя шуточки такого рода отпускали с оглядкой на комиссаров и «компетентных товарищей» из Особого отдела. За одно неосторожно сказанное слово можно было в одночасье лишиться всего и в лучшем случае загреметь на заготовку леса для народного хозяйства. Естественно — забесплатно.

Но главное — вся эта прорва техники только начинала реформироваться в соответствии с новой военной доктриной. Управление, разведка и связь были не менее важны, чем толстая броня, мощные моторы и убойные орудия. Но, к сожалению, даже мало кто из офицеров это понимал.

Потому и мыкались уже вторые сутки вокруг Львова. По слухам, немцы перешли государственную границу и пограничники ведут тяжелые бои. Но опять же — все это слухи. Внятной картины происходящего не было, судя по тем приказам, что получали обычные танкисты и сами генералы.

* * *

В назначенное время подошли бензовозы и стали заправлять танки. И тут тоже случилась неразбериха. К многобашенным танкам Т-35 подогнали заправщики с дизельным топливом, которым заправляли «тридцатьчетверки» и КВ. Хорошо еще старшина Стеценко вовремя это заметил и наорал благим матом на нерадивых техников.

— Вот сукины дети! Заправили бы сейчас соляркой наш авиационный движок — и все. Тронулись бы — бензин в карбюраторах бы выработался, а потом бы солярка пошла. И кранты! — ругался он.

Действительно, на тяжелом танке Т-35 был установлен четырехтактный 12-цилиндровый V-образный карбюраторный двигатель М-17Т. Это был танковый вариант авиационного двигателя М-17. А он, в свою очередь, был адаптированным советским вариантом немецкого авиационного мотора BMV-6. И, соответственно, «кушали» они высокооктановый авиационный бензин. Но в конце концов разобрались и с этим, подогнали бензовозы и заправили танки.

Назначенного политзанятия не было — поступил приказ немедленно менять место дислокации.

— Экипаж, по машинам!

И снова взревели моторы, лязгнули стальные траки гусениц, танкисты белыми и красными флажками управляли движением всей огромной бронированной армады.

Лейтенант Горелов вместе с пулеметчиком Юрием Долгушиным находились в передней пушечной башне. Николай уже в сотый раз осмотрел свое орудие и снарядную укладку. Юра колдовал возле пулемета.