Читать книгу "Бесконечные дни - Ребекка Мейзел"

Никогда, никогда за все пятьсот лет я не видела таких пронзительно-синих глаз, таких точеных черт лица, таких красивых темных волос. Бытие вампиром всегда усиливает природную красоту, но Род словно бы светился изнутри — и это сияние, исходящее из глубин души, испепеляло мое сердце.

— Я уехал на сто семьдесят лет — и что же нахожу, вернувшись? Магия, связывающая членов твоего братства, опасна — я и представить себе не мог, до чего опасна. Что я должен по этому поводу чувствовать?

— Ты вообще не умеешь чувствовать. Забыл? Мы же вампиры, — парировала я.

Род стиснул мне руку — так сильно, что я уж думала, сломает. Я бы испугалась, не люби его так страстно и пылко. Нас с Родом объединяло родство душ, любовь, порожденная страстью, жаждой крови, смертью и постоянным осознанием вечности. Были ли мы любовниками? Иногда. В одни столетия чаще, в другие реже. А лучшими друзьями? Всегда! Мы с ним были связаны навеки.

— Ты не просто так уехал на сто семьдесят лет. Ты бросил меня, — процедила я сквозь стиснутые зубы. Род вернулся из своей «отлучки» всего неделю назад. С момента его возвращения мы были неразлучны. И вот теперь я спросила: — Не догадываешься, зачем я привела тебя сюда?

Род опустил руку. Я повернулась лицом к нему.

— У меня ничего не осталось. Ни чувств, ни желаний, ничего… — Я говорила шепотом, но в голосе звучали истерические нотки. В глазах Рода я видела свое отражение. В его расширенных зрачках плескалась синева, но я глядела в кромешную тьму. Голос мой задрожал. — Теперь, когда я знаю, что ты постиг ритуал… Род, я думать ни о чем другом не могу! Только о том, чтобы снова стать человеком… о том, что моя мечта может обернуться реальностью…

— Ты даже не представляешь себе, насколько этот ритуал опасен.

— Мне все равно! Я хочу зарыться пальцами в песок — и почувствовать это. Хочу ощущать запах воздуха. Да что угодно! Вообще — ощущать, чувствовать. О боже, Род! Я хочу улыбаться по-настоящему!

— Все мы этого хотим, — хладнокровно отозвался он.

— И ты? Тоже мечтаешь об этом? Вот уж не думала, — пробормотала я.

— Ну разумеется. Я хочу проснуться, выйти к синей воде, ощутить на лице ласковые солнечные лучи.

— Я с ума схожу! Не знаю, сколько еще выдержу. — Я на миг умолкла, тщательно выбирая слова. — С тех пор, как ты обнаружил ритуал… я только о том и думаю. О пути к спасению. — В глазах у меня появился дикий огонь, я и сама это знала. — Мне нужен, отчаянно нужен этот путь. Помоги мне Господь, Род, потому что если ты мне не поможешь, я просто-напросто выйду на солнце и сгорю дотла.

Порыв ветра чуть не сорвал с Рода цилиндр. Тогда он еще носил длинные волосы, и они рассыпались по его плечам, по безупречному фраку.

— Смеешь угрожать мне самоубийством? Не глупи, Лина. Еще никто не пережил этот ритуал. Тысячи вампиров пытались. И все — все до единого! — погибли. Думаешь, я вынесу страх потерять тебя? Думаешь, я могу расстаться с тобой?

— Ты уже, уже меня потерял, — яростно прошептала я.

Род притянул меня к себе — так быстро, что я и опомниться не успела. Уста его прижались к моим. Испустив сдавленное рычание, он впился зубами в мою нижнюю губу, ритмично и сильно высасывая из нее кровь.

Через несколько мгновений Род отстранился и вытер окровавленный рот рукавом фрака.

— Да, я покинул тебя. Но мне необходимо было отправиться на поиски столь необходимых знаний и заклинаний. Если мы когда-либо попытаемся провести этот ритуал — я должен был во всем удостовериться… И уж вовсе не рассчитывал, что за время моего отсутствия ты в кого-нибудь влюбишься.

Воцарилось молчание. Род не хуже меня знал: я боялась, что он уже не вернется.

— Я не люблю Вайкена так, как тебя, — промолвила я наконец, обдуманно и отчетливо произнося каждое слово. И, помолчав еще немного, прибавила: — Я хочу выйти из игры.

— А что, по-твоему, к тебе придет, если ты выберешь жизнь простой смертной?

— Вкус воздуха? Способность дышать по-настоящему? Счастье?

— Смерть, болезни, свойственная людям уязвимость?

— Не понимаю, о чем ты. — Я отшатнулась. — Ты же сам сказал — все вампиры мечтают снова стать людьми. Мечтают освободиться от постоянных страданий, избавиться от мук, обрести способность чувствовать. Разве с тобой не то же самое?

— О да, это желание томит и меня, — признался Род, снимая цилиндр, и поглядел на поля. — Смотри, олени.

И в самом деле, милях в десяти от нас бесшумно щипало траву стадо оленей. Мы бы вполне могли утолить ими голод — но мне очень нравилось мое платье, а на изумрудном шелке пятна крови смотрятся плохо. Кроме того, я терпеть не могла вкус крови животных и стала бы пить ее только в случае совсем уж крайней нужды. Создав свое братство, я навеки обезопасила себя от подобных случайностей.

Род обхватил меня рукой пониже спины, привлек к себе.

— Твоя красота в мире людей станет могучей силой. Твое человеческое лицо способно предать тебя, какими бы распрекрасными ни были твои намерения.

— Ну и пусть.

Я не очень-то понимала, что он имеет в виду, — и даже задумываться над этим не хотела.

Род провел указательным пальцем по моей переносице, нежно погладил губы. О, этот его пронзительный взгляд, этот лик! Даже пожелай я — и то не смогла бы сейчас отвернуться.

— Забирая тебя из садов твоего отца тогда, в пятнадцатом веке, я заранее прозревал твое будущее, — произнес Род. — Ко мне всегда льнули какие-нибудь отчаянные вампирочки. — Он помолчал. Издали до нас доносились обрывки музыки. — И я узрел воплощение своих грез.

— Так дай же и мне то, чего я хочу.

Перед мысленным взором у меня и сейчас стоит лицо Рода, каким оно было тогда. Огромные синие глаза, ясные, точно хрусталь. Сжавшиеся в тонкую ниточку губы. Теперь я понимаю: именно в тот миг, в полях, Род осознал, на что ему придется пойти. Он любил меня — любил, должно быть, как никогда и никого больше. Тогда я не понимала, что это значит.

Он перевел взгляд на оленей. Те вольным галопом скакали по зеленым холмам. Застывшее лицо Рода и решительно стиснутые губы свидетельствовали: в голове у него зреет план действий.

— Сто лет, — прошептал он, все так же не отводя глаз от оленей.

Я распахнула глаза.

— Сегодня вечером ты уснешь на сто лет. — Род повернулся ко мне и показал на холм. Я знала, что он имеет в виду: на склоне, справа от террасы, за кованой железной оградой из острых кольев, раскинулось кладбище.

Вампиры могут впасть в настоящее оцепенение, только когда тело их покоится в земле. При этом вампир погружается в глубокий сон и не пьет крови — существует специальная серия заклинаний, благодаря которым вампир пребывает в особом медитативном состоянии, почти на грани смерти. В заранее назначенный день собрат-вампир снова вызывает спящего к жизни. Однако возможно это лишь с применением магии. Только самые отважные (а некоторые говорят, самые глупые) вампиры решаются на такой сон.