Читать книгу "Механик ее величества - Валерий Иващенко"

Чёрт тут же подхватил нить разговора.

– И неплохо бы, чтобы груз здесь сопроводил надёжный человечек с незапятнанной репутацией, - он с невозмутимым видом вытащил из-под стола банку маринованных, не больше моего пальца огурчиков. И плошку солёных рыжиков. Ну, и ещё одну бутылку - на этот раз более приемлемых, на мой взгляд, размеров.

Серый поморщился нерешительно, а потом решительно махнул рукой.

– Ладно, в кои-то веки вместе собрались…

Хоть и хают рогатых-хвостатых да ругаются ими, а всё же столик чёрт соорудил куда там "Метрополю" - во мгновение ока, и сразу видно да обоняемо, что всё свежайшее и отменного качества. Да на голубоватых с золотыми вензелями вазочках и тарелюшечках, за кои моими руками и браться страшно. Хотя, не за мои кровные ведь гуляем - чем чёрт не шутит…

– Я не шучу, - кивнул в ответ на мои мысли вышеозначенный. - И решили мы с коллегой дать вам шанс. Не просто шанс - а возможность вырваться отсюда. Пусть начать с нуля, с пустого места. Но там, где у вас есть перспективы. А здесь их у вас, Александр Петрович, попросту пшик…

И не успел я, слегка разогретый несколькими стопариками да собственным куражом, вступиться за родимую страну, как ангел коснулся моей головы рукой - и я увидел.

На экранах телевизора нынче уже вовсю мелькала физиономия с приметным пятном на залысине и слово "перестройка" уже обрело свой особый, запретно-сладкий привкус. Но то, что я увидел… зловещая тень ГКЧП и последовавшее за тем меня ударило так, что пошатнувшись, я едва не упал с казённой табуретки. М-да… в том постсоветском бедламе вышвырнутому из авиации по сокращению механику места и впрямь не находилось.

Не в силах перебороть мерзостного ощущения от картин ближайшего будущего, я не нашёл ничего лучшего, нежели выпить ещё. И даже хрусткие, отборного качества огурчики не смыли мою горечь. Как там говаривал мой излюбленный Верещагин? За державу обидно!

– Вот и подумали мы, - ангел остановил мою протянутую было вновь к бутылке руку и взамен вложил мне в ладонь бутерброд с красной икрой горкой. - Не знаю, станет ли ваша жизнь лучше или хуже. Но что вы сможете её делать сами и что она будет куда примечательнее - мы гарантируем. Согласны?

Прожевав виданный только в кино деликатес, я лишь молча кивнул головой. И это было последнее, что я только и мог вспомнить о той примечательной встрече ночью, полутайком, на кухне приаэродромной офицерской малосемейки…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПОЛЁТ ДРАКОНА.

В тёмном промежутке меж ящиков, кое-как сваленных в просторном ангаре, бесшумно мелькнула тень. Секунда - и оттуда вальяжной походочкой вышел обычный полосатый котяра, коих полно в каждой деревенской хате или на городской свалке. С одной лишь разницей - именно об этом котейке ходили такие легенды, что только заслышав их, остальные представители усато-хвостатого роду-племени лишь шипели от зависти. А представительницы немедля принимались с гортанным мурлыканьем тереться о нагловато-невозмутимую Васькину мордочку. И требовали прямо сейчас же начинить их не менее чем полудюжиной котят.

В самом деле - когда год назад из чрева прилетевшего с Дальнего Востока стратегического бомбардировщика, севшего на здешнюю полосу для дозаправки перед последним подскоком до Германии, как ни в чём ни бывало выруливает этакий полосатый джентльмен и с гордо поднятым хвостом спускается по дюралевой стремянке, группа обслуживания сразу начинает тихо обалдевать. Выяснив у экипажа, что полёт проходил через чуть ли не стратосферу, а котяра вылез из турбинного отсека, где температура и давление ничем не отличается от забортного, люди в провонявшейся парами топлива форме уже смотрят на путешественника чуть ли не с мистическим ужасом.

А тот спустился по размерами вполне для него парадной лесенке с видом куда там английскому лорду! Черчилль и тот, небось, удавился бы от зависти. И белая, слегка выпачканная солидолом манишка под усатой мордочкой даже в таком растрёпанном виде посрамляла любого с иголочки одетого денди. Но окончательно Васька покорил сердца собравшихся и бурно обсуждающих это событие техников и механиков тем, что лениво-невозмутимо подошёл к вечно протекающему дозаправщику Потапыча и принялся как ни в чём ни бывало хлебать из натёкшей лужицы авиационный керосин.

Свидетели в один голос потом утверждали, что наглая животина потом уселась в тенёчке под крылом и принялась невозмутимо вылизываться. И если бы вертевшийся возле сто шестидесятой "тушки" бдительный особист не запечатлел на нескольких кадрах факт распивания казённого топлива неизменно обретающейся при нём "мыльницей", то никто бы им не поверил. Но факт оставался фактом - Васька каждое утро бодро потреблял несколько глотков керосина.

Мало того, заметили техники и лётчики, что если полосатый проныра, принюхавшись, перед очередным вылетом СУшки напрочь отказывался хлебать его керосин и лишь злобно шипел, распушив валенком хвост - то сразу отправляй горючку на исследование. И ни разу диковинный дегустатор не ошибался, представьте себе! Пару раз разоблачили плутоватых снабженцев, безбожно разбавивших топливо. А однажды заморенные солдатики из батальона аэродромного обслуживания вообще перепутали краники и шланги и чуть было не залили в высотный истребитель-перехватчик девяносто шестой бензин из ёмкости, откуда свои волги и жигули заправляли полковые офицеры и их супруги. Скандал тогда вышел знатный, что и говорить…

Правда, капитан из медсанбата что-то вещал о некоторых кошачьих, кои таким вот диковинным способом избавляются от глистов - но его никто не слушал. Наоборот, Васька во мгновение ока сделался всеобщим любимцем, особенно всех приаэродромных детишек. А когда он во время осмотра полковых складов на предмет противопожарной безопасности прилюдно притащил пред ясные очи Бате только что придушенную и ещё подёргивающуюся крысу и аккуратно положил перед его начищенными генеральскими сапогами, тот даже самолично потрепал усатую мордочку и распорядился "котейку не забижать"…

Васька вынырнул из-за ящиков и невозмутимо просеменил через ангар, где механики с вечера растянули свои кабели и провода к распотрошённому истребителю. По дороге принюхался к лужице невероятной смеси, неизменно находящейся в любом месте наших российских просторов. Дождевая вода из прохудившейся крыши, несколько капель соляры и бензина, бесславно потопший в ней бычок "Примы" - этакий коктейль пришёлся явно не по вкусу. Посему кот брезгливо дёрнул хвостом, попятился и бесшумной тенью направился дальше. На ходу приостановился, этак потеребил лапкой заманчиво свисающие из чрева самолёта кабели и шланги. Но, ничуть не заинтересовавшись раскачивающейся забавой, он проскользнул ещё дальше, к настежь раскрытым входным створкам ангара.

И вот здесь, для виду обнюхав сапог заскучавшего часового, Васька уселся на ещё нежном солнышке. Словно для солидности чуть призадумавшись, кот затем принялся совершать чрезвычайно важный процесс - первое утреннее вылизывание шёрстки.

Старлей, с наслаждением потягиваясь и позёвывая, вышел на крыльцо офицерской столовой. Похлопал себя по заправившемуся завтраком животу, и сел рядом с водилой в камуфляжного цвета Уазик. Тот с визгом покрышек рванул с места и понёсся к ангарам. Вот ведь незадача! В наказание за небрежность в работе начпотех отправил Афанасьева перебрать коробку передач на Батиной волжанке - а его, Александра… гм, Петровича, вежливо попросил поглядеть, чего же штатный механик начудил с впрыском топлива в левой турбине СУшки. Именно попросил, потому как менять закреплённого механика даже приказом просто так права не имел. Но Найдёнов уже давно почитался одним из лучших и надёжнейших спецов, а к таким хороший командир завсегда проявляет почёт и уважение. Ну, и подход имеет, чего уж там.