Читать книгу "Куда приводят мечты - Ричард Матесон"

Теперь я понял, почему предметы выглядели размытыми. Комната была заполнена дымом. Правда, запаха не чувствовалось; мне это показалось странным. И тут я понял окончательно. Несчастный случай. Я повредил глаза. Но меня это не обескуражило. Облегчение при мысли, что я еще жив, свело на нет возникшее беспокойство.

«Но сначала — самое главное, — подумал я. — Надо разыскать Энн и сказать ей, что со мной все в порядке, прекратить ее муки». Я спустил ноги с кровати и встал. Прикроватный столик был из металла, покрашен бежевой краской, верх как в нашей кухне, пластиковый. Скажу по буквам: ф-о-р-м-а-й-к-а. Я увидел нишу с раковиной. Знаешь, краны напоминали головки клюшек для гольфа. Над раковиной висело зеркало. У меня перед глазами был туман, и я не увидел своего отражения.

Я хотел подойти к раковине, но должен был остановиться, потому что вошла медсестра. Она шла прямо ко мне, и я отступил в сторону. Она даже не посмотрела на меня, а лишь охнула и поспешила к кровати. Там лежал мужчина с разинутым ртом и пепельно-бледной кожей. Он был сильно перебинтован, и к его телу тянулись многочисленные трубочки.

Я с удивлением обернулся, когда медсестра выбежала из комнаты. Я не расслышал, что именно она прокричала.

Я подошел к мужчине поближе и понял, что он, вероятно, мертв. Странно, почему же кто-то оказался в моей постели? Что это за больница, в которой укладывают в одну кровать двух пациентов?

Странно. Я наклонился, чтобы его рассмотреть. Его лицо очень напоминало мое. Я покачал головой. Это невозможно. Я взглянул на его левую руку. На пальце было в точности такое же обручальное кольцо, что и у меня. Как это возможно?

В желудке появилось ощущение болезненного холода. Я попытался стянуть с лежащего тела простыню, но не смог. У меня почему-то пропало осязание. Я продолжал свои попытки, пока не увидел, что мои пальцы проходят сквозь простыню, и я с отвращением отдернул руку. «Нет, это не я», — сказал я себе. Как такое может быть, раз я все еще жив? У меня даже болело тело. Подтверждение того, что я жив.

Когда в комнату вбежали два врача, я резко повернулся, отступив назад, чтобы дать им подойти к телу.

Один из них начал делать мужчине искусственное дыхание «рот в рот». Другой держал шприц для поднож… по буквам: п-о-д-к-о-ж-н-ы-х инъекций; верно. Я смотрел, как он вводит иглу в плоть мужчины. Потом вбежала медсестра, толкая перед собой какую-то установку на колесиках. Один из врачей прижал к голой груди человека два толстых металлических стержня, и тот задергался. Теперь я знал, что между этим мужчиной и мной нет ничего общего, поскольку я ничего не почувствовал.

Их усилия ни к чему не привели. Бедняга был мертв. «Плохо, — подумал я. — Его семья будет горевать». Это навело меня на мысли об Энн и детях. Я должен их найти и ободрить. Особенно Энн; я знал, в каком ужасе она пребывает. Моя бедная, милая Энн.

Я повернулся и направился в сторону двери. Справа была ванная комната. Заглянув в нее, я увидел туалет, выключатель, а также красную лампочку и кнопку с нанесенными под ней словами «Вызов персонала».

Выйдя в коридор, я сразу узнал это место. Да, разумеется. Карточка в моем бумажнике предписывала доставить меня сюда при несчастном случае. Госпиталь «Моушн Пикча» в Вудлэнд-Хиллз.

Я остановился и попытался осмыслить происходящее. Произошел несчастный случай, меня доставили сюда. Тогда почему я не в постели? Но я же был в постели. В той самой, в которой лежал теперь мертвец. Человек, очень похожий на меня. Всему этому должно найтись какое-то объяснение. Но я никак не мог его найти. У меня в мыслях не было ясности.

Наконец ответ нашелся. Я не был уверен, что он правильный, но ничего другого на ум не приходило.

Мне пришлось его принять, по крайней мере в тот момент.

«Меня оперировали под анестезией. Все происходит у меня в голове». Ответ должен был быть таким. Все остальное не имело смысла.

«И что теперь?» — думал я. Несмотря на душевные страдания от происходящего, надо было улыбаться. Если все происходило в моей голове, разве не мог я все контролировать?

«Правильно, — подумал я. — Я сделаю именно то, что намеревался». А намеревался я найти Энн.

Подумав об этом, я увидел другого врача, который бежал по коридору мне навстречу. Мне захотелось его остановить, но моя протянутая рука прошла сквозь его плечо. «Не важно, — сказал я себе. — По существу, это мне снится. Во сне могут происходить любые странности».

Я пошел по коридору. Проходя мимо какой-то комнаты, я увидел зеленую табличку с надписью белыми буквами: НЕ КУРИТЬ — ИСПОЛЬЗУЕТСЯ КИСЛОРОД. «Необычный сон», — подумал я. Мне никогда раньше не удавалось читать во сне: когда я пытался, буквы сливались. А эта надпись была вполне различимой, хотя и несколько размытой.

«Разумеется, это не совсем сон, — говорил я себе, пытаясь найти ему объяснение. — Быть под наркозом — не то же самое, что спать». Я кивнул, соглашаясь с этим объяснением, и продолжал идти дальше. Энн должна быть в комнате ожидания. Я мысленно убеждал ее не волноваться, успокаивал. Ее страдания воспринимались мною как собственные.

Проходя мимо сестринского поста, я слышал разговор медсестер, но не пытался с ними заговорить. Ведь все происходило у меня в голове. Приходилось с этим примириться и принять правила. Ладно, может, это и не сон — но проще было считать происходящее сном. Пусть сон — под наркозом.

«Подожди, — сказал я себе, останавливаясь. — Сон это или нет, нельзя разгуливать в больничной пижаме». Я окинул себя взглядом и с удивлением увидел одежду, которая была на мне во время несчастного случая. «Где же кровь?» — спрашивал я себя. На миг я увидел себя самого, без сознания, истекающего кровью в момент катастрофы.

И тут я возьми… Нет! Прошу прощения за нетерпение. В-о-з-л-и-к-о-в-а-л. Почему? Потому что, несмотря на замедленное соображение, пришел к одному выводу. Я никак не мог быть тем человеком в кровати. Он был в больничной пижаме, перебинтованный, с подведенными трубками. А я одет, без бинтов и могу перемещаться. Ничего общего.

Ко мне приближался мужчина в уличной одежде. Я ожидал, что он пройдет мимо меня. Вместо этого он, к моему изумлению, останавливая меня, положил руку мне на плечо. Я чувствовал каждый его палец, надавливающий на кожу.

— Ты еще не знаешь, что случилось? — спросил он.

— Случилось?

— Да. — Он кивнул. — Ты умер.

Я с отвращением посмотрел на него.

— Это абсурд, — сказал я.

— Это правда.

— Если бы я умер, то не мог бы размышлять, — заявил я. — И не мог бы с вами разговаривать.

— Тут все по-другому, — настаивал он.

— Умер тот пациент в палате, а не я, — возразил я. — Я сейчас под наркозом, и меня оперируют. В сущности, я сплю. — Я был доволен своими умозаключениями.

— Нет, Крис, — сказал он.

У меня мороз пошел по коже. Откуда он знает мое имя? Я стал пристально в него всматриваться. Я что, его знаю? И поэтому он появился в моем сне?