Читать книгу "Плоть и кровь - Джонатан Келлерман"

– Не обращает на меня внимания. Уходит и занимается чем-нибудь.

– У него есть хобби?

– У него? Лайла интересуют только работа, еда, травка и телевизор. Он в меня не верит. И в вас тоже. – Лорен заговорщически улыбнулась. – Он говорит: "Мозгоправы – это шайка высокооплачиваемых клоунов, которые сами не в состоянии даже лампочку вкрутить". Лайл думает, что я надую вас так же, как и всех остальных. Он платит только потому, что Джейн достала его своим нытьем.

– Мама больше верит в мозгоправов?

– Мама очень сильно обеспокоена. Она обожает страдать. Они, кстати, лакомый кусочек для вас: поженились только потому, что были вынуждены. Я однажды искала бюстгальтер в ящике Джейн и наткнулась на свидетельство о браке. За два месяца до моего рождения. Я была зачата в грехе. Что вы об этом думаете?

– Это имеет для тебя значение?

– Просто забавно.

– То есть?

– Ну, они такие благопристойные и тому подобное.

Она взяла свою сумочку, открыла замок, заглянула внутрь, опять защелкнула.

– Значит, маме нравится страдать?

– Да, она ненавидит свою жизнь. Раньше работала на чартерах, летала по всему миру вместе с супербогатыми людьми. Теперь жалеет, что спустилась на землю.

Лорен пододвинулась на краешек стула.

– Сколько мне еще тут торчать?

Я не стал разглагольствовать о свободе выбора и просто сказал, что осталось полчаса.

Лорен снова открыла сумочку, взяла зеркальце, посмотрелась, вытащила тушь, покрутила и убрала ее.

– Целых полчаса? Вряд ли у меня наберется столько проблем. Вы действительно хотите выслушать их все?

– Конечно.

И она начала монотонный рассказ о тупых подругах, лезущих не в свое дело; тупых парнях, наивно полагающих, что все еще пользуются ее благосклонностью; тупых учителях, которые знают не больше учеников; тупых вечеринках; тупом мире.

Лорен говорила не останавливаясь, ровным тоном, словно пересказывала разученный монолог, глядя куда угодно, только не на меня.

Я подвел итог:

– Итак, тебя все достало.

– Вы правильно поняли. Сколько еще?

– Двадцать пять минут.

– Вот дерьмо. Так много? Вы бы хоть часы повесили, чтобы можно было следить за временем...

– Обычно это не требуется.

– Почему?

– Люди не хотят отвлекаться.

Она одарила меня горькой усмешкой и еще чуть-чуть пододвинулась на стуле.

– О'кей, но я хочу уйти пораньше. Только сегодня, ладно? Пожалуйста. Меня ждут, а дома нужно появиться не позднее половины шестого. Иначе Джейн и Лайл с ума сойдут.

– Почему тебя ждут? Что ты собираешься делать?

– Веселиться.

– За тобой зайдут друзья?

Девушка кивнула.

– Где вы встречаетесь?

– Я сказала им ждать в квартале отсюда. Ну, я могу идти?

– Лорен, я тебя не заставляю, но...

– Но если я сбегу пораньше, вы нажалуетесь. Так?

– Послушай, всего двадцать минут. Раз уж ты здесь, может, попытаемся что-то сделать?

Я ожидал возражений, однако Лорен сидела с тем же недовольным видом.

– Так нечестно. Я вам все рассказала. И со мной все в порядке.

– Я не говорю, будто с тобой что-то не в порядке, Лорен...

– Тогда в чем дело?

– Мне бы хотелось получше узнать тебя.

– Я того не стою. У меня скучная жизнь. – Она огладила себя руками. – Вот я, ничего особенного.

Я помолчал несколько секунд, потом спросил:

– Лорен, у тебя правда все в порядке?

Она изучающе взглянула на меня из-под черных ресниц, открыла сумочку и достала пачку сигарет "Виргиния слимз". Протянула мне, я помотал головой.

– Да бросьте вы.

– Извини, я не курю.

– Как это вам удается? Люди приходят сюда, все в напряжении. Разве они не жалуются? Что, Джейн на стену не лезла? Она ведь дымит как паровоз.

– Я в основном принимаю детей и тинейджеров. Они справляются.

– Дети и тинейджеры? – Лорен хмыкнула. – Все мои знакомые тинейджеры курят. Может, у вас аллергия?

– У меня нет. А вот у пациентов иногда бывает.

– Тогда почему большинство должно страдать из-за некоторых? Это не демократично.

– Зато вежливо.

– Ну ладно, – сказала Лорен и бросила пачку обратно в сумочку. – Сколько теперь осталось?

Глава 2

В следующий раз она пришла на сеанс, опоздав на двадцать минут и бормоча что-то вроде извинений.

Тот же наряд, только цвета другие: черный топ и выгоревшие на солнце шорты. Губы, оскверненные ярко-красной помадой. Те же босоножки и дешевая сумочка. Лорен "благоухала" табаком и духами с тяжелым ароматом. На щеках играл яркий румянец, волосы растрепались.

Она долго устраивалась на стуле и наконец сказала:

– Немного задержалась.

– С друзьями?

– Ну да. Извините.

– Где задержалась?

– Недалеко... на пирсе.

– Под Санта-Моникой?

– Да. Нам нравится на пляже.

Лорен потерла обнаженное загорелое плечо.

– Хороший солнечный денек, – сказал я, улыбаясь. – Уроки, наверное, рано закончились?

Неожиданно радостный смех вырвался из алых губ:

– Точно.

– Школа – дело занудное?

– Не то слово. Ничего зануднее нет.

Она достала пачку сигарет, шлепнула ею о блестящую коленку.

– Когда я была маленькой, меня тестировали на ай-кью[1]. Получилось, что я суперумная. Говорят, мне бы следовало больше учиться. Только я понимаю: школа – это пустая трата времени.

– Тебя вообще ничего не интересует?

– Ну почему же. Вкусная еда интересует. Обожаю хлеб с чесноком. Сегодня мы должны поговорить о сексе?

Вопрос застал меня врасплох.

– Не припомню, чтобы мы это планировали.

– Они запланировали. Меня проинструктировали поговорить с вами о сексе.

– Твои родители?