Читать книгу "Смена командования - Элизабет Зухер Мун"

Разведка докладывает об увеличении раскола внутри правящей верхушки. Можно использовать это обстоятельство, чтобы избежать общения с жителями Нового Техаса. Агент Танцор прислал подробное описание того, что в данный момент происходит в септах основных Династий. Агент Вассал докладывает о том, что от пятнадцати до двадцати трех процентов старшего сержантского состава РКС в течение ближайших ста восьмидесяти дней будут недееспособными, но большая часть окажется недееспособной через двести пятьдесят—триста дней. Три независимых источника подтверждают, что первые проявления были замечены около трехсот дней тому назад. Остается неясным, почему Династии до сих пор не приостановили выпуск препаратов…»

Адмиралу Флота:

«По просьбе Кабинета министров и Большого Совета все корабли, находящиеся в состоянии боевой готовности, должны почтить минутой молчания память лорда Торнбакла в двенадцать ноль-ноль в день похорон. Ни салюта, никаких других почестей не будет».

Минута молчания в память о Спикере Большого Совета.

Эта минута тянется, как вечность. Эсмей думала о том, что чувствует сейчас Брюн. Она ведь толком не оправилась после ужасов плена… а теперь потеряла отца. Эсмей шепотом повторяла молитвы. Она даже не подозревала, что помнит их после стольких лет.

Начальнику отдела личного состава от начальника медицинского управления:

«Срочно направьте весь сержантский состав, прошедший процедуру омоложения в последние десять лет, в медицинскую часть. Никаких исключений. Если людей много, разбейте их на группы и отправляйте на обследование в том же порядке, в каком они проходили омоложение».

Адмирал Вида Серрано занимала пост командующего седьмым сектором. Теперь положение ее было прочным, и никто не мог его оспорить. Она молча читала послание на свое имя, чувствуя на себе пристальный взгляд старшего мастера Вальдоса. Первой ознакомившись с отчетами Барина и капитана Эско-вара о снижении умственных способностей старшего сержантского состава Флота, она внимательно следила за начавшимися медицинскими проверками. Некоторые подробности были непонятны: она плохо разбиралась в нейробиологии омоложения. Требовалась консультация специалиста, но, несмотря на неоднократные запросы, Главный штаб Флота пока не удовлетворил ее просьбу.

Не может же она успокоить Вальдоса и других подобных ему, не имея на руках всей необходимой информации. А если этой информации вообще не будет?

— Вызовите ко мне начальников отдела личного состава и медицинской службы, — сказала она. — Я сама не до конца понимаю ситуацию, но хотела бы, чтобы наши действия были разумными и справедливыми.

— С вашего разрешения…

— Продолжайте, Вальдос.

— Правда ли, что старший неофицерский состав пытаются выжить из Флота, чтобы больше не предоставлять нам возможности проходить омоложение?

Именно эти разговоры она и пыталась предотвратить. Неужели это может быть правдой?

— Мастер… исходя из тех сведений, которыми я располагаю, все это может быть связано с применением партии недоброкачественных препаратов и возникшими из-за этого проблемами чисто медицинского характера.

— Проблемами…

— Да. Я не хочу никого обвинять, пока не выяснятся все подробности. Я знаю, что случайно был обнаружен источник недоброкачественных медицинских препаратов для процедуры омоложения, и медики, естественно, были обеспокоены тем, что эти препараты могли оказаться у нас. Тем временем у нескольких старших мастеров Флота, служивших на разных кораблях, были отмечены некоторые схожие неврологические симптомы. Все это наблюдалось на протяжении последнего года-двух.

— Может быть, нам поставляли некачественные препараты, чтобы потом, апеллируя к неудачным последствиям, отказаться проводить омоложение?

— То есть специально?

Вальдос кивнул в ответ.

— Такого не может быть. Если дело действительно в некачественных препаратах, то, видимо, все произошло по ошибке. Возможно, это происки врагов, которые решили таким образом лишить нас опытных и способных специалистов.

— Надеюсь, что так, сэр, — сказал он и вышел.

Ей тоже очень хотелось, чтобы все именно так и было… и еще хотелось, чтобы мастер Вальдос верил ей. Если специалисты, подобные ему, начнут думать, что им намеренно давали некачественные препараты, на добрых отношениях во флотской среде можно поставить крест.

Внутренняя докладная записка, фармацевтическая компания «МорКон»:

«…несмотря на все усилия рекламного отдела по восстановлению доверия к нашей продукции, доход от продаж все еще слишком мал, особенно по сравнению с семидесятипроцентной прибылью, которую мы получали до скандала на Пэтчкоке. Конкуренты воспользовались информацией о недоброкачественности наших препаратов с максимальной для себя выгодой. Наши юристы сообщают о новых тяжбах против компании. Это, естественно, сказывается на доходах. Когда-то они составляли двадцать процентов от общей прибыли септа Конселлайнов. Нужно отыскать пути восстановления прежнего уровня прибыли. Неполитические средства не помогли восстановить положение. Необходимо добиться легальной отмены законов, которые мешают честно и справедливо разобраться с последствиями чужих ошибок. Леди Венеция Моррелайн по-прежнему выступает против такого решения. Нам никак не удается убедить ее в том, что мы не можем отвечать за саботаж иностранных агентов…»

РКС, военная тюрьма на Стэк Айлэндс, Коппер-Маунтин

Ветреным осенним днем заключенных военной тюрьмы на островах Стэк выстроили во внутреннем дворике. Отделенные от охранников стальным и незримым силовым барьерами, они должны были наблюдать церемонию смены начальника тюрьмы. С другой стороны барьеров на небольшом крытом плацу стоял строй охранников. Их было немного, и все они чувствовали себя крайне неловко из-за того, что заключенные смотрят им в спины. От неприязни и злобы силовые барьеры не помогали.

Перед строем охранников Йозеп Толин торжественно передал свой пост начальника тюрьмы Пилар Бэкэрион. Сделал он это с большим облегчением. Ни дня в этой ссылке он не провел спокойно и потому сразу согласился досрочно уйти в отставку. Хотя эта Пилар… одна из немногих женщин из бывшего окружения адмирала Лепеску… он очень рад, что вскоре между ними встанут воды Большого океана, а потом еще и космическое пространство.

Со своей стороны капитан третьего ранга Пилар Бэкэрион чувствовала чуть ли не физическое удовольствие от созерцания напряженного лица Толина. Она не просто не нравилась ему, он ее боялся. Так и должно быть. Все должны ее бояться, настанет время, и они будут бояться. Она улыбнулась Толину, дав понять, что видит его страх. Только когда на лбу у него, несмотря на холодный ветер, выступили капельки пота, Пилар отвела взгляд и строго посмотрела на своих новых подчиненных.

Но никто из них даже глазом не моргнул. Охранники смотрели на нее чуть ли не с вызовом. В этой тюрьме еще никогда не было начальницы-женщины. Они словно спрашивали ее взглядом, справится ли она. Хватит ли у нее сил? Те, кто знал ее и кого знала она, не сомневались в этом ни минуты. Ведь ее наставником и учителем был Лепеску, а она всегда и во всем поддерживала адмирала. Под подкладкой кителя были надежно спрятаны уши убитых ею врагов. Когда после гибели Лепеску эти свидетельства ее статуса стали слишком опасными, она собственными руками разрезала их на тонкие полосы и зашила в подкладку.