Читать книгу "Символ любви - Джеки Д'Алессандро"

Он лежал без движения, и сквозь грязь на лице проступала смертельная бледность.

— Как он? — спросил Уинстон, спустившись.

— Кровь из раны в голове. И на плече. Очень плох. — Хейли наклонилась. — Пропах порохом. В него стреляли.

Глаза Гримзли расширились.

— Стреляли? — Он в испуге осмотрелся, словно ожидал, что сейчас из темноты вынырнет разбойник с пистолетом.

Хейли кивнула:

— Да. К счастью, он остался жив. Помогите оттащить '. его от воды. Осторожнее. Не надо причинять ему боль.

Гримзли держал фонарь, а Хейли с Уинстоном оттащили раненого подальше от воды.

Затем девушка достала из дорожной сумки нож и, разрезав куртку и рубаху незнакомца, осмотрела его плечо.

— Плечо только задето, — сообщила она. — Сильное кровотечение, но пули, кажется, нет…

Сообразив, что нужно сделать раненому перевязку, Хейли кивком головы указала на свою нижнюю юбку.

— Порвите ее на полосы, Гримзли.

Старый моряк в изумлении уставился на девушку.

— Порвать вашу юбку?!

Хейли сделала глубокий вдох и мысленно досчитала до пяти.

— Поймите, Гримзли, сейчас не до церемоний. Я уверена, что папа поступил бы так же, окажись он с нами.

Уинстон вытаращил глаза.

— Но капитан Олбрайт в жизни не носил нижних юбок! Иначе команда выпорола бы его! И швырнула бы акулам!

На сей раз Хейли пришлось досчитать до десяти.

— Я хотела сказать, что папа не стал бы церемониться. Он сделал бы все, только бы помочь этому человеку.

Молча кивнув, Гримзли разорвал нижнюю юбку хозяйки и передал лоскуты Уинстону. Тот смочил их в воде, а потом протянул Хейли. Промыв рану на плече незнакомца, девушка наложила на нее чистую повязку, которую взяла из сумки. Она внимательно вглядывалась в его лицо — ведь каждый вздох раненого мог оказаться последним.

«Не умирайте у меня на руках. Позвольте спасти вас».

Перевязав плечо, Хейли занялась раной на голове. К счастью, кровотечение почти прекратилось. Когда же она принялась ощупывать тело раненого, он снова тихо застонал.

— Наверное, сломаны ребра, — сказала Хейли. Уинстон и Гримзли молча кивнули.

— Что-нибудь еще, мисс Хейли? — спросил Гримзли.

— Пожалуй, нет. Но у него может быть внутреннее кровотечение. Если так, он не доживет до утра.

Гримзли осмотрелся и сокрушенно покачал головой.

— Что же мы будем с ним делать?

— Отвезем к нам и будем за ним ухаживать, — ответила Хейли без колебаний.

Гримзли нахмурился.

— Но, мисс Хейли… А что, если он разбойник и убийца?

Девушка покачала головой:

— Нет, Гримзли, он, конечно же, джентльмен.

Гримзли раскрыл рот, намереваясь что-то возразить, но Хейли подняла руку, призывая его к молчанию.

— Если окажется, что он убийца, мы стукнем его по голове сковородкой, выбросим за дверь и пошлем за судьей. А пока отвезем его домой. Побыстрее, надо поторопиться.

Гримзли вздохнул и взглянул на рослого жеребца.

— Я знал, что вы так скажете, мисс Хейли. Но как же затащить его наверх?

— Возьмем и понесем, старый болван! — заорал Уинстон в ухо Гримзли. — У меня сил хватит, не беспокойся. Если потребуется, я его хоть двадцать миль буду нести. Можете положиться на меня, мисс Хейли.

— Спасибо вам обоим, — сказала Хейли. — Гримзли, посветите мне.

— Я лучше буду держать его за ноги, мисс Хейли, — отозвался Гримзли. — А вы понесете фонарь.

Хейли с улыбкой взглянула на старика.

— Спасибо, Гримзли. Но раз уж я и так вся испачкалась, то идите лучше с фонарем.

Заметив, что Уинстон собирается возразить, Хейли строго взглянула на него и сказала:

— Нам нужно поторопиться. Надо отвезти его домой и уложить в теплую постель как можно скорее.

Уинстон подхватил раненого под мышки, а Хейли попыталась приподнять его ноги.

«Господи, да он весит больше, чем Эндрю и Натан, вместе взятые, а ведь братики отнюдь не пушинки».

Хейли мысленно улыбнулась — впервые в жизни она порадовалась своему росту и силе. Она, конечно, возвышается над головами большинства мужчин и не умеет танцевать, зато сейчас сила очень ей пригодится.

Взбираясь вверх по склону, они то и дело падали, и у Хейли, слышавшей стоны незнакомца, сжималось сердце. Земля была скользкая, и вскоре девушка исцарапала ноги об острые камни. Но подобные неприятности не могли ее остановить — ведь незнакомец страдал гораздо больше.

— Чтоб мне провалиться… Да он тяжелее, чем кажется, — пропыхтел Уинстон, когда они наконец взобрались наверх.

Немного отдышавшись, они понесли раненого к двуколке. Когда они подошли к экипажу, Хейли сказала:

— Нам следует поторопиться. Гримзли, вы будете наблюдать за ним. А вы, Уинстон, будете править. Я поеду верхом.

Усевшись на рослого жеребца, Хейли вознесла к небесам молитву, чтобы раненый не умер по дороге.

На темной улице, неподалеку от лондонского порта, остановилась наемная карета. Сидевший в экипаже человек отдернул занавеску.

— Мертв? — спросил он, когда к окну кареты приблизились двое.

Уилли усмехнулся:

— Ясное дело, мертв. Мы сказали вам, что избавимся от этого франта, — и избавились.

— Где тело?

— Лицом вниз, в ручье, примерно в часе езды от Лондона, — ответил Уилли.

— Превосходно. Уилли снова усмехнулся:

— Что ж, дело сделано. Теперь нам хотелось бы получить наши денежки.

Рука, обтянутая черной кожаной перчаткой, опустила на ладонь Уилли увесистый мешочек. В следующее мгновение занавески задернулись и экипаж тронулся с места. Сидевший в экипаже человек с улыбкой откинулся на спинку сиденья. Стивен Александр Барретсон, восьмой маркиз Гленфилд, наконец-то мертв.

Глава 2

Стивену снился сон. Множество рук несли его, покачивая. А потом он словно взмыл в небеса и поплыл. И что-то восхитительно-прохладное коснулось его лба. Он услышал голоса и почувствовал аромат роз… С усилием открыв глаза, Стивен увидел красивую женщину с блестящими каштановыми волосами. Она улыбнулась ему.

— Теперь вы спасены, — сказала она, осторожно погладив его по руке. — Но вы очень больны, так что постарайтесь поправиться. А я буду около вас, обещаю.

Стивен смотрел на незнакомку, пораженный ее красотой. Где он? Кто она такая? И почему он, черт побери, чувствует себя так ужасно? В голове пульсирует боль, на грудь будто навалили огромные глыбы. Он попытался пошевелить рукой и тут же отказался от этого намерения — плечо пронзила острая боль.