Читать книгу "Брат Гримм - Крейг Расселл"

Это было рутинное предварительное совещание. Все убийства можно разделить на две категории. К первой категории относятся расследования, которые ведутся по горячим следам. Так бывает, когда тело обнаруживают вскоре после смерти или когда имеются веские основания подозревать в совершении данного преступления конкретное лицо. Ко второй категории относятся преступления, где след успел остыть, преступник получил фору во времени или сменил место обитания, а большинство улик оказались утраченными, заставляя полицию создавать мозаику из мельчайших разрозненных кусочков, что требовало много времени и массы усилий. Убийство девушки, обнаруженной на берегу Эльбы, определенно подпадало под вторую категорию. След убийцы давно остыл, а само дело казалось туманным и аморфным. И для того чтобы оно обрело определенные формы, требовались время и рутинная сыскная работа. Масса работы. В силу этого обстоятельства дневное совещание являлось типичным предварительным разговором. Его участники оценивали немногие имеющиеся в их распоряжении факты и договаривались о времени очередных встреч, чтобы изучить результаты вскрытия и подготовленные техническими экспертами материалы. Тело как таковое служило исходной точкой расследования. Девушка перестала быть человеком, превратившись просто в хранилище информации о времени, способе и месте убийства. Труп предстояло исследовать на молекулярном уровне, и по результатам анализа ДНК попытаться идентифицировать убитую. Но главной темой совещания было распределение человеческих ресурсов в соответствии с основными направлениями расследования. На первом месте, и этим предстояло заняться практически всем, стояла задача определения личности мертвой девушки. Какой-то мертвой девушки. Фабель делал все необходимое, чтобы установить ее имя, но именно этого момента он больше всего и страшился. Ведь после того как имя установлено, труп снова становится личностью, а дело перестает быть простым.

Когда совещание закончилось, Фабель попросил Марию задержаться. Вернер понимающе кивнул и тем самым невольно подчеркнул неловкость ситуации. Мария Клее, облаченная в дорогую черную блузку и серые брюки, сидела, скрестив ноги и обхватив колено длинными пальцами. Женщина подчеркнуто спокойно и даже как-то формально ждала, когда к ней обратится старший по званию офицер. Вся ее поза выражала сдержанность и готовность отвечать шефу. Мария, как всегда, прекрасно владела собой, и лишь ее брови были чуть приподняты в молчаливом вопросе. Одним словом, Мария Клее была прямым олицетворением самоконтроля и уверенности в себе, которыми должен обладать каждый хороший офицер полиции. Но в этот момент Мария, как, впрочем, и Фабель, ощущала некоторую неловкость. Прошел уже месяц, как она вернулась на работу, но это было первое серьезное дело после ее возвращения, и Фабель хотел сказать все, что осталось недосказанным.

Обстоятельства сложились так, что Фабель и Мария стали чрезвычайно близкими друг другу людьми. И это было нечто гораздо большее, чем просто постельная близость. Девять месяцев назад они провели несколько минут в полном одиночестве под звездным небом в Альтесланде на южном берегу Эльбы на каком-то Богом забытом поле. Мария, казалось, тогда снова превратилась в крошечную девочку. В далекое детство ее вернул страх смерти. Впрочем, надо признать, что страшиться смерти у нее были все основания. Фабель держал Марию на руках, смотрел ей в глаза и непрерывно говорил что-то нежное и успокаивающее, чтобы не позволить ей уйти в сон, от которого она могла не проснуться. Он требовал, чтобы она не сводила с него взгляда и не смотрела вниз на рукоятку ножа, торчащую из ее подреберья. Это была самая худшая ночь за все время службы Фабеля в полиции. Они в ту ночь вышли на опасного преступника-психопата. Подобных чудовищ Фабель никогда не встречал. Этот монстр совершил серию мерзких ритуальных убийств. В результате преследования погибли два офицера. Фабель потерял способного молодого офицера по имени Пауль Линдеман, а Полицайкомиссариат района лишился патрульного. Последним человеком, вставшим на пути убегающего преступника, оказалась Мария Клее. Вместо того чтобы сразу убить Марию, психопат оставил ее лежать с потенциально смертельной раной, прекрасно понимая, что у Фабеля будет нелегкий выбор — продолжать преследование или спасать жизнь подчиненной. Фабель, естественно, сделал единственно возможный в этой ситуации выбор.

Как у Фабеля, так и у Марии этот тяжелый случай оставил шрамы — хотя и разного свойства. Фабелю до этого не приходилось терять людей в ходе операции, а в ту ночь он потерял двоих и едва не лишился третьего. У Марии была сильная кровопотеря, и она едва не скончалась на операционном столе. Затем девушка провела две мучительных для нее и всех недели в реанимационной палате, пребывая на ничейной, если так можно выразиться, земле между сознанием и беспамятством, между жизнью и смертью. Для того чтобы полностью восстановить здоровье и силы, ей потребовалось семь месяцев. Фабель знал, что пару месяцев перед выходом на службу Мария не вылезала из спортивного зала, восстанавливая не только физические кондиции, но и присущую ей ранее железную решимость, без которой невозможно представить эффективного и целеустремленного полицейского. И вот она снова сидела перед Фабелем, сомкнув пальцы на колене и глядя на него решительным взглядом. Несмотря на то что Фабель был совершенно уверен в здоровье подчиненной, он по-прежнему оглядывался назад, в ту ночь, когда он, сжимая ее холодную руку, прислушивался к слабеющему дыханию и к почти детской мольбе не дать ей умереть. Теперь им предстояло оставить все это в прошлом.

— Ты понимаешь, о чем я хочу с тобой потолковать, не так ли?

— Нет, шеф, не знаю… О новом деле? — говоря это, она обратила взгляд своих серо-голубых глаз вниз, дабы смахнуть с безупречно отглаженных брюк невидимую крошку.

— Думаю, что знаешь, Мария. А я, в свою очередь, хочу знать, полностью ли ты готова для работы в новом сложном деле?

Мария попыталась было выразить протест, но Фабель остановил ее движением руки:

— Послушай, я хочу быть с тобой предельно откровенным. Ты, как я надеюсь, понимаешь, что я мог бы просто промолчать и дать тебе задание где-то на задворках расследования. Ты бы оставалась в стороне от главных дел до тех пор, пока я не убедился бы в твоих возможностях, не понял, что ты полностью готова. Но я не привык действовать подобным образом. И тебе это прекрасно известно. — Фабель водрузил локти на стол, подался чуть вперед и продолжил: — Я слишком высоко ценю тебя как офицера, чтобы продемонстрировать по отношению к тебе подобное неуважение. Но, высоко тебя оценивая, я в то же время не могу ставить под угрозу как твое будущее, так и эффективность действий нашей команды, выталкивая тебя на передовую линию огня, к чему ты, возможно, пока не готова.

— Я готова, — со сталью в голосе ответила Мария. — И я буду делать все, что мне положено делать. Я ни за что не вернулась бы на службу, если бы думала, что могу плохо повлиять на эффективность действий команды.

— Пойми, Мария, я тебя ни в чем не обвиняю и никоим образом не сомневаюсь в твоих способностях… — Фабель взглянул в глаза девушки и сказал: — Той ночью я тебя едва не потерял, Мария. Я потерял Пауля и едва не потерял тебя. Я вас подставил. Я поставил под удар всю команду. А теперь я обязан убедиться, что с тобой все в порядке.