Читать книгу "Дракон и вор - Тимоти Зан"

Луч почти достиг комплекса управления, и Дрейкос мог чувствовать легкое неприятное покалывание вдоль чешуи на боку, обращенном в ту сторону.

— Вот и все, — сказал он.

Как ни странно, его голос прозвучал почти так же спокойно и умиротворенно, как голос Полфира, хотя он вовсе не чувствовал спокойствия и мира.

— Для меня было честью работать с тобой, Полфир…

— Погоди минутку, — перебил тот, наклонившись вперед и показывая на атакующий корабль. — Видишь, дергается — вон там?

— Да, — нахмурившись, сказал Дрейкос.

Желтый источник света и вправду начал дрожать, дрожал теперь и сам фиолетовый луч смерти. Может, орудия “Исследователя небес”, хоть и не поразили цель напрямую, все же причинили врагу серьезные повреждения?

И вдруг, дрогнув в последний раз, желтый и фиолетовый свет погасли.

— Они не стреляют! — моргнув в недоумении, выдохнул Дрейкос.

Может, это какая-нибудь чудовищная уловка? Последняя, ложная надежда для нескольких выживших на “Исследователе небес”, прощальный поклон перед тем, как неизвестный враг снова обратит против них “Смерть”?

Но оружие молчало. Дрейкос наблюдал, боясь поверить в увиденное, как атакующий корабль начинает разворачиваться и уходит в сторону и вверх.

— Во что они играют? — подумал он вслух. — Неужели они думают, что уничтожили всех?

— Просто они только что спаслись от небольшой неприятности, — мрачно проговорил Полфир. — Смотри. Этот маневр загнал нас в атмосферу планеты.

Дрейкос зашипел. Полфир был прав, густые белые следы конденсата курились у верхушек антенн, выпирающих из корабельной обшивки.

Похоже, в то же самое время осознал опасность и командир Чейд.

— Полная бортовая тяга! — скомандовал он резко.

— Не получается, — откликнулся пилот. — Управление вырублено!

— Дрош, Минтак! Быстро в машинное отделение! — рявкнул Чейд. — Будете управлять машинами вручную!

— Нам тоже идти в машинное? — спросил Полфир.

— Нет, вы двое оставайтесь на месте, — ответил Чейд. — Сенсоры, отвечающие за посадку, также выведены из строя. Вам придется сажать нас вслепую.

Полфир оглянулся через плечо, его глаза на короткий миг встретились с глазами Дрейкоса. Дрейкос угадал мысль хозяина: такой подвиг был почти невозможен.

Но единственное, что им оставалось, — полагаться на свои силы.

— Да, сэр, — ответил Полфир, возвращая себе самообладание.

— Все по местам, — скомандовал Чейд.

Дрейкос знал, что надежда невелика, и не сомневался — Чейд тоже это знает. Но командир был воином шонтинов, и он никогда не сдался бы без борьбы, пока хоть кто-то из команды оставался в живых.

— Приготовьтесь, — добавил Чейд. — Что бы там ни было, мы спускаемся.

Глава вторая

— Джек? Давай, парень, проснись и пой!

— Да, да, — пробормотал Джек, перевернувшись на узкой койке и натягивая на тощие плечи одеяло.

Судя по всему, было еще рано, и вставать не хотелось. Во всяком случае, он не видел причин подниматься. На планете было нечего делать, кроме как сидеть снаружи, за бортом “Эссенеи”, и рвать травинки, напоминающие голубовато-зеленых мальков. Он уже провел за этим занятием часть вчерашнего дня, и оно быстро утратило свою привлекательность.

— Давай, парень, проснись и пой, — снова раздался голос дяди.

В придачу к голосу в каюте зажегся свет. Джек натянул на голову одеяло, поплотнее зажмурил глаза и всеми силами попытался сдержать раздражение, которое частенько доводило его до беды во многих мирах. Дядя Вирджил всегда имел особое мнение насчет этой его черты. Но дядя Вирджил также имел и особое мнение о недостатке уважения Джека к авторитетам — что было довольно забавно, учитывая выбранную дядей профессию.

— Давай, парень, проснись и пой, — в очередной раз сказал дядя Вирдж.

Это было обидно — и не просто обидно. Словами “проснись и пой” обычно будят пятилетних детей, а ему уже ровно месяц как исполнилось четырнадцать. В некоторых мирах в этом возрасте он мог бы уже быть солдатом! И Джек готов был побиться об заклад, что солдат не поднимают при побудке словами “Проснись и пой! ”

— Давай, парень, проснись и пой!

— А почему я должен это делать? — прорычал Джек, пытаясь глубже зарыться под одеяло. — Что, нужно доить коров? Или я опаздываю в школу? Что?

— Там, снаружи, есть на что посмотреть, — сказал дядя Вирдж. — Давай, парень, проснись и…

— Ладно, ладно, уже встаю! — оборвал Джек магические слова, отбросил одеяло и сел, свесив ноги с кровати. От резкого движения у него слегка закружилась голова, и он сидел, протирая глаза, пока ощущение не прошло. — Может, убавишь немножко свет?

Свет послушно из болезненно-яркого стал менее болезненно-ярким. Джек осторожно приоткрыл веки.

Первым делом он увидел экран на дальней стене каюты. Обычно экран был настроен на то, чтобы показывать характеристики состояния двигателей, или текущую навигационную информацию, или какой-нибудь другую функцию корабля. Но после того как большинство систем “Эссенеи” отключились по приземлении два дня назад, он перенастроил экран на показ пышной растительности Йоты Клестиса, заполнившей пространство за люком главной шлюзовой камеры. Это напоминало окно в его комнате, хотя Джек так давно не имел нормальной комнаты с нормальным окном, что с трудом мог вспомнить, на что оно походило.

По крайней мере, экрану полагалось показывать вид снаружи. В данный момент все, что он показывал — это темноту.

Джек повернулся, чтобы посмотреть на часы, вмонтированные в переборку рядом с кроватью. Неудивительно, что снаружи ничего не было видно: на часах светились цифры 4. 57.

— Совсем из ума выжил? — возмутился он. — Пять часов утра!

— Выйди наружу, — проговорил дядя Вирдж. — Увидишь кое-что интересное…

— Да слышу я, слышу, — вздохнул Джек, натягивая джинсы, сдернутые с вращающейся вешалки. Спорить с дядей Вирджилом было то еще удовольствие. Спорить же с дядей Вирджем было неприятней вдвойне[1]. — Хорошо бы это твое “кое-что” еще кое-что и стоило.

Он вытаскивал электронный бинокль из шкафчика в шлюзе, когда дядя Вирдж внезапно прорезался снова.

— Ой-ой-ой, — послышался его голос в динамике шлюзового интеркома. — Выходи наружу, Джек. Быстро.

Хлопнул люк, и трап скользнул на землю внизу.

— Где? — спросил Джек, включая бинокль и осторожно выглядывая из люка. С момента приземления он ни разу не нарывался на серьезных хищников, но они обязательно должны были где-нибудь притаиться. Не это ли так взбудоражило Дядю Вирджа?