Читать книгу "Последний Дозор - Сергей Лукьяненко"

— Антон, хороший маг всегда достигаетсвоего могущества в нужное время, — сказал шеф. — Пока не станешьмудрее — не станешь сильнее. Пока не станешь сильнее — не овладеешь высшеймагией. Пока не овладеешь высшей магией — не влезешь в опасные места. У тебяситуация уникальная. Ты попал под… — он поморщился, — заклятие«Фуаран». Ты стал Высшим магом, не будучи к этому готовым. Да, у тебя естьСила. Да, ты умеешь ею управлять… и то, что ты с трудом делал раньше, теперь несоставляет проблем. Сколько ты пробыл на четвертом слое Сумрака? И сидишь какни в чем не бывало! Но вот то, чего ты не умел раньше…

Он замолчал.

— Я научусь, Борис Игнатьевич, —сказал я. — В конце концов, все признают, что я делаю значительные успехи.Ольга, Светлана…

— Делаешь, — легко призналГесер. — Ты же не совсем идиот, чтобы не развиваться. Но сейчас тынапоминаешь мне неопытного водителя, который полгода покатался на «жигулях» — ивдруг сел за руль гоночного «феррари»! Нет, хуже, за руль карьерного самосвала,БелАЗа весом в двести тонн, что ползет себе по спирали, выезжает из карьера… арядом пропасть в сотню метров! А там, внизу, едут другие самосвалы. Одно твоеневерное движение, резкий поворот руля или дрогнувшая на педали нога — плохобудет всем.

— Понимаю. — Я кивнул. — Но я вВысшие не рвался, Борис Игнатьевич. Это вы меня отправили в погоню за Костей…

— Я тебя ни в чем не упрекаю и пытаюсьмногому научить, — сказал Гесер. И довольно непоследовательно добавил: —Хоть ты однажды и отказался быть моим учеником!

Я промолчал.

— Даже не знаю, что и делать… —Гесер тарабанил пальцами по лежащей перед ним папке. — Гнать тебя наповседневные задания? «Школьница видела бомжа-оборотня», «В Бутово объявилсявампир», «Колдунья по-настоящему колдует», «В моем подвале раздаетсятаинственный стук»? Бессмысленно. С такой ерундой ты справишься за счет своейСилы. Учиться ничему не придется. Оставить тебя киснуть на кабинетной работе?Ты же сам этого не хочешь. И?..

— Вы же сами знаете, БорисИгнатьевич, — ответил я. — Дайте мне настоящее задание. Такое, чтобыя вынужден был развиваться.

В глазах Гесера мелькнула искорка иронии.

— Ага, сейчас. Организую нападение наспецхран Инквизиции. Или отправлю тебя штурмовать офис Дневного Дозора…

Он толкнул папку через стол:

— Читай.

Сам Гесер открыл точно такую же папку ипогрузился в изучение исписанных от руки листочков из школьной тетради.

И откуда у нас в офисе эти старые картонныепапки с растрепанными тесемками-завязочками? Были закуплены в прошлом веке вколичестве нескольких тонн? Приобретены недавно у общества инвалидов-надомниковс гуманитарными целями? Выпускаются на древнем комбинате в городе Мухосранске,принадлежащем мухосранскому Ночному Дозору?

Но факт остается фактом, в век компьютеров,копиров, прозрачных пластиковых «файликов» и крепких красивых папок с удобнымификсаторами наш Дозор пользуется рыхлым картоном и веревочками… Позорище, перединостранными коллегами стыдно!

— На папки из материалов органическогопроисхождения легко накладываются защитные заклинания, препятствующиедистанционному зондированию, — сказал Гесер. — По той же самойпричине для обучения магии используются только книги. Текст, набранный накомпьютере, магию в себе не сохраняет.

Я посмотрел в глаза Гесеру.

— Даже не собирался читать твоимысли, — сказал шеф. — Пока не научишься контролировать лицо — в этомнет необходимости.

Теперь и я почувствовал магию, пронизывающуюпапку. Легкое защитно-сторожевое заклинание, для Светлых не представляющееникаких проблем. Впрочем, и Темные его снимут без труда, но нашумят.

Открыв папку — Великий Гесер завязывал тесемкина бантик, — я обнаружил четыре свеженькие, еще пахнущие типографскойкраской газетные вырезки, факс и три фотографии. Три вырезки были наанглийском, на них я и сосредоточился в первую очередь.

Первая вырезка представляла собой короткуюзаметку о происшествии в туристическом аттракционе «Подземелья Шотландии». Какя понял, в этом заведении, довольно-таки банальном варианте комнаты страха,«из-за технических неполадок» погиб русский турист. «Подземелья» были закрыты,полиция проводит расследование и выясняет, нет ли в трагедии вины персонала…

Вторая заметка была куда подробнее. Про«технические неполадки» уже не было ни слова. Текст был немножко суховатым,даже педантичным. С нарастающим волнением я прочитал, что погибший,двадцатипятилетний Виктор Прохоров, учился в Эдинбургском университете, былсыном «русского политика», в «Подземелья» отправился вместе с невестой,прилетевшей из России Валерией Хомко, на руках которой и скончался от потерикрови. В темноте туристического аттракциона кто-то перерезал ему горло. Иличто-то перерезало. Бедолага сидел вместе с невестой в лодочке, которая медленноплыла по «Кровавой реке», мелкой канавке вокруг «Замка вампиров». Возможно, изстены торчала какая-то острая железка, которая и полоснула Виктору по шее?

Дочитав до этого места, я вздохнул и посмотрелна Гесера.

— У тебя всегда замечательно получалось…э-э-э… с вампирами, — сказал шеф, на секунду оторвавшись от своих бумаг.

Третья заметка была из какой-то «желтой»шотландской газетенки. И вот тут, конечно же, автор рассказал страшную историюпро современных вампиров, которые во мраке аттракционов сосут кровь своихжертв. Единственной оригинальной деталью было утверждение журналиста, чтообычно вампиры высасывают своих жертв не насмерть. Но русский студент, какположено русскому, был настолько пьян, что бедный шотландский вампир тожезахмелел и увлекся.

Несмотря на всю трагичность истории, язасмеялся.

— «Желтая» пресса — она во всем миреодинакова, — сказал Гесер, не поднимая глаз.

— Самое ужасное, что так все ибыло, — сказал я. — Кроме пьянства, конечно.

— Кружка пива за обедом, —согласился Гесер.

Четвертая вырезка была из какой-то нашейгазеты. Некролог. Соболезнования Леониду Прохорову, депутату ГосударственнойДумы, чей сын трагически погиб…

Я взял листок факса.

Это, как я и предполагал, было донесение отНочного Дозора города Эдинбурга, Шотландия, Великобритания.

Немножко необычным оказался лишь адресат — самГесер, а не оперативный дежурный или руководитель международного отдела. И тонписьма — чуть более личный, чем полагается в официальных документах.

А содержание меня не удивило.