Читать книгу "Ночная смена. Лагерь живых - Николай Берг"

— Это как?

— В актовом зале училища в самом центре паркет в виде розы ветров выложен. По традиции прямо через нее может идти чин не ниже адмирала. И только. Остальные же права такого не имеют, потому обходят. Странно, что вы такого не знаете — вроде ж даже ленинградец… И что еще немаловажно — начальство во «Фрунзе» повыше рангом, чем каперанг Змиев. Потому выручать он их станет, когда они совсем в ничтожество впадут и сами поймут, насколько их облагодетельствовали. Не раньше.

— Вон оно как!

— Получается так. Ну, по коням.

Двигаемся дальше. Честно признаться — уже умотался. Потому снимаю указанные объекты на полуавтомате. Магазины, склады, предприятия, которые чем-то могут быть интересны. Еще делаем проскок на паре УАЗов по Пулковскому шоссе. Ближе к городу у комплекса магазинов оказывается весьма густая толпа неупокоенных, а в сторону аэродрома кто-то уже уселся на складах и предупредительно пострелял в воздух, когда мы приблизились. Хорошо хоть не по нам…

— А знаете, Доктор, вот вы толковали о руководстве… — поднимает уже брошенную было тему водитель.

— Ну толковал…

— И с чего это вы посчитали, что оно могло за рубеж рвануть?

— А почему — нет?

— Так вроде оно же наше?

— Ну так оно же очень неоднородно. Вон бывший предсовбеза[1]сидит в Лондоне и призывает устроить крестовый поход на недемократическую Россию. Или вон Иларионова уволили — и он сразу дернул в США и давай там опять же требовать санкций. А ведь не член собачий — советник президента как-никак. Гостайны знает наверняка — а рванул в Штаты. Вот можете себе представить, что Кондолиза эта после отставки в Россию рванет и будет тут требовать, чтоб США наказали за ее отставку?

— Не, не получается.

— Вот видите. Потому как ее хозяева — в США. Ну и у Иларионовых хозяева — тоже там. Или в Лондоне. Помните, как наших руководителей легко сажали: раз — и Адамов в тюрьме, раз — и Бородин… И ничего так…

— М-да… Ладно, я лучше песню спою. А то вы еще тут гадостей наговорите… Лучше слушайте:

Жил-был знаменитый писатель

Лев Николаич Толстой,

Ни рыбы, ни мяса не кушал,

Ходил по аллеям босой…

Водитель проникновенно поет. Наконец заканчивается последний куплет.

— Ну как, понравилась песня? — горделиво спрашивает Семен Семеныч.

— Отлично! Просто замечательно. Только вот, наверное, надо было бы снять слева — там же мясокомбинат и институт Крылова были?

— Нечего там снимать — полностью демократизированы.

— Что, прямо полностью?

— Ага. На всем мясокомбинате работал, может, один цех — колбасу делали, а остальное — либо в забросе, либо в аренде. Дружок мой Валерка оттуда кондитерские изделия возил…

На Московский проспект соваться неохота — в районе Шушар немыслимая свалка машин, дороги не видно. Дальше подкатываем к ТЭЦ.

Мне приходится побегать, чтобы выбрать лучший ракурс для съемки — тут, оказывается, в Купчино здоровенная овощебаза и куча всяких складов. Что интересно — явно живые здесь есть. Мало того, вижу, как туда заворачивают несколько грузовиков. Да и дорога изрядно почищена — все брошенные машины стоят на обочинах. На ТЭЦ такой яркой жизни не видно, но Семен Семеныч говорит, что видел нормальных людей на территории… Ну да, тут же и вооруженная охрана была, режимный объект опять же… Но вот зомби я видел куда больше и чаще, чем живых…

Потом сплошной чередой склады, терминалы, предприятия — и так до Невы. Красавец вантовый мост дает возможность сделать подробную панораму. А дальше опять те же гаражи. Предприятия и склады. Сроду бы не подумал, что их так много, а мы еще и половину дороги не проехали. Как-то не обращал раньше внимания, какой громадный город, в котором я прожил всю свою жизнь…

Ну не всю еще… Надеюсь, поживу…

Кусок трассы, на котором нет ничего особенного и можно перевести дух, откровенно радует. Зато очень скоро встаем на трассе, и долго снимаю комплекс магазинов — тут и ИКЕА, и МЕГА, и еще что-то. От магазинов выруливают пять грузовиков и катят к нам. Не заметил, откуда они взялись, но что на площадках магазинов машин немного, и я отсюда вижу. Стоячих зомби нет, зато с краю явно валяется пара десятков тел.

Грузовики выезжают на КАД и скоро останавливаются рядом с нами.

Оттуда вылезают мужики в камуфляже, но камуфляж разношерстный и по виду, и по цвету. Двое так вообще в черном, да еще и в касках. Настроены настороженно, но стрельбу не открывают, хотя все оборужны — вижу у них «калаши» со складными прикладами, в кабине такие в самый раз.

Снимаю, но по возможности незаметно, не из положенной позиции, а установив камеру на торпеду.

К подъехавшим подходит Николаич с Димой. Один из черных кивает и, по-моему, даже делает движение рукой к козырьку. Но удерживается. Не стал козырять.

Разговор идет совершенно спокойно, потом черный достает блокнотик и начинает что-то черкать, как усердный школьник на диктанте, а Николаич всей фигурой изображает смирение и терпение школьного учителя, в тысячный раз повторяющего исконное: «Мама мыла папу рамой».

Стоящий за спиной черного долговязый парень в камуфляже, очень сильно напоминающем эсэсовский времен войны, заглядывая через плечо пишущего черного быстро перекатывает информацию к себе на бумажку.

— Ишь, двоечник, — шепчет Саша, глядящий туда же. При этом небрежно лежащий автомат смотрит дулом как раз на группку встреченных.

Николаич подносит к голове коробочку «длинного уха». Зуммерит у нас в кабине.

Саша дисциплинированно откликается. Оказывается, мы можем выйти размять ноги. Про охранение — не забываем.

Вылезаем из кабины. Снимаю на камеру встречу, при этом второй черный тут же решительно двигается в мою сторону, громко и грозно вопрошая:

— Кто дал разрешение на съемку? — решительно тянется к видеокамере.

Семен Семеныч ловко втискивается между нами. Саша передвигается вбок, открывая для себя директрису стрельбы, но тут оторвавшийся от записей начальник поднимает башку в зеленом шлеме (именно шлеме, а не обычной армейской каске), морщится и громко останавливает напарника:

— Леша! Это не журналисты, а мы не на задании. Уймись.

Леша унимается. Похоже, что спонтанно при виде камеры сработали вколоченные рефлексы.

— Закурить не найдется, мужики? — дружелюбно спрашивает он.

— Да вся команда некурящая собралась… — отвечает вежливый Саша.

— Здоровье бережете?

— Ага. Вот — Доктор не разрешает. И к слову, у тебя в кармане неплохие сигареты.