Читать книгу "Доблесть великанов - Чингиз Абдуллаев"

– И с тобой хотят срочно встретиться.

– Когда?

– Сейчас. Прямо сейчас.

– Американский представитель в ООН? – мрачно спросил Дронго.

– Нет. Разумеется, нет. Мы с тобой уже договаривались, что никогда и ни при каких обстоятельствах ты не можешь встречаться с действующими политиками, чтобы не возникало неловких ситуаций в процессе нашего общения.

– Тогда кто именно хочет со мной встретиться?

– Один из членов нашего клуба, – спокойно пояснил Лоусон.

Дронго понимал, о чем идет речь. Бильдербергский клуб специально выбрал Дронго для работы в качестве эксперта в Соединенных Штатах, и разоблачения, о которых говорил Лоусон, были сделаны именно в рамках проведенного расследования. Но теперь, очевидно, появилась необходимость встретиться с кем-то из членов клуба для координации дальнейших действий.

– Понятно, – вздохнул он, – ты полагаешь, что мы с тобой нуждаемся в руководящих советах. И это будет не господин Мэтьюз, которому явно не понравились мои взгляды?

– Зато ему понравился твой профессионализм, – заметил Лоусон. – Нет, конечно. Господин Мэтьюз не входит в руководство клуба, хотя и является бывшим директором ЦРУ. На встречу с тобой приедет совсем другой человек.

– Я не удивлюсь, если это будет Билл Клинтон или его супруга, – пошутил Дронго. – Или это уже не шутка? Хотя нет. Если бы его супруга была членом вашего клуба, вы бы ни за что не допустили победы Барака Обамы на праймериз в демократической партии и не разрешили бы сенатору Эдварду Кеннеди поддержать первого темнокожего кандидата на пост президента США, убирая почти стопроцентного кандидата Хиллари Клинтон. Подожди, я только сейчас понял. Она не была членом вашего клуба, а сенатор Кеннеди был. И именно поэтому прошел его кандидат?

Лоусон молчал.

– Значит, я прав? – спросил Дронго.

Лоусон по-прежнему ничего не отвечал.

– Можешь ничего не говорить, – понял эксперт.

– Ты прекрасно знаешь, что мы не комментируем подобные предположения и никогда не называем никаких фамилий. Тем более фамилий действующих политиков, к которым относится и господин Обама, – напомнил Лоусон.

– Ладно. Больше не будет никаких предположений. Что мне нужно делать? Куда идти? Или встреча состоится у меня в номере?

– Нет. Для нас приготовят специальный номер. Там уже установлены скэллеры, чтобы ваш разговор не смогли прослушать или записать.

– Когда состоится встреча?

– Через два часа. Уже через полтора, – посмотрел на часы Лоусон. – Советую что-нибудь поесть. Насколько я помню, ты вчера не ужинал, а сегодня и не завтракал.

– Закажу себе чай, – решил Дронго. – Я должен был догадаться, что ваш представитель приедет прямо сюда. Хотя мы могли бы встретиться и в вашей штаб-квартире. Насколько я знаю, ваше руководство находится в здании Фонда Карнеги.

– Без комментариев, – покачал головой Лоусон.

– Об этом есть сообщения даже в открытых источниках, – заметил Дронго, – не нужно доводить вашу секретность до идиотизма. Я же не спрашиваю у тебя, кто именно приедет на встречу.

– Наш представитель, – сдержанно повторил Лоусон, направляясь к выходу.

Но Дронго неожиданно остановил его:

– Подожди, Кевин. Я хотел сказать, что без твоей помощи я бы никогда не справился. Спасибо тебе. И за Вирджинию. Мне одному было бы сложно ее выручить.

– Я был заинтересован в этом не меньше тебя, – вздохнул Лоусон. – Мне говорили, какой ты немного странный человек, но я не думал, что до такой степени. Потрясающая логика и почти наивная романтичность. Такое невероятное сочетание.

– Это плохо или хорошо? – усмехнулся Дронго.

– Раз ты пока жив, то хорошо, – ответил Лоусон. – Ладно, будь готов. Я зайду за тобой через полтора часа. И не открывай никому дверь на всякий случай. Не забывай, что это из-за тебя вчера арестовали Альфредо Прасси, а он был одним из очень влиятельных руководителей большого клана мафии в этом городе.

Лоусон вышел из номера, закрыв за собой дверь. Дронго поднялся и подошел к окну. Минут пять постоял, глядя на проходившие мимо машины, затем повернулся и прошел в коридор, где было установлено большое, в человеческий рост, зеркало. Он посмотрел на свое отражение. Высокий, широкоплечий мужчина, которому явно за сорок. Редкие волосы уже начали седеть. Пристальный, внимательный взгляд, большой лоб, тонкие губы, очерченные скулы. Достаточно легко запоминающийся образ, который сложно с кем-то спутать. В разных странах мира его обычно принимают за итальянца. Наверное, есть некое сходство. И к нему часто обращаются на итальянском языке. Его супруга – итальянка Джил – часто удивляется этому обстоятельству.

Он отвернулся и, вернувшись в гостиную, уселся в кресло. Интересно, почему понадобилась такая срочная встреча. Вряд ли они станут его благодарить, это не в их традициях. Скорее всего, выскажут новые пожелания и какие-то претензии, которые у них, возможно, появились. Он поднял трубку телефона и заказал себе горячий чай. Есть по-прежнему не хотелось, вчера он потратил слишком много интеллектуальных и физических сил и теперь чувствовал себя почти опустошенным, неспособным даже на прием пищи. Через какое-то время в дверь постучали. Он открыл ее и увидел стоявшую в коридоре молодую официантку, прикатившую столик, а рядом с ней – Лоусона.

– Ты все время будешь меня охранять? – усмехнулся Дронго.

– Я предупредил одного из наших друзей, чтобы позвали меня, когда ты закажешь что-нибудь в ресторане, – пояснил профессор.

Официантка вкатила столик в номер. Подала счет, чтобы гость расписался, и удалилась.

– Спасибо за заботу, – сказал Дронго, обращаясь к Лоусону. Тот пожал плечами и тоже вышел из номера.

Хорошо заваренный чай немного взбодрил Дронго. А примерно через полтора часа вернулся Лоусон, который напомнил, что их уже ждут. В коридоре, рядом с их номером, молча стоял незнакомый мужчина с квадратным непроницаемым лицом. Дронго и профессор спустились вниз и прошли в башню «Уолдорф-Астории», затем поднялись на один из верхних этажей в кабине лифта, где должна была состояться встреча. В коридоре стоял еще один незнакомец, очевидно охранник. Лоусон вошел в номер вместе с Дронго. Шторы были закрыты, занавески задернуты. Это был президентский «люкс», который обычно снимают для особых гостей, заказывая его заранее. В кресле сидел какой-то человек, даже не поднявшийся при их появлении. Его лица не было видно, здесь царил полумрак.

– Вы можете идти, господин Лоусон, – сказал он. Судя по голосу, это была женщина, правда, с очень низким голосом.

Не сказав ни слова, профессор вышел из номера, закрыв за собой дверь.

– Садитесь, – разрешила незнакомка.

Дронго сел на стул, стоявший в нескольких метрах от стола, за которым сидела неизвестная дама, решившая встретиться с ним в этом отеле. Она представляла тот самый клуб, который считался мозговым центром Западного мира, определявшего финансовые и политические решения, влияющие на судьбы миллиардов людей.