Читать книгу "Рога - Джо Хилл"

Игу нужна была помощь. Ему нужно было уйти из этой квартиры. Здесь было слишком душно, невидимая рука стискивала ему грудь.

Гленна вновь наклонилась над коробкой с пончиками, лицо ее было совершенно безмятежным, словно она ему рассказала нечто не слишком важное: что у них кончилось молоко или не течет горячая вода.

— Думаешь, ничего, если я съем еще один? — спросила она. — Живот вроде бы получше.

— Делай что хочешь.

Гленна повернула голову и взглянула на него. Ее светло-серые глаза блестели неестественным возбуждением.

— Ты это серьезно?

— Мне по хрену, — сказал Иг. — Жри, трескай, хавай.

Гленна улыбнулась, на ее щеках обозначились очаровательные ямочки, — а затем наклонилась над столом, придерживая одной рукой коробку, сунулась в коробку лицом и начала есть. Она ела шумно, пришлепывая губами и натужно дыша. Вскоре она снова поперхнулась, ее плечи дернулись, но она продолжала есть, проталкивая в рот все новые и новые пончики, хотя ее щеки уже надулись пузырем. Над ее головой возбужденно жужжала муха.

Иг проскользнул мимо кушетки по направлению к двери. Гленна перестала жевать и скосила глаза в его сторону. В ее взгляде был панический ужас, ее щеки и влажный рот были измазаны сахарной пудрой.

— Мм, — промычала она. — Ммм.

Было не разобрать, стонет она страдальчески или в экстазе.

На уголок ее рта опустилась муха. Иг видел ее буквально секунду — затем язык Гленны выскочил наружу, и она поймала муху рукой и языком одновременно. Когда она отвела руку, мухи уже не было. Ее челюсти ритмично работали, перетирая все, что попало к ней в рот.

Иг открыл дверь и выскользнул наружу. Когда он закрывал за собой дверь, Гленна снова тыкалась лицом в коробку… ныряльщик, наполнивший легкие воздухом и вновь бросающийся в пучину.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Иг доехал до «Современной клиники», где обслуживали без предварительной записи. Маленькая приемная была набита почти битком, чересчур натоплена и все время оглашалась детским визгом. Визг исходил от маленькой девочки, лежавшей посреди комнаты, которая попеременно то громко всхлипывала, то визжала, то хватала воздух ртом. Ее мать, сидевшая на приставленном к стене стулу, склонилась над ней, яростно изливая на нее поток угроз, проклятий и советов умолкнуть сейчас же, пока не поздно. Она попыталась схватить дочку за лодыжку, но та пинком отшвырнула ее руку.

Остальные пациенты подчеркнуто игнорировали эту сцену, глядя в какие-то журналы или в телевизор с выключенным звуком, висевший в углу. Здесь тоже шла передача «Мой лучший друг — социопат!». Когда вошел Иг, некоторые из пациентов взглянули на него с надеждой, решив, что это пришел папаша девочки и сейчас он уведет ее наружу, чтобы хорошенько выпороть. Но, приглядевшись к Игу получше, они сразу поняли, что тут помощи не дождешься.

Иг жалел, что ничего не надел на голову. Он приставил ко лбу ладонь, словно чтобы защитить глаза от яркого света, но в действительности надеясь скрыть рога. Если кто-нибудь их и заметил, то виду никто не подал.

В дальнем конце приемной было окошко в стене, за которым сидела женщина с компьютером Секретарша неприязненно смотрела на мать орущей девочки, но когда перед ней появился Иг, она вскинула глаза и губы ее изогнулись в улыбке.

— Здравствуйте. Вам что? — спросила она, заранее пододвигая к себе какие-то бланки.

— Я хочу, чтобы доктор кое на что взглянул, — сказал Иг, слегка приподняв руку, чтобы показать рога.

Секретарша, сощурившись, оглядела их и сочувственно поджала губы.

— Да, тут что-то не то, — сказала она и повернулась к компьютеру.

Иг мог ожидать любую реакцию, но уж всяко не такую. Она среагировала на рога, словно он показал ей сломанный палец или небольшое воспаление, — но главное, она на них среагировала. Она их увидела. Только если секретарша их действительно увидела, можно было понять, почему она поджала губы и отвела глаза.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов. Имя?

— Игнациус Перриш.

— Возраст?

— Двадцать шесть.

— Вы обращались к врачу по месту жительства?

— Я не был у врача уже не знаю сколько лет.

Секретарша подняла голову, задумчиво взглянула на Ига и нахмурилась; он даже подумал, что сейчас она устроит ему нагоняй за то, что он пренебрегает регулярными осмотрами. Девчонка вопила еще громче, чем прежде Иг оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как она ударила мать по колену красной пластиковой пожарной машиной, одной из игрушек, сложенных в углу для развлечения скучающих детей. Мать выхватила игрушку у нее из рук; тогда девчонка снова рухнула на спину и начала дергать в воздухе ногами — ни дать ни взять перевернутый таракан, — вопя при этом с новой силой.

— Я хочу сказать ей, чтобы она заткнула эту мерзкую тварь, — заметила секретарша, словно продолжая милую светскую беседу. — А вы что об этом думаете?

— У вас нет ручки? — спросил Иг, у которого вдруг пересохло во рту, и взялся за пюпитр с бланками. — Я сам заполню анкету.

Плечи секретарши поникли, улыбка исчезла.

— Конечно, — сказала она и подсунула Игу ручку.

Иг повернулся к ней спиной, взглянул на бланки, прикрепленные к пюпитру, но не смог сфокусировать глаза.

Секретарша видела рога, но не считала их чем-то необычным. А затем она сказала фразу насчет этой вопящей девчонки и ее беспомощной матери: Я хочу сказать ей, чтобы она заткнула эту мерзкую тварь. Она хотела знать, считает ли он, что это будет нормально. То же самое было и с Гленной, спрашивавшей, будет ли нормально залезть мордой в коробку с пончиками и жрать их, как свинья из корыта.

Иг оглянулся в поисках места, где сесть. Пустых стульев было ровно два: слева и справа от матери. Когда Иг подошел, девчонка набрала побольше воздуха и испустила пронзительный вопль, от которого задрожали оконные стекла, а кое-кто из присутствующих непроизвольно дернулся. Приближаться к источнику этого звука было как идти на ураган.

Когда Иг сел, мать обвисла на стуле, постукивая себя по ноге скрученным в трубку журналом. Иг понимал, что ей сейчас хотелось иметь в руке что-нибудь другое, потяжелее. Маленькая девочка, похоже, выдохлась от этого последнего крика и лежала теперь на спине; по раскрасневшемуся некрасивому лицу градом катились слезы. Ее мать тоже раскраснелась. Взглянув на Ига, она на мгновение закатила глаза, словно ища сочувствия. Ее взгляд коснулся его рогов и тут же передвинулся дальше.

— Вы уж простите нам все эти вопли, — сказала она и просительно тронула руку Ига.

И когда она это сделала, когда Ига коснулась ее кожа, он откуда-то узнал, что ее звать Элли Леттеруорт и что четыре последних месяца она регулярно спит со своим инструктором по гольфу, встречаясь с ним в мотеле на обратном пути с поля. В последний раз они уснули после долгого энергичного траханья, и мобильник Элли был отключен, так что она пропустила всё более отчаянные звонки из дневного летнего лагеря, где находилась ее дочка: воспитатели хотели знать, куда она подевалась и думает ли забирать свою девчонку. Когда Элли, в конце концов, примчалась с опозданием на два часа, ее дочка билась в истерике с багровым лицом и соплями, текущими из носа; глаза девочки стали совершенно дикими, и Элли пришлось купить ей шестидесятидолларовую новомодную игрушку и банановый сплит, чтобы успокоилась и перестала вопить, иначе муж Элли догадался бы, что происходит. Знай она заранее, какая это тягомотина — возиться с ребенком, в жизни не стала бы заводить.