Читать книгу "Поп-звездные войны - Сергей Ермаков"

– Да-да, я знаю, – закивал головой Бальган, – Татьяна мне много рассказывала о вас. Она, к сожалению, не смогла приехать, вас встретить. Она сейчас вообще никуда из дому не выходит, у нее жуткая депрессия в связи с покушением на нее и со смертью Александра, ее телохранителя. Вы, кажется, служили с ним вместе в Чечне? Были его командиром?

Краб молча кивнул, подтверждая вопрос Бальгана, поднял с перрона свою сумку и они двинулись в сторону вокзала. На площади Бальган усадил отца Татьяны в свой "Мерседес", вырулил на дорогу и поехал к дому. Разговаривать с продюсером Крабу не хотелось, да Бальган и не привязывался с разговорами, ехал молча, а в машине играла ритмичная музыка, построенная на жестком гитарном рифе и сильный девичий голос пел что-то о роковом поцелуе змеи: "Ты целуешь меня, но это губы не твои, ты целуешь меня поцелуем змеи…"

– Песня из последнего альбома вашей дочери, – нарушил молчание Бальган, увидев, что песня заинтересовала его пассажира, – это прорыв не только на российском, но и на мировом рынке. Песня с ходу попала в горячую ротацию почти всех Московских станции и заняла первые места в хит-парадах. Вообще, этот последний альбом Татьяны…

– Почему "последний"? – спросил Краб. – Что, больше альбомов не будет?

Бальган не сразу понял о чем именно спросил его отец Татьяны, а когда понял, пояснил, что так вообще говорится – "последний" – не говорить же крайний или как-то еще. И выразил надежду, что Татьяна напишет еще не один, а двадцать один альбом и станет самой известной певицей в мире. Краб молча кивал, внимая соловьиным трелям продюсера, а перед глазами у него постоянно стояло лицо Александра – его солдата, которого он когда-то спас от смерти – вытащил из лап чеченских бандитов и который теперь погиб, защищая его дочь в центре Москвы в ночном клубе. Бальган пытался порасспрашивать Краба о погоде в Мурманске, о том какая рыбы нынче ловится в Белом море, но отец Тани отвечал неохотно, разговор никак не ладился и продюсер решил больше к суровому морпеху с расспросами не приставать.

Хотя у Бальгана были большие надежды на приезд отца Татьяны. Из-за покушения на певицу в клубе, Таня просто панически стала бояться оставаться одна, отказалась выступать на концертах, участвовать в телепередачах. А время было предновогоднее – самая "жатва", сенокос, как называют это время сами музыканты – время "рубить капусту". Тем более, если у тебя есть хитовая песня "Поцелуй змеи", которая две недели занимает верхние строчки в хит-парадах и есть раскрученное имя, можно рубить эту самую "капусту" почем зря. Но Татьяна после покушения на нее в клубе наотрез отказывалась выходить из дому и Бальган нес колоссальные убытки, платя неустойки за сорванные концерты. Продюсер полагал, что приезд отца все изменит и он сможет все-таки убедить Татьяну начать работу и какое-то время побудет рядом с ней. Бальгану Татьяна обрисовывала своего отца этаким суперменом, который может человек шесть здоровых бугаев в пучок связать, продюсер представлял себе чудо-богатыря, а приехал обычный мужичонка в затрапезной одежде.

Приехали к дому Бальгана и продюсер пояснил, что со дня покушения Татьяна не захотела возвращаться в свою квартиру, которую снимала недалеко от их дома и жена Бальгана Марина уговорила ее пожить пока у них. Поднялись на последний этаж новостройки, зашли в хоромы, какие Краб только по телевизору и видел – коридор – можно в футбол играть, потолки высотой в три человеческих роста, евроремонт, полы с подогревом. Когда входная дверь хлопнула, Татьяна выскочила из кухни, завизжала от радости, бросилась на отца и крепко его обняла. Вслед за дочерью Краба из кухни выглянула приятная, улыбчивая женщина лет тридцати и остановилась, прислонившись к дверному косяку. Таня схватила ее за руку, подтащила к отцу и представила их друг другу. Женщина, как и предположил Краб, оказалась женой Бальгана и звали ее Марина.

– Мы с Мариной лучшие подруги, – сказала Татьяна и добавила, – она мне как старшая сестра. Правда, Мариш?

Жена Бальгана улыбнулась и приобняла его дочь, словно и правда была ее старшей сестрой.

– Ой, папа, а что ж это я тебя в коридоре-то держу, – опомнилась Татьяна, – проходи на кухню, хочешь кофе с бутербродом?

Краб от кофе не отказался, присел за деревянный стол на шикарной кухне, площадью с однокомнатную квартиру в "хрущевке". Бальган тем временем, засуетился и, сославшись на срочные дела, покинул их компанию. В квартире они остались втроем – Татьяна, Марина и Краб. Марина вероятна понимала, что отцу и дочери нужно побыть вдвоем, поэтому "вспомнила", что ей нужно еще сегодня посетить солярий, помыть машину на автомойке и не пропустить занятия шейпингом. В общем масса дел скопилась на сегодня. Она быстро собралась, попрощалась до вечера и ушла. Взрослая дочь и ее отец остались в огромной квартире одни, и тогда только, оказавшись наедине с родным человеком, Татьяна смогла дать волю слезам. Она подробно рассказала отцу о том, что случилось в гримерке, о том как Саша закрыл ее своим телом, как потом, смертельно раненый, не признавался в этом и делал вид, что пуля убийцы просто царапнула его. Закончила она свой рассказ тем как он умер у нее на руках и добавила:

– Саша просил тебе передать перед тем как умер, что киллер этот профессионал, что он служил где-то в войсках или же в спецслужбах… он пистолет держал как-то по особому…

Повисла пауза. За окном чернела ночь, где-то в комнате бурчал телевизор, Татьяна помешивала в чашке выпитый кофе.

– Кто мог хотеть убить тебя? – спросил отец, нарушив тишину.

– Я не знаю, папа, – ответила Татьяна, – я даже предположить не могу. Я никому ничего плохого не сделала. Я просто занималась тем, что я умею делать – я писала песни и пела их. Я вообще не знаю кому и зачем понадобилось в меня стрелять.

– А у милиции какие-то версии есть? – спросил Краб.

– Да, есть у них одна версия, – ответила Татьяна, – и подозреваемый есть…

И она рассказала отцу о том, что главный подозреваемый в этом деле – некий композитор Коваленко – провинциальный "талант" из города Няндомы Архангельской области, который приехал в Москву для того, чтобы пробивать себе дорогу в шоу-бизнесе. Сначала этот Няндомский композитор просто носил для Татьяны в студию Бальгана компакт-диски со своими песнями, потом ждал ответа, не дождался, стал звонить ей по телефону и требовать, чтобы Татьяна пела его песни, а когда она отказалась, пригрозил, что убьет ее.

Краб спросил – видела ли она когда-нибудь этого Коваленко живьем и похож ли он на того убийцу, который зашел к ней в гримерку? Татьяна ответила, что Коваленко никогда не видала, да и убийцу толком тоже разглядеть не сумела – гримерке все произошло как в каком-то страшном сне, как в тумане. А у маньяка Коваленко только слышала голос по телефону, когда он ей звонил. И рассказала, что как бы она не меняла номер своего телефона, Коваленко все равно находил его и опять звонил ей с угрозами.

– Но достать номер моего телефона как раз не проблема, – добавила Таня, – в переходе на Пушкинской площади можно купить номер телефона любой звезды, хоть самой Милены Дольской. И потом, папа, киллер был в маске Санта Клауса, лица я не видела, как бы я могла его узнать?